"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13
Шрифт:
Но его рассказ получился коротким. Жизнь на Арахне была размеренной, скудной и слишком осторожной, чтобы называться полноценной. Новорожденные дети некоторое время проводили с матерями – но ровно столько, сколько требовалось для грудного вскармливания. После этого они отправлялись на воспитание в общую группу.
– Так, подожди… – нахмурилась Альда. – Как же твои родители это допустили?
– На Арахне нет родителей в том смысле, который ты придаешь этому слову. И семей тоже нет…
Он понимал, о чем она говорит, лишь потому, что первое поколение еще пыталось сохранить традиции Земли. Муж
Из-за этого, пожалуй, и стали ненужными браки. Если кто-то хотел провести всю жизнь только с одним партнером – это было его право, однако никакой закон к этому не обязывал. Чаще всего партнеры появлялись на время, по настроению, и так же быстро исчезали. Благодаря этой новой традиции рождалось куда больше детей, чем при былой моногамии.
– То есть, Крита – не твоя невеста? – удивилась Альда.
– Нет, конечно, – рассмеялся он. – Крита очень помогла мне, когда исчез мой отец, она меня поддержала. Но это и не удивительно, ведь мы знакомы с детства.
– Это не удивительно, потому что она тебя любит.
– И вот опять ты думаешь по-земному, – покачал головой Блейн. – У нас такого нет. Любовь… На Арахне нет места для любви!
Альда многозначительно улыбнулась, будто знала тайну, скрытую от него, но спорить не стала. Она лишь попросила:
– Продолжай, пожалуйста.
Свою мать Блейн почти не помнил – в памяти остались только вспышки, фрагменты тех редких встреч, что у них были. Она умерла рано, так что ему общее воспитание как раз помогло. А вот отец заходил к нему часто и, когда Блейн стал чуть старше, позволил поселиться рядом с собой.
Но для советников это не было таким уж большим подвигом. Они нуждались в наследниках, чтобы передать семейные знания и власть. В ту пору Блейн был близок с отцом, он и подумать не мог, что все закончится вот так.
Его мир был камнем, металлом и страхом. Ему день за днем внушали, что жить можно только возле корабля, а всего остального надлежит бояться. Лучше и вовсе не расслабляться, даже дома, дольше проживешь! Поэтому он, выбираясь в джунгли, не присматривался к ярким цветам и не искал новые возможности, он хотел как можно быстрее вернуться в свою уютную темную нору.
Сейчас было странно рассказывать о том, что он будто жил с закрытыми глазами.
– Но твой отец умел мыслить свободно, – указала Альда. – Удивительно, что он не научил тебя этому.
– Не только я совершал ошибки, он – тоже. Он был увлечен своими исследованиями, а мне было плевать на них. Пожалуй, он все ждал, когда я образумлюсь! Как видишь, не дождался.
А потом Фостер оказался здесь, он проходил по этой земле и смотрел на эти растения. Он был один, когда обнаружил гору костей! Блейн многое отдал бы, чтобы узнать, о чем он тогда думал. Было ли ему страшно? Да, это точно, тут кому угодно было бы страшно, кроме этих пришельцев, которые сами страшнее чудовищ. И все же Фостер не поддался страху, какая-то
Он даже не мог дышать… Блейн думал, что тоже не сможет. Отправляясь в экспедицию, он запасся масками, спасающими его от болотной отравы, зависшей в воздухе. Вот только Альда забрала эти маски в первый же день.
– Ты способен адаптироваться, – пояснила она. – Ты и остальные. Но нужно делать это постепенно.
– То есть?
– Те микроорганизмы, которые мы обнаружили в вас… Они помогают быстрой адаптации. Ты всю жизнь жил возле реки, там один тип воздуха. В джунглях он меняется, но постепенно. Мы будем запускать его в машину по чуть-чуть, чтобы ты привык.
– Но как же вы? В вас-то нет паразитов!
– Нам это и не нужно, – загадочно улыбнулась Альда.
Ее план, безумный и разрушительный на первый взгляд, сработал. Поначалу у Блейна кружилась голова, его тошнило, мысли путались – совсем как раньше, когда он оказывался в глубине джунглей. Но постепенно он привыкал, и это убирало еще одно препятствие с пути исследования планеты.
Почему должны были появиться чужаки, чтобы показать им, как много они могут?
Ответа на этот вопрос он не знал.
А пришельцы, в свою очередь, действительно не поддавались влиянию Арахны. Блейн уже не сомневался, что они не люди. Он просто пока не разобрался, кто они такие.
– Честно говоря, я даже не знаю, на что я надеюсь.
Он решился сказать ей то, что давно уже не давало ему покоя, подтачивая его силы.
– На то, что мы найдем твоего отца и спасем колонию, разве нет? – удивилась Альда.
– Даже если мы ее спасем, это будет серая и унылая жизнь. Эти домики, эти камни, вечный страх… Вы дадите нам машины, если очень повезет. Но мы все равно будем существовать. И если раньше мы существовали с надеждой на чудесное спасение, то теперь уже я не знаю, за что держаться.
– Не о том думаешь. Мы ведь не просто выделим вам машины. Мы поможем, когда узнаем, чем именно ценна ваша планета. И от этого зависит, чем вы будете заниматься и каким станет ваше будущее! А теперь тебе нужно отдохнуть. Мы продолжим путь, как только рассветет.
Она не стала говорить, что если планета окажется бесполезной, то и ее население никто спасать не станет. Блейн и так не забывал об этом.
Ее организм быстро очистился от наркотиков, и, когда она очнулась, она чувствовала себя прекрасно – не было ни головной боли, ни слабости, ни тошноты. Впрочем, сейчас это служило слабым утешением. Ноэль слишком хорошо понимала, что попала в беду.
Но отчаиваться было рано: она все-таки жива! Если бы ее хотели убить, это сделали бы сразу. До тех пор, пока все не закончилось, у нее есть шанс спастись, и она собиралась действовать по инструкции.
Она приподнялась на локтях и осмотрелась по сторонам. Она не была связана, и это уже радовало. Кто бы ни напал на нее, он ее точно недооценил! Ноэль обнаружила, что лежит на холодном металлическом полу, в клетке из добротного металла. Она не была уверена, что ее силы хватит, чтобы согнуть эти прутья, но пока не собиралась и пробовать. То, что окружало клетку, надежды тоже не внушало!