Северное желание
Шрифт:
Я напряглась и воспроизвела в памяти его лицо и фигуру.
— Понял. Мы найдём тебя. Ты… — он хотел что-то добавить, но сдержался, боясь что я не пойму.
— Мир…ты мне нужен.
— Знаю…
— Ничего ты не знаешь…
Слабость заставила меня прервать контакт и провалится в тревожный сон.
Мне не удавалось больше связаться с Миром. На мои запястья нацепили странные браслеты и узкий ошейник после этого я перестала ощущать всё, даже собственное тело казалось чужим. Глаза постепенно стали различать силуэты, но я чувствовала себя инвалидом и почти не реагировала на происходящее. Ко мне приходили двое. Один пытался задеть, оскорбить, пользуясь моей беззащитностью, но а другой заступался и старался угодить. Игра в добряка и злодея меня не особо впечатлила,
Меня пристегнули к трубе на длинную цепь, но дверь всё равно закрывали плотно. На третий день ко мне зашёл тот, кто казался добряком и присев на корточки принялся разглядывать. Интуитивно я отползла, прижавшись к стальной ванной и тут же пожалела об этом. Мерзавец выволок меня из угла за волосы, приложив головой о стену. Он распластал меня на полу, чуть было не оторвав руку, натянувшую цепь и несколько раз с оттягом ударил по лицу. Задыхаясь от боли я даже не пыталась сопротивляться: банально не было сил. Поняв, что я сдалась, мужик деловито принялся расстёгивать свои штаны. Прижав предплечье ко рту, я в исступлении взялась вгрызаться в собственную плоть, помня как близко к поверхности кожи расположены вены и надеясь, что смогу их порвать немного выступающими острыми клыками. Крик раздавшийся надо мной принадлежал второму. Он заскочил в комнатку и, схватив мучителя за шкирку, выволок прочь. Вернувшись, он, чертыхаясь, обернул вокруг моего рта полотенце, завязав на затылке и взялся обрабатывать рану на руке. Я слышала шипение перекиси, практически не ощущая боли.
— Что ты ему сказала? Чем вывела? Он нормальный мужик, — гневно вопрошал он.
— Этого вполне достаточно, — лицо отекло и мне с трудом удалось произнести несколько слов.
Мужчина ненадолго вышел и вернулся со льдом и тюбиком крема.
— Через пару часов смажешь кожу, — хмуро проинструктировал он прикладывая к лицу пакет со льдом, — Можешь не бояться, он тебя больше не тронет.
Он ушёл, а я, лежа на матрасе, тупо смотрела перед собой и понимала, что моё время истекло. Мне уже удавалось разглядеть предметы, хотя всё ещё выглядело мутным. Когда в очередной раз зашёл надсмотрщик я сидела прислонившись к стене и настороженно повела глазами в его сторону.
— Кто здесь? — уже не симулируя страх сжалась я.
— Всё хорошо, дорогая. Сейчас я помогу тебе искупаться и одеться. Сегодня ты отправляешься домой.
— Не надо мне помогать, — испуганно запротестовала я, — Я смогу сама.
— Так надо, — терпеливо увещевал он, отстёгивая стёртую до крови руку от батареи.
— Нет! Не трогай меня!
— Больно надо, — проворчал он недовольно, но отстал и положив на крышку унитаза стопку одежды вышел.
Я забралась в ванну и на ощупь открыла кран. Холодные тугие струи ударили по коже, смывая пот и грязь. Полотенце мне дать не догадались и пришлось вытираться своей же футболкой. Развернув предложенные вещи я фыркнула. С размером явно не угадали и я утонула в балахоне, который предполагаемо должен был быть туникой. Штаны одевать я не стала, а подпоясалась своим ремнём. Понятно, что смотрелась я огородным пугалом, но мне это было безразлично. Единственное, что меня радовало, так это то, что наконец стала чистой. Разобрав волосы пальцами я села на край ванны и принялась теребить обручи на запястьях. Иногда мне казалось, что они пульсируют.
На меня накатилось отчаяние и страх, которые я тщательно загоняла внутрь, стараясь не поддаваться панике. Сегодня меня отправят покупателю и Мир за мной не придёт. Он предупреждал меня, что такое возможно, но то, что это происходит на самом казалось кошмаром наяву. Ужасно ещё и то, что Мирослав теперь наверняка считает себя виноватым и мучается. От этой мысли меня прорвало и закрыв лицо ладонями я разрыдалась. Дверь скрипнула и кто-то, ухватив меня
— Что ты с ней сделал? — истошно завопил незнакомый голос, — Чего она ревёт?
— Да, не знаю я. Слышь, ты чего? — меня встряхнули словно куклу и внезапно мою щёку обожгла хлёсткая пощёчина.
Вскрикнув я обхватила голову руками и упала на колени.
— Ты идиот? Чего ты её лупишь?
— Ну, чтобы истерику остановить.
— Остановил?
— Мрази! — рявкнула я, отползая назад и упираясь во что-то спиной, — Справились? Лучше добейте меня, уроды. Если останусь целой вам не жить!
— Не до нас тебе будет, хозяина ублажать станешь, сучка!
— Да я так расстараюсь, чтобы он мне в благодарность ваши головы на блюде подарит! — желчно заявила я, надеясь, что меня действительно прибьют.
— Заткнись, дура, — на мой рот опять накинули тряпку остро пахнущую лекарством и я поплыла.
Вывернув руку крепкая ладонь сжала кожу над локтевым сгибом и острой болью игла разорвала кожу. По вене покатилась тошнотворная волна слабости, заставившая меня обречённо захрипеть, прощаясь с реальностью.
Глава 30
Словно в тумане я, перебирая ногами, куда-то шла. Меня толкали в спину и я никак не могла найти в себе силы сопротивляться. Мысли вяло текли в тяжёлой голове, я теряла нить сознания, едва не отключаясь. Меня втолкнули в машину и, упав лицом в пол, я чуть было не задохнулась. Вовремя перевернув меня, добряк усадил моё безвольное тело, привалив к стене, и удерживал на поворотах, потому что я постоянно норовила свалиться.
Время растянулось в бесконечную череду гулких ударов сердца и тошнотворного привкуса крови во рту. Мои похитители переговаривались, но мне не удавалось их понять. Мне нужно было что-то сделать, кого-то позвать. Это я точно помнила, однако никак не могла сосредоточиться. Машина остановилась, меня выдернули наружу и потащили, волоча ноги по земле. Балетки слетели по дороге и мелкие камушки впивались в кожу, но сил, чтобы возмутиться не было. Уронив меня возле дерева, мужики отошли в сторону. Пьяно оглянувшись, я успела заметить узкую тропинку среди кустов, выводящую на поляну в центре которой располагался выложенный из кирпича очаг и массивные лавки из брёвен по периметру. В мутной пелене мне удалось разглядеть нескольких людей разводящих костёр. Меня подхватили под руки, подвели к огню и бросили прямо на землю.
— Что вы с ней сделали, идиоты? Она едва жива, — некто присел рядом и осторожно приподнял моё лицо, — Чем вы её накачали? Эй, ты меня слышишь?
Даже при всём желании я не могла собраться, чтобы ответить. Меня завернули в плед и попытались залить в рот горячий чай. Отплёвываясь, я отшвырнула термос и, жалобно скуля, закрылась руками.
— Всё хорошо, девочка, больше никто тебя не обидит, — уверял заботливый голос, но попыток снять с меня кандалы и ошейник никто не предпринимал.
Я отползла к сучковатому бревну, занемевшими руками плотнее запахнула на себе плед и, закрыв глаза не могла сдержать слёз, покатившихся по щекам. Меня наконец оставили в покое. Что-то мазнуло меня по щеке и, растерянно взглянув вниз, я обнаружила на своих коленях лисицу. Худая и потрёпанная она тонко повизгивала, тычась мне в лицо мокрым носом. Автоматически я пригладила торчащую в стороны шерсть. Зверюшка настороженно принюхалась к обручам на моих запястьях.
— С…кова…ли, — пояснила я едва слушающимся языком.
Острые зубы принялись грызть полированное дерево, но кроме как слегка поцарапать поверхность ничего с нии сделать не удалось. Раздражённо фыркнув, лиса положила голову мне на плечо и я обняла её тёплое тело слабыми руками.
— С…траш…но…
— С кем ты говоришь, девочка? — я уткнулась глазами в начищенные армейские ботинки перед собой.
— С Бо…гом… — лисица соскочила на землю и нетерпеливо пританцовывала рядом.
— Пора, малышка, тебя уже заждались, — властно сообщил крупный мужчина, легко подхватил меня на руки и понёс безвольное тело.