Северный круг
Шрифт:
Влажная, а потому кажущаяся особо яркой, вишневая «восьмерка» притормозила возле парочки девиц с пышными рыжими волосами, опустилось правое стекло.
— Сколько? — наклонился к окну круглолицый, коротко стриженный мужчина лет тридцати.
— Что, паря, ласки захотелось? — Подошла к машине одна из девиц.
Водитель окинул ее оценивающим взглядом, кивнул:
— Сколько за ночь?
— Ты не горячишься, парниша? — наклонилась девица к самому окну. — Мы ведь не газировкой торгуем.
Мужчина
— Хата есть?
— Так тебе еще и перекантоваться негде? Могу устроить, как в люксе. Ты в курсе, сколько люкс в «Москве» за ночь стоит?
Водитель сгреб деньги в выемку перед рычагом переключения передач и открыл пассажирскую дверцу.
— Ладно, подруга, я рванула, — оглянулась на напарницу девица. — Или парниша хочет повеселиться по-крупному?
— Одной мне хватит вполне, — покачал головой водитель, — я не жадный.
— Это хорошо, что не жадный, — обрадовалась девица, усаживаясь рядом. — Люблю щедрых мужчин.
— Не обижу. — Пустынник вывернул руль влево, вдавил педаль газа. — Значит, звать тебя сегодня будут Роксаланой, понятно? Мы немного побалуемся, почудим. Если понравишься, вся эта зелень твоя.
— Роксалана так Роксалана, — согласилась девица, оценив количество «стольников», смятых в выемке перед рычагом. — Роксалана — это значит Рокси?
— Не Рокси, а Роксалана, — хмуро поправил Пустынник. — Где твоя квартира?
— Налево на следующем светофоре, — недовольно откинулась на спинку кресла девица. — Там еще пара кварталов, и на месте.
Работала Роксалана в однокомнатной квартире, размещавшейся на третьем этаже кирпичного девятиэтажного дома. Большую часть комнаты занимала огромная кровать, размером с автогараж средних размеров, скромно прикрытая белым байковым одеялом. Окна закрывала плотная тяжелая штора, люстру заменяли четыре бра, развешанные над постелью, и торшер в противоположном углу.
— Наверно, ты устал, парниша. — Едва прикрыв за собой дверь и торопливо скинув туфли, девица упала на постель, вытянула вперед руки, немного поизвивалась, перевернулась на живот, приподняла туго обтянутую джинсовой тканью попочку, завиляла ею.
— Кухня у тебя тут есть? — опустил сумку на пол Пустынник.
— Что?! — извернувшись, оглянулась на него девица.
— Кухня. Плита, сковородка, спички, — уточнил маг.
— А зачем?
— Вот, — он достал из сумки полиэтиленовый пакет с эскалопами. — Пожарь это. Лучше с красным вином.
— Я тебе что, кухарка?
— Роксалана, — удивленно приподнял брови последний из рода Тахо, — кто здесь платит деньги? Я взял тебя на всю ночь, чтобы ты исполняла мои причуды. Так что иди и работай.
— Блин, совсем
Она ушла из комнаты, и вскоре Пустынник услышал характерный треск падающего на раскаленное железо мяса. Маг посмотрел на часы, отошел к окну, отодвинул занавеску, взглянул на небо. Потом вернулся к постели, бухнулся на нее и вытянулся во весь рост.
Прошло около получаса, прежде чем в комнату с глубокой тарелкой в руках вошла хозяйка:
— Вот, пожарила. Теперь что?
— Теперь ешь.
— Как «ешь»?
— Ешь-ешь, — кивнул Пустынник. — Меня это возбуждает.
— Может, мне тогда раздеться?
— Успеется, — махнул рукой маг. — Пока просто ешь.
Роксалана недоуменно покачала головой, но вслух ничего не сказала — уселась на стул возле торшера и принялась жевать. Ела она руками. Видимо, считала, что так эротичнее. Когда мясо кончилось и девица облегченно поставила пустую тарелку на пол, Пустынник снова сверился с часами:
— Теперь давай подождем двадцать минут.
— Слыхала я про проблемы с эрекцией, — не удержалась от саркастического замечания Роксалана, — но чтобы до такой степени!
Пустынник скривился, вытащил из нагрудного кармана еще сто долларов и протянул ей:
— На, чтобы вдохновение не иссякло.
— Сотню «дохлых президентов» за целую тарелку горелой свинины?
— Это уж как сама приготовила, — расплылся в улыбке маг. — А ты думала, я тебе доверю для себя стряпать?
— Надеюсь, ты хотя бы возбудился?
— Еще как! — Пустынник сверился с часами. — Раздевайся.
— Сейчас, музыку включу.
— Не надо, — покачал головой маг. — Просто разденься.
Роксалана встала и, покачиваясь и водя бедрами, начала неторопливо раздеваться. Однако даже эти ее старания угодить клиенту пропали даром: Пустынник отвернулся, порылся в своей сумке, достал коробку со школьными мелками, открыл.
— О, — встрепенулась Роксалана, — будем играть в учительницу и ученика?
— Будем, — кивнул Пустынник, кладя рядом с мелом отвертку. — С тобой было приятно поиграть…
Он выпрямился, стиснул ей грудь, потом сунул ладонь между ног. Девица с преувеличенной страстью застонала, закрыла глаза, закинула голову. Маг погладил ей живот, отмерил две фаланги от пупка вправо, подхватил с пола отвертку и нанес резкий короткий удар.
Роксалана только охнула, складываясь пополам, но сильная рука перехватила ее за горло, в то время как вторая вывернула за спину локоть. Хватка была жесткой и умелой — девушку выгнули до боли в пояснице, наклонили вперед и держали в этой неудобной позе, пока вязкая струйка из раны падала на мел, постепенно заполняя коробку. А потом грубо отпихнули в сторону.