Северянин. Трилогия
Шрифт:
Все хорошо. Опасности уже нет. Но сам Нуки все еще в боевом режиме. Почему? Он думает, что я не пойму, что произошло. Думает, что я попытаюсь убить парнишку. Он хочет мне помешать. Но я и не собирался.
И я выпадаю из «боевого режима».
А, черт! Как же болит голова! Болит так, словно в нее загнали раскаленные гвозди.
– О, боги! – прохрипел я.
Нуки тоже выпал из «боевого режима». Он смотрит на меня с восторгом и гордостью.
– Рмор, я…
– Знаю. Уже понял. Голова болит…
– Это бывает в первый раз. Дальше будет проще.
– Почему?
– Ты стал берсерком, но не для боя, – пояснил Нуки, – ты слушал и смотрел глазами берсерка, думал, как берсерк. Но не как воин, а как вождь…
Что за…
«Получено новое умение: «Разум Берсерка». Ранг: 0»
О! Система! Как всегда вовремя.
Как бы мне ни хотелось посмотреть новое умение, но сначала надо скрутить все ощущения в минус. От этой боли я рехнусь!
На это ушло секунд пять. Вот только никакого эффекта не было – боль не ушла. Она ощущалась, как и прежде.
Да что же это?
– Боль не… – начал было я.
– Отдохни. Она скоро пройдет, – попытался успокоить меня Нуки.
К черту!
Я просто вышел из игры. Не помня как, выбрался из капсулы. Боль не проходила. Голова раскалывалась, и я готов был выть, на стены лезть от боли. Готов был на что угодно, лишь бы она ушла.
А затем вдруг мне на все стало плевать. На то, что произошло в игре, на себя, на боль. И без того темная комната стала еще темнее, я осознал, что падаю, но мне было все равно.
Свет померк, я вырубился.
Глава 14 Изыскания
В себя я пришел от того, что кто-то прямо-таки громыхал кулаками или даже ногами во входную дверь.
Головная боль, вроде как, прошла. Но чувствовал я себя так, словно бы меня долго и нудно били, сбил грузовик, я упал с моста. А потом меня как – то оживили и все повторили по второму кругу.
С кряхтеньем, охами и вздохами (руки и ноги тряслись, навалилась неимоверная тяжесть и слабость) я все же смог подняться. Ну, как подняться, стал на четвереньки.
И это, казалось бы, простое действие заставило меня облиться потом. Что за хрень происходит? Заболел, что ли? Или это последствия того, что пережил в игре? Все же не нужно было скручивать болеощущения до «реальных». А ведь разрабы предупреждали.
В дверь продолжали ломиться, и я, поборов слабость, тошноту и темные пятна перед глазами, кое-как, по стенке дополз до двери.
– Кто? – я еле выдавил из себе одно единственное слово.
– Игорек! Это я, Юра! – я попытался сообразить, кто сейчас стоит за дверью, и с горем пополам до меня дошло – Юрий Иванович. Что он здесь делает? Зачем приехал?
А, к черту! Зачем бы он ни приехал – мне нужна помощь. Чтобы хоть скорую вызвать, а то сам я уже, чувствую, до телефона, лежащего в спальне, на тумбочке возле капсулы, не доползу.
Я открыл дверь и в квартиру влетели трое. Хоть мне и было хреново, но я все же смог разглядеть гостей – мой куратор, тот самый дедок, Владимир Григорьевич, и лаборант
Дедок и лаборант бросились ко мне, подхватили, когда я уже было собирался рухнуть мордой в пол, аккуратно уложили на ламинат. Семен грохнул свою сумку рядом с моим лицом, проворно выхватил оттуда шприц и ампулу, набрал из нее жидкость и всадил мне иглу в руку.
– Что за… – попытался было спросить я о том, чем это они меня обколоть решили.
– Отдохни, это просто успокоительное, – заверил меня Семен, – тебе сейчас просто нужно немного поспать…
* * *
Я открыл глаза и огляделся. Где я? Кажется, дома. Прислушался к своим ощущениям: кажется, ничего не болит, слабость ушла, я больше не чувствую себя куском мяса, который готовят к тому, чтобы сделать из него отбивные.
– О! Вижу, ты проснулся.
Я повернул голову и увидел того самого старичка, главу научного отдела нашей конторы. Как там его? Владимир Григорьевич, кажется.
– А где Семен и Юрий Иванович? – поинтересовался я.
– Ушли. У них свои дела, – пояснил дедок.
– А вы?
– А я остался, чтобы контролировать твое состояние и объяснить, что с тобой случилось.
– И что же со мной случилось? – хмыкнул я.
– Скажем так, если говорить простым языком, то твой мозг начал работать очень интенсивно. Капсула подала сигнал об отклонениях в жизненных ритмах, и мы тут же прибыли, чтобы помочь…
Ага, так я и поверил! Куратор и глава отдела прилетели, как скорая помощь. Темнит что-то дедок…если бы подобное случалось часто – в конторе была бы специальная группа, готовая в момент сорваться к игроку. Что-то здесь не так…
– Интенсивная работа мозга? – нахмурившись, повторил я.
– Да, если хочешь – гиперактивность мыслительных процессов, – кивнул Владимир Григорьевич.
– Из серии «наш мозг работает на 3 % от номинала», – хмыкнул я. – А у меня что, на 100 % вдруг заработал?
– Ну не на сто, – хмыкнул дед, – процентов на 20, я бы сказал.
– Сколько я спал?
– Сейчас 9 утра, – ответил дед, – всю ночь ты проспал и должен чувствовать себя лучше. Как ощущения?
– Вроде нормально, – прислушавшись к себе, ответил я.
– Славно, – кивнул дед, – тогда поговорим.
– Стоп! А где Инна? – судя по времени, она должна быть дома.
– Не переживай, отправил ее в аптеку и за фруктами, – ответил дед, – скоро придет. А пока не пришла, давай-ка поговорим.
– О чем?
– О том, что случилось.
– И что же случилось?
– Для начала, зачем ты убрал все ограничители в игре? Ты ведь знаешь, что это опасно?
Я молчал, раздумывая над тем, стоит ли рассказывать ученому о берсерках, боевом режиме и прочем. Как-то я очень сомневался, что дед меня поймет. В том плане, что я так проникся бредом, который нес Нуки, что решил сделать то, что сделал. Как бы меня полудурком не посчитали и не выперли из проекта…и со старой работы тоже. Зачем держать полоумного?