Северка
Шрифт:
Где-то на Невском купил билет в Александринский театр, на
Лебединое озеро. Других билетов не удалось достать – все театры на гастролях. В фойе Александринского блистают одеждами и драгоценностями иностранцы, в воздухе запах дорогих духов и английская речь. В толпе встречаются петербургские мамы, с дочками на выданье. Вот эти, например:
– …а еще он сказал мне 'Очень рад Вас видеть' один раз,
'Ха-ха-ха' один раз, 'Проходите, проходите, здесь дует' один раз.
– Чем это вы здесь занимаетесь?
– Не мешай нам веселиться, изверг…
У меня
Мамзели во время действия то и дело громко шушукаются.
– Ту би, ор нот ту би? – тихо, но решительно спросил я соседку, дескать 'Кудрявая, что ж ты не рада?'. Мамзели переглянулись и притихли. Ушел после второго акта, чтобы не вернуться поздно и не будить свою хозяйку (ключей от квартиры у меня нет). В нескольких шагах от дверей театра меня догнал иностранец и по-английски попросил билет. Отдал. Жаль немного. Ведь я собираю все билетики театральные и музейные, когда еще буду в Питере.
День посвятил Приозерску. Ехать три с половиной часа. Через два часа пути электричка сильно поредела. За окном Карельский перешеек.
Как разнообразна растительность. Папоротники ниже, чем в
Подмосковье. Их нижние листья лежат на мху, а наши подняты на высоких стеблях. Здесь папоротники ярко красные или желтые на фоне зеленого мха, а наши осенью становятся коричневыми. Красивые речки переезжаем. Прозрачная вода бурлит на перекатах, по берегам груды разнокалиберного булыжника. Промышленность в окрестностях отсутствует и лес, кажется, не трогают – рядом граница. Остановки представляют собой настил из почерневшего дерева и такую же будку или без нее.
Конечная – Приозерск. Моросит дождик. Пошел через Приозерск к пристани. Через час город закончился. К пристани ведет песчаная дорога, по обеим сторонам сочный зеленый мох. Тишина, пахнет свежестью и иглой. Впереди меж сосен показалось озеро и несколько домиков, обнесенных забором. Ворота приоткрыты. Зашел. Никого.
Никаких причалов или набережной нет, берег песчаный. В нескольких метрах от берега стоят пяток разного калибра катеров, совсем не пассажирских. Из одного домика покачиваясь, вышел сторож. Его крупный красный нос был когда-то рассечен надвое и теперь похож на пару ягодиц. Он сказал мне, что постоянных рейсов на Валаам нет.
Можно зафрахтовать судно группой. Оно отвезет всех на Валаам, а через некоторое время вернется, и по рупору начнутся переговоры о цене доставки на большую землю. Значит, Валаама мне не видать. Но я не считаю, что потерял время. Прошелся по мягкому мху, с кустиками вечнозеленой брусники. Подышал соснами. Старой крепости не видел, домой захотелось.
Замечательное путешествие в Кронштадт. Ракета идет от причала на
Васильевском острове. На Васильевском, на 2-й линии убрали весь асфальт с проезжей части и тротуара. Сразу у стен домов начинается желтый песок на всю ширину улицы. Так здесь было в 19 веке. Только дома тогда деревянные были. Транспорта нет, по песку ходят люди и кошки. Город готовится к 300-летию.
Ракеты в Кронштадт отходят каждый час. Когда подошла наша,
Пенсионеров у причала много, в основном женщины. Эта поездка не дорогая, да к тому же со скидками для них. Полчаса с ветерком, как хорошо. На речных трамвайчиках не интересно, они ходят медленно, ракета – другое дело. Город постепенно удаляется, исчезают берега залива. Через полчаса пристали к Кронштадту. Побродил по городу, зашел в морской собор. Поел, меню на острове одно во всех кафе. Из
Кронштадта идет паром в Ораниенбаум. Не поеду. Все-таки на осмотр
Ораниенбаума и Петродворца нужен отдельный день. С удовольствием вернулся на ракете.
Вернулся в город и поехал на Шпалерную. В Таврический дворец меня не пустили.
Зашел в Смольный собор, как пройти мимо.
В Летний сад вход платный – 5 рублей. Деревья старые, высокие и толстые. Трава под ними редкая, как волосы у старичка. Тяжело ей расти в центре города.
На следующее утро поехал в Царское село и Павловск. Иду по
Царскосельскому парку в сторону Екатерининского дворца. На аллеях совсем пусто. Градусов 15, лучи раннего солнца сквозь листву. На скамейке гражданочка, а рядом ползает малыш лет трех, совершенно голый. Цепляется четырьмя своими лапками за спинку и что-то радостно мурлычет. Мама улыбается. Кожу его покрывает легкий золотистый загар. Кудрявая головка. Не догадался сфотографировать его.
Оцениваю Царскосельский парк как бегун. Деревья здесь редкие – от ветра не спасут. Дорожки удобные – крошка гравия. Трава посеяна, это видно. Во дворец попасть не удалось, это моя ошибка – во дворце выходной день. Сходил в лицей. Ребята жили как спартанцы. У каждого узкая комната. В комнате окно, кровать, столик, стул. Печь общая на коридор, и потому, по соображениям лучшего обогрева, стены комнат выложены не до потолка. К родителям воспитанников опускают раз в полгода.
Рядом с лицеем музей карет.
Мне подсказали, что в Павловск проще доехать автобусом. Нашел остановку и поехал. Посетителей во дворец один, два. Часа через два осмотрел все. Захотелось поесть, заодно и посидеть где-нибудь. На площади перед дворцом стоит перевозной лоток под зонтом с синтетическими напитками и бургерами. Потерплю. Два часа брожу по
Павловскому парку. Много скульптуры и отдельно стоящих строений.
Парковые тропинки уложены выпирающим мелким булыжником. По ним ходил
Павел. Подошва его сапог была толстая и жесткая. Иначе бы он заставил все переделать. Парк совсем дикий. Часть его покрыта непроходимыми ельниками с красными мухоморами, тут и там среди леса затянутые тиной небольшие пруды.
Вышел на станцию, купил билет до Питера. Сейчас отдохну и поем.
Куда там, электричка подошла через минуту. Вагон переполнен – конец дня, стою. На Балтийском вокзале был в восемь, а дома в девять вечера. Только тут поел и присел.
Следующий день был мокрый, и я отменил пригороды. Полдня осматривал Эрмитаж. Брать ничего нельзя.