Северные рубежи. Середина августа
Шрифт:
– Александр Николаевич, ну нету у меня лишней техники! Сами зашиваемся.
– Николай Артемьич, это участок к Григорьеву.
На той стороне провода замолчали, Григорьев руководил городским кладбищем.
– Сам понимаешь, потом по морозу копать будет очень сложно.
– Александр Николаевич, думаете, столько хоронить придется?
– Не знаю, дорогой мой - Ермаков вздохнул - но ситуация сложная. Сам видишь, народ везут и везут, а обеспечение и запасы запаздывают.
– Ох, беда - вздохнули и в трубке - Один бульдозер будет, дам на три дня.
– И на том спасибо! До свидания.
Ермаков
Машина мягко шла по улицам города, совсем скоро здесь начнутся снегопады и первые морозы. Хоть бы зима была помягче! Хотя и так, с ноября по апрель морозы буду стоять точно. Средняя зимняя температура в этих местах двадцать пять, двадцать семь минус, временами доходит до сорока с гаком. А это уже совсем другой мороз: завести машину уже проблема, старые дома начинают замерзать, а любая поломка теплотрассы ведет к вымораживанию помещений, на улице вообще лучше не появляться. Людям с юга или столицы, для которых и минус двадцать суровый мороз, будет очень нелегко. Они даже одеваться правильно не умеют. Бывший мэр вспомнил московских чиновниц в итальянских сапожках, сотрудников министерств в модных пальто и только усмехнулся. Меха и только меха! К черту борцов за права животных! Пусть сами по морозу побегают, потом будем на них посмотреть.
Ермаков откинулся в удобном кресле и анализировал доклады, прозвучавшие на совещании. На Енисее в вырытых и забетонированных ковшах застыли навечно три подводные лодки, их ядерные реакторы станут основой энергетики старых и новых жилых поселений в районе около реки. Норильск и более южные города давно запитаны газопроводами, сейчас срочно расширяли их проходимость. Учитывая, что часть предприятий будет законсервирована, то большую проблему пока создает масштабное увеличение отапливаемых зданий. А это значит, что надо строить новые котельные. Этим сейчас как раз активно занимается целое управление. Хоть тут московские управленцы продумали все до мелочей. Есть и там люди с головой!
Все северные нефтяные и газовые месторождения брались под усиленную охрану, для этого уже были переброшены части и подразделения армии и Нацгвардии. На аэродромах и взлетных полосах оказались расквартированы несколько гвардейских авиаполков. Истребители, бомбардировщики, вертолеты, системы ПВО, у устьев Оби и Енисея расставлены редуты противокорабельных ракетных дивизионов, там же осели подразделения морской пехоты из Печенги и Балтийска.
Ермаков и сам не раз замечал на улицах города усиленные меры безопасности. Со всей страны прибывали новые кадры и отсюда поначалу случались некоторые эксцессы. Но бывший мэр города быстро приучил патрули не тормозить зазря свой служебный автомобиль. Он считал, что каждый
– Да чтоб тебя!
– Водитель чертыхнулся - Что там такое?
Впереди оказалось перекрыто движение, стояла патрульная машина, рядом несколько военных. Дальше виднелись большие военные машины.
– Что такое, сержант?
Полицейский, видимо, номер машины узнал и сразу вытянулся.
– Да вот ...
– Что вам, гражданин?
– на Ермакова уставились жесткие глаза высокого военного, одетого по-полной форму, броня, короткоствольный автомат на плече - Проезжайте, не создавайте пробку!
Ермаков молча показал корочки заместителя Главы, и офицер несколько подобрался.
– Слышали обо мне, не знаю вашего звания?
– Уже - военный ухмыльнулся и отрапортовал по форме - Начальник штаба дивизиона капитан Мокрецкий.
– Что там у тебя, Мокрецкий?
– Движемся в район дислокации. Еще полчаса, товарищи Ермаков, в другом месте никак не проехать.
Слово товарищ заместителю Главы понравилось, по-простому, по-нашенски. Понаехавшие господа сидели уже в печенках. Поэтому он помягчел глазами и посоветовал: - Если надо, не торопитесь, капитан, но в следующий раз хотя бы по сети предупредите. Сейчас здесь чужих нет, можно.
– Понял, спасибо.
Ермаков сел обратно в машину: - Ильич, тут все равно будет перекрыто, давай что ли пополдничаем, тут рядом, помню, была столовка заводоуправления. Работает еще?
– Работает!
– водитель вывернул руль.
В зале было пустовато, обеденный перерыв уже миновал. Ермаков встал на обычную с виды столовскую раздачу. Давно он вот так не обедал, ни услужливых официанток, ни подобрастных улыбок служащих.
– Что вам?
– дебелая женщина в возрасте отвлекла его от мыслей.
– А что есть?
– Мужчина, у нас же наверху все написано - голос женщины был усталый, лицо, будто затертое временем. Видимо из тех, кто приехал сюда давно за несбыточным счастьем, да так и остался с синицей в руках. Муж обычный работяга, нелюбимая работа, заботы о семействе, без продыха и отдыха. Ермаков виновато улыбнулся и поднял голову. А ведь и в самом деле: фотографии и цены, да и выбор весьма неплохой.
– Тогда накинь мне, дорогая, хвостик трески с жареной картошкой.
– Картошки нет.
– Тогда ...
– Почему это нет?
– к раздаче из кухни подбежала маленькая шустрая женка - Сейчас, Александр Николаевич, свежую принесу. И вот этот салатик советую, возьмите.
Ермаков получил свою порцию и вопрошающе уставился на невысокую женщину: - Матроновна, ты что ли?
– Узнал, узнал - широкое лицо женки растянулось в улыбке - Большим человеком стал, а и нас не забываешь.
– Тебя разве забудешь! Ты все еще здесь?
– А что? Здесь хорошо. Детки то выросли и разъехались.