Северная война 1700-1721(Полководческая деятельность Петра I)
Шрифт:
В общем большинство буржуазных историков считало, что война явилась движущей пружиной преобразовательской деятельности Петра; до Полтавы все петровские реформы направлялись на изыскание средств для ведения войны; после Полтавы реформаторская деятельность переносится в сферу гражданского управления. Несостоятельность этой точки зрения была вскрыта историком М. Богословским, который в своей работе «Областная реформа Петра Великого» справедливо указывал, что нельзя обусловливать петровские реформы только интересами войны. Он подчеркивал, что Петр ставил «задачи более широкие, чем простая организация сил и средств для борьбы со Швецией, что той целью, тем идеалом, к достижению которого он стремился, было регулярное государство, такое, каким его в то время знала западно-европейская политическая практика, и такое, о каком учила западно-европейская политическая теория» [12] .
12
М. Богословский, Областная реформа Петра Великого. М., 1902 г., стр. 18.
Богословский
Вскрыть классовый характер реформ Петра Богословский не сумел, оставшись на позициях идеализма.
Советская историческая наука значительное время мало занималась изучением истории войн и военного искусства России. Этим отчасти объясняется то, что по истории Северной войны нет ни одной советской военно-исторической работы. Однако последнее обстоятельство определяется еще влиянием так называемой «исторической школы Покровского». Покровский не понял исторически прогрессивного значения реформаторской деятельности Петра I и его внешней политики, объясняя все петровские преобразования только влиянием торгового капитализма. Он дал ложную, антиисторическую оценку петровской эпохи, как эпохи временного завоевания феодальной России торговым капитализмом. По мнению Покровского, реформы Петра — реформы торгового капитализма. «Набег торгового капитализма на Россию обошелся ей очень дорого».
Покровский не заметил стремлений Петра вывести страну из рамок отсталости, стремлений, направленных к тому, чтобы укрепить обороноспособность страны.
Совершенно неверную оценку дает Покровский внешней политике Петра. Он искажает самую постановку «Балтийского вопроса», которую мы находим у Маркса и Энгельса.
Покровский писал: «торговый капитализм… заставил Петра биться двадцать лет за Балтийское море», а позже «гнал его на Каспийское» [13] . В оценке внешней политики Петра, его полководческой и преобразовательской деятельности Покровский находился в плену у Милюкова. Он утверждал: «Банкротство петровской системы заключалось не в том, что ценою разорения страны Россия была возведена в ранг европейской державы, а в том, что, несмотря на разорение страны, и эта цель не была достигнута» [14] .
13
М. Покровский, Русская история, т. II, стр. 257.
14
Там же.
Покровский, как и Милюков, неправильно охарактеризовал русскую армию и флот: «Русские войска находятся в весьма плачевном состоянии: офицеры никуда не годятся, между солдатами много необученных рекрутов, кавалерийских лошадей вовсе нет — словом, появись вторично противник вроде Карла XII, он с 25 тысячами человек мог бы справиться со всей „московитской“ армией… Не лучше был и флот… личный состав флота не лучше его материальной части» [15] . Мы видим полное искажение исторической действительности. Несмотря на то, что правящий класс (крепостники-помещики) держал русского крестьянина в темноте и невежестве, однако ничто не могло убить в русском солдате вольнолюбивость, находчивость и храбрость. Великий русский поэт Пушкин, знаток русского народа крепостной эпохи, писал: «Есть ли и тень рабского унижения в его поступи и речи? О его смелости и смышленности и говорить нечего. Переимчивость его известна. Проворство и ловкость удивительны» [16] . Русский солдат искони веков отличался исключительной храбростью и героизмом, и не случайно Маркс и Энгельс неоднократно подчеркивали это: «русские солдаты являются одними из самых храбрых в Европе» [17] .
15
Там же, стр. 256–257.
16
А. С. Пушкин. Путешествие из Москвы в Петербург. Русская изба.
17
К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. X, стр. 650.
Дав неправильную оценку петровской армии, Покровский вместе с тем подчеркнул, что эта армия исполняла лишь роль жандарма. А между тем, в действительности, русская армия, при поддержке русского, украинского и белорусского народов, в период Северной войны сыграла исторически прогрессивную роль: она выполнила свой воинский долг, отстояла от шведских захватчиков независимость русского государства. На громадную важность и значение «военной организации, как орудия, которым пользуются массы народа и классы народа для решения великих исторических столкновений» [18] , — указывал и Ленин.
18
В. И. Ленин, Сочинения, т, VII, стр. 384.
Этого не заметил Покровский. Не заметил он и исторически прогрессивной деятельности Петра. Насколько Покровский был далек от марксизма, показывает полное забвение им классовой борьбы: он прошел мимо народных восстаний, которыми так богато было время Петра. В общем, вся концепция Покровского находится в резком противоречии со взглядами классиков марксизма, которые называли Петра «действительно великим
Советская историческая наука порвала с антимарксистской концепцией М. Покровского и тем самым расчистила путь для подлинно научного освещения истории народов СССР, а также и для разработки истории петровского периода. После исторических замечаний товарищей Сталина, Кирова и Жданова советские историки взялись за изучение этих вопросов. Как известно, разоблачению взглядов так называемой школы М. Покровского посвящен специальный сборник Академии Наук СССР. «Против антимарксистской концепции М. Покровского». В статьях покойного академика Е. Ярославского, чл. корр. Академии Наук СССР А. Панкратовой, М. Джервис и Б. Кафенгауза, помещенных в этом сборнике, были вскрыты ошибки Покровского в освещении петровской эпохи.
Советская историческая наука значительно продвинулась вперед также в изучении некоторых сторон деятельности Петра и его эпохи, не разработанных буржуазными историками. Советские историки приступили к разработке экономики петровской эпохи, а также истории отдельных народов, истории классовой борьбы и народных восстаний в период царствования Петра. Советские ученые занялись изучением, характера государства Петра, его внешней политики, биографии преобразователя [19] . Более полно в литературе советского периода освещены вопросы классовой борьбы эпохи и отчасти административные реформы Петра.
19
Характеристика трудов советских историков и дореволюционной историографии о Петре и его эпохе дана в работе Б. Кафенгауза «Вопросы историографии эпохи Петра Великого» в Историческом журнале № 9, 1944.
Настоящее исследование автор рассматривает как попытку восполнить значительный пробел в нашей советской литературе в освещении военной, полководческой деятельности Петра, основоположника русского военного искусства, организатора русской регулярной армии и военно-морского флота. Автору кажется более удобным показать эти стороны деятельности Петра I путем освещения главных этапов Северной войны.
Война, строительство новых вооруженных сил, регулярной армии и военно-морского флота, строительство городов и развитие промышленности потребовали исключительного напряжения всех материальных и духовных сил страны и большого количества человеческих жертв. Все издержки, вызванные войной, ложились тяжелым бременем на плечи народных масс, крестьянства и мелкого посадского люда. Крестьянство помимо барщины вынуждено было нести тяжелые всевозможные повинности, высокие налоги (прямые и косвенные). Постоянные рекрутские наборы отрывали крестьян от хозяйства. Крестьяне несли тяжелую гужевую повинность. Они работали на крепостных мануфактурах, строили укрепления, города, каналы, где сотнями гибли вследствие тяжелых условий труда. Укрепление и возвышение класса помещиков и развитие нарождавшегося класса купечества происходило «за счет крепостного крестьянства, с которого драли три шкуры» [20] .
20
И. Сталин, Беседа с немецким писателем Эмилем Людвигом, Партиздат, 1937, стр. 6.
Тяжелое положение крестьянства и мелкого посадского люда, еще более усугубившееся в результате Северной войны, порождало крупные народные движения.
Восстания народных масс были направлены против феодалов- крепостников, они расшатывали устои феодально-крепостнического строя. В этом их прогрессивное значение. Неправы те историки, которые считают, что, поскольку реформаторская и военная деятельность Петра носила прогрессивный характер, выступления народных масс против феодалов-крепостников надо признать реакционными. Подобная Оценка выступлений народных масс, конечно, не имеет ничего общего с марксизмом.
Если петровские реформы, создавая централизованную Российскую империю, были, с одной стороны, прогрессивными, то, с другой, — нельзя забывать того, что политика Петра преследовала цели возвышения класса крепостников-помещиков и нарождавшегося класса купцов.
Основой для глубокого и всестороннего изучения событий и проблем, связанных с эпохой Петра I, являются замечательные высказывания классиков марксизма-ленинизма о внешней политике, о реформах и о личности Петра I.
Маркс и Энгельс, проявлявшие большой интерес к петровской эпохе, специально занимались ее изучением. О своих исследованиях, которые Маркс проводил в Британском музее, он, писал Энгельсу: «В музее я сделал несколько исторических открытий о первых десятилетиях восемнадцатого и конца семнадцатого века, касающихся борьбы между Петром I и Карлом XII (шведским)» [21] . Маркс и Энгельс особенно интересовались внешней политикой, военной деятельностью Петра I, усматривая в них корни последующего могущества России. Они указывали на положительное, прогрессивное значение внешней политики Петра. Прогрессивное значение петровских реформ отметил также Ленин. Весьма ценным для изучения эпохи Петра являются его указания об особенностях политического строя Российской империи. Монархия XVII века с боярской думой не похожа на чиновничью дворянскую монархию XVIII века. В отличие от самодержавия XVII века с боярской думой, Ленин говорил о самодержавии «XVIII века с его бюрократией, служилыми сословиями, с отдельными периодами „просвещенного абсолютизма“» [22] .
21
К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. XXII, стр. 112.
22
В. И. Ленин, Сочинения, т. XIV, стр. 18.