Северная королева
Шрифт:
— Ниа, — позвал меня Фрон, нарушая молчание укромной поляны, — нам нужно двигаться!
— Меч! — приказным тоном отозвалась я.
— Ниа!
— Меч! — упрямо смотрела на эрт Гивея, не собираясь отступать или бежать, тем более, что через кусты за нами кто-то шел, возможно, нападающий был не один.
Фрон нервно сглотнул, но просьбу мою исполнил, вынимая меч из ножен и передавая его мне. Рукоятка уместилась в ладони, и я приняла боевую стойку, надеясь встретить врага храбро, уверенно. В голове билась только одна мысль: «Я не жертва!» Эрт Гивей начал терять самообладание — он никогда не отличался особой смелостью, а в условиях сражения и вовсе потерялся,
— Не дергайся! — тихо велела я, не двигаясь с места, в то время, как мой спутник панически озирался по сторонам.
Нервы были напряжены до предела — такая неизвестность хуже всего — проще, когда видишь соперника, а не ждешь удара из ниоткуда. Ветер тревожил молодые зеленые листочки, отвлекая, смешивая все звуки, будоража душу страхом перед неведомым. Разливающаяся темнота скрадывала очертания, прятала врагов, напоминала о призраках. Фрон не выдержал и бросился куда-то в бок, я не успела остановить его, и мужчина грудью налетел на выставленный клинок врага. Теперь и ему, и второму разбойнику не надо было таиться, и они не спеша показались из кустов. Краем глаза подмечая, как Фрон со стоном рухнул на землю, я оказалась лицом к лицу с вооруженными мужчинами. Прикидывая, как буду отбиваться в платье, вскинула меч, вызывая у соперников громкий хохот — меня явно не воспринимали серьезно! Что же, придется доказать обратное или дорого продать свою жизнь, забрав с собой хотя бы одного из них. Оба разбойника бросились на меня одновременно, стремясь сжать в тиски, с их лиц не сходили победные ухмылки — хищники предвкушали легкую победу. Первый удар я отразила, резко вскинув меч, развернулась, отступила, тяжело дыша.
«Ниа, не можешь победить честно, обмани!» — как наяву, услышала голос Гана.
Затравленный взгляд и стремительный рывок. Меч легко вошел в незащищенную подмышку одного из врагов, заставляя оного взвыть нечеловеческим голосом. Увернулась от атаки второго воина, скользнула за его спину и изо всех сил замахнулась мечом, стараясь подрубить ноги, обутые только в высокие сапоги. Атака удалась, но расслабляться еще было рано. Не глядя на поверженного мужчину, я вновь столкнулась с первым противником, пришедшим в неистовство от моего яростного сопротивления. А вот не сдамся — кровавая пелена затуманила разум, и я сделала очередной замах. Клинок лишь бессмысленно скользнул по тяжелой кирасе соперника, оставляя глубокую царапину. Дальше просто билась, теперь хищницей была я сама, а враг отступал, защищаясь. Теперь ясно ощущала то, что творится с теми, обладающими даром людьми, кто теряет рассудок, становясь нежитью. Мир сузился только до узкой полоски, вдоль которой пятился противник, а я наступала и знала, что сейчас сильнее, поддавшись жажде крови и своим инстинктам. Быстрая атака, широкий замах, и рука, словно чужая, рубит. Мужчина падает ниц, а я разворачиваюсь и хладнокровно добиваю второго воина. Пелена с глаз все не спадает, и я балансирую на тонкой грани, еще немного и человеческое во мне умрет. Тело переродится, давая мне иную жизнь.
— Ниа… — то ли стон, то ли всхлип доносится откуда-то с края поляны. — Ниавель…
Да! Я Ниавель — королева Ар-де-Мея… Сглотнула внезапно подступившую к горлу желчь, пытаясь сдержать тошноту, оглядывая поляну залитую кровью. На руках и платье тоже алели, подобно ярким цветам, пятна. Не справилась и меня тут же стошнило.
Утерла лицо тыльной стороной ладони и повернулась на звук. Фрон каким-то чудом сумел повернуться на бок и, едва дыша, звал меня. С трудом переставляя ноги, подошла к нему, присела. Рана в груди эрт Гивея выглядела
— Помоги мне…птичка, — прохрипел он, и я послушно поднесла ладони к его телу.
К моему ужасу, не почувствовала привычного покалывания на кончиках пальцев — как всегда бывало, когда я использовала свой дар. Вздрогнула, а в глазах Фрона застыл леденящий душу страх. Он взвыл:
— Ни-и-и-а-а…
Я попробовал снова, но результат моих усилий ни к чему не привел.
— Я… жить…хочу… — взмолился эрт Гивей, но я только покачала головой, шепча:
— Не смогу… теперь долго лечить, пока… — воздуха стало мало, задохнулась и отвернулась.
— Я умру? — по щеке эрт Гивея скатилась слеза, мои глаза были сухими, хотя сердце готово было разорваться на части.
Еще раз осмотрела его рану и спросила:
— Что ты чувствуешь?
Фрон, кажется, обрадовался:
— Ничего! Ниа, сначала думал, умру от боли, а теперь… Я выживу?
— Нет, ты уже одной ногой ступил на путь, ведущий к Вратам смерти…
— Нет… нет… — он мне не поверил, отчаянно мотая головой.
Промолчала, повторять очевидное не было никакого желания. Фрон рыдал, а я держала его за руку, пытаясь успокоить, напоминая, что там, у Врат его ждут летты, готовые дать ему новую, лучшую жизнь.
— Но я хочу жить в этом мире… сейчас… — всхлипывал эрт Гивей, словно обиженный ребенок.
— Это невозможно… просто прими это…
— Ниа… но как же так… как…
— Бессмысленные речи, береги силы, — убрала с его лица влажную прядку, даря мимолетную ласку — это все, что было доступно мне на данный момент.
На губах Фрона выступила кровавая пена, я стерла ее рукавом, и он вдруг схватил меня за руку. В угасающем взоре было нечто непривычное:
— Ниа, — задохнулся, и я поторопилась сказать:
— Помолчи, иначе боль вернется, а я не в силах прогнать ее!
— Нет… — четко молвил он, прикрыл глаза, собираясь с силами, — выслушай… — сжал мою ладонь дрожащими пальцами, а затем резко рванул ворот туники, вытаскивая медальон на длинной витой нити.
Я с любопытством следила за ним, ни о чем пока не расспрашивая. Впрочем, эрт Гивей высказался сам, глядя куда-то мимо меня:
— Это колдовской медальон… матушкой подаренный… он сумеет укрыть… владельца… сменив личину… Я думал… хотел… но так и не собрался…
— Ты собирался убить Беккит? — мною овладело удивление.
— Да… — выдохнул еле слышно.
— Вот так новость! — не удержалась я от возгласа.
— Была… причина… неважно это… другое… са'арташи уязвимы только… в своем истинном облике… не бойся…
— Откуда тебе об этом известно? — я жадно ловила каждое его тихое слово.
— Я один… из них… — признался эрт Гивей.
Меня хватило только на то, чтобы глупо и быстро моргать, пока Фрон передавал мне медальон.
— Тебе… позаботься о моем теле…
— Да, — ответила, стискивая серебряный круг с незнакомыми письменами по краю. Получив мое согласие, эрт Гивей слабо улыбнулся, прикрывая веки и делая последний вдох.
Если в душе и были сомнения, то они развеялись, как только тело Фрона начало менять свои очертания — теперь вместо ног был змеиный хвост. Затем все, что осталось от первого любовника Беккитты рассыпалось на тонкие чешуйки, которые стал уносить ветер. Я бросилась сгребать их, на ощупь, так как на улице совсем стемнело, стараясь не упустить ни одной, собирая все в подол платья, потрясенно думая о Фроне и его тайне. Всегда считала, что демоны бездны должны быть друг за друга горой, а тут… Теперь мне никогда не узнать о том, почему Фрон эрт Гивей желал смерти Беккит.