Северо-восток
Шрифт:
– Руки коротки, – откликнулся на мои мысли «внутренний голос». – Спустись по лестнице вниз на один этаж… Теперь прямо по коридору. Налево. Прямо, – продолжал командовать он.
Я настолько уверовал в него, что почти не удивился, когда вышел в знакомый кольцевой коридор, только, видимо, с противоположной стороны здания. Или сбоку. В любом случае, место отличалось от того, куда я забежал, скрываясь от рукокрылов. Впереди виднелся открытый подъезд.
– Ну все. Мы вышли, – в голосе глюка слышались облегчение и страх одновременно.
Ну очень странная галлюцинация!
Вскоре
– Они здесь спортом занимались, – пояснил глюк. – Там, откуда мы вышли, до Войны находился спорткомплекс «Олимпийский». А в здании, что справа, были велотрек и бассейн.
Я промолчал. Слова «велотрек» и «Олимпийский» мне ни о чем не говорили. А про бассейн я знал. Это что-то вроде искусственного озера, где наши предки учились плавать. У нас в Кремле тоже есть бассейн. В нем дружинников обучают утраченному и, в общем-то, ненужному знанию: плавать и нырять.
– Ох и дремучий же ты, хомо, – тут же прокомментировал глюк. – Вот что я тебе скажу: ненужных знаний не бывает. Все когда-нибудь да пригодится… Что же касается велотрека, там устраивали соревнования по езде на велосипедах. Хотя кому я говорю! Ты ведь даже не представляешь, что такое велосипед. Так вот для дикарей объясняю. Велосипед – это что-то вроде механического фенакодуса, только не на лапах, а на колесах. Понял, дурень?
Я на выпад отвечать не стал. Вот еще – перед собственной галлюцинацией оправдываться. У меня сейчас появились проблемы посерьезнее…
Внезапно я отчетливо понял, что нахожусь неизвестно где, совершенно один. В памяти всплыли вест и Книжник. [8]
Они уходили вдвоем вот так же – в неизвестность. И мне тогда до ужаса хотелось пойти с ними. Мечталось увидеть новые места, столкнуться с неизведанным, стать первопроходцем. И вот мечта исполнилась. Не совсем так, как хотелось, конечно, и все же…
8
Персонажи романов В. Выставного «Кремль 2222. Запад» и «Кремль 2222. Садовое кольцо».
Почему тогда вместо радостного азарта на меня навалились тоска и… да-да, самый настоящий страх?
Я прямо-таки кожей ощутил полнейшее, неизбывное одиночество. Показалось даже, что во всем мире больше не осталось людей, кроме меня. Только я и развалины пустого мертвого города, наполненного хищниками и Полями Смерти.
Накатила паника. До жути захотелось очутиться среди людей внутри надежных и родных стен Кремля. Вот только я даже не представлял, где нахожусь и в какую сторону двигаться. Разве что «внутренний голос» подскажет.
– Эй, глюк,
Внезапно я словно услышал и увидел себя со стороны: испуганное, растерянное существо, заблудившееся в огромном, незнакомом, внушающем ужас мире.
Стало стыдно. Я разозлился на себя самого. Невольно расправил плечи и откашлялся. Хватит соплей. Разведчик я или кто? А разведчик есть… как-то там… «боевая самостоятельная единица, способная выжить в любых враждебных условиях и решить поставленные задачи». Цитата, может, и не дословная, но смысл передан верно.
Боевая самостоятельная единица. Вот так.
– Глюк, ты чего там заснул? – бодро гаркнул я.
– Зови меня Девяносто Девятый, иначе не стану тебе больше отвечать, – поставил ультиматум он.
Мгновение я колебался. Заманчиво, чтобы глюк обиделся и замолчал навсегда. С другой стороны, а вдруг он поможет мне вернуться домой? Из здания-то меня все-таки вывел…
Пока я размышлял, сплошной покров облаков на небе слегка разошелся, обнажая нарядную синеву. В послевоенной Москве такое случается редко. В основном висят тяжелые низкие тучи. А тут нас решило побаловать солнце. Хороший знак!
Внезапно я увидел свою тень. Застыл, не понимая…
Судя по темному силуэту, у меня из спины росли небольшие щупальца. И они шевелились!
Так вот почему чесалась спина. На мне сидит какая-то тварь, небольшая и легкая. Именно ее я и принял за комок грязи, а значит, она прицепилась ко мне в коридоре с трубами.
Я попытался пырнуть тварь танталовым штыком, чуть в запале себе спину не распоров. Монстр оказался хоть и маленьким, но ловким. Он мгновенно отлепился от меня и отскочил в сторону.
Это был крохотный, размером с ладонь, сухопутный зеленый осьминог. Их вообще много расплодилось в послевоенной Москве, а раньше, говорят, они тут не водились. Мелкие, вороватые твари. Тащат все, что плохо лежит. То и дело проникают в кремлевские закрома и пожирают запасы вяленого мяса, воруют заготовленную на Рождество кровяную колбасу, а особенно любят пчелиный мед. Причем умудряются открывать крышки на кадушках со сладким лакомством, как бы плотно их ни закрывали.
В остальном довольно безобидные – не кусаются, ядом не плюются. Их запросто можно раздавить сапогом… если попадешь, конечно. Сухопутные осьминожки – очень шустрые твари. Оно и понятно. Если не хватает силы справиться с врагом, единственный шанс спастись – это убежать от него.
Странно, что он прилепился ко мне. Обычно осьминожки прячутся от людей, справедливо опасаясь, что будут прибиты, как надоедливые мухи. Или тараканы…
– Вот она, твоя благодарность за спасение! – раздался у меня в голове обиженный голос. – Сравнивать меня с тараканом! Все вы, хомо, такие. Твари неблагодарные! Ты еще ногой меня пни. Скелет мой уже пинал, теперь давай и меня!
Осьминог приподнял передние щупальца и… попытался сложить из них похабный знак!
Я уставился на него во все глаза. Неужто умопомешательство продолжается, и теперь к слуховым галлюцинациям добавились визуальные?..