Сейчас или никогда

Ричмонд Эмма

— Каковой она придумала лишь потому, что не одобряет твоего романа с соседкой. Я правильно поняла?

— Прямо в точку.

— Значит, прибегла к эмоциональному шантажу.

— Ну конечно же. Но шантаж с ее стороны, а не с моей. Я в этой малоприятной истории выступаю в неприглядной роли шута горохового.

— По-моему, в этой роли ты не выступал никогда, — совершенно искренне возразила Роан. — Но скажи на милость, чего конкретно она от меня ждет?

— Почем мне знать? Может, чтобы ты меня соблазнила и заставила

забыть о соседке?

— Да, наверное, — горько усмехнулась Роан.

— Что, Роан, сразу ожесточилась?

— Нет, просто немного разочарована.

Карандаш замер в воздухе. Арден поднял на Роан глаза, некоторое время молча изучал ее лицо, потом медленно протянул:

— Слушай, ты очень умна, необычайно хороша собой, занятна в общении, независима, уверена в себе, упряма как черт…

— Как и ты.

— Да, как и я, и все же мы с тобой постоянно расходимся во мнениях, не так ли? Если я говорю «черное», ты непременно скажешь «белое».

— Это не намеренно. По крайней мере у меня нет цели досадить тебе.

— Разве?

— Конечно.

В эту минуту зазвонил телефон. Арден чопорно склонил голову, вежливо извинился и снял трубку.

Роан снова повернулась к окну и уставилась на корабли, катера, лодки, стоящие у причала. Косые струи дождя упруго били по воде, заволакивая обзор серой пеленой. Все кругом выглядело мрачным — под стать настроению Роан. Не нужно было ей приезжать сюда. И она заранее знала, что ничего путного из этого не выйдет.

— Она в Логане, — коротко объявил Арден. — Где?

— В аэропорту.

— Ах, вот как.

Отложив карандаш, Арден захлопнул блокнот и поднялся из-за стола. Потом снял со спинки кресла кожаную куртку и надел ее.

— Останешься здесь?

— Ну уж нет, поеду с тобой.

Он неопределенно кивнул, забрал со стола связку ключей, подхватил чемодан Роан и наконец посмотрел на нее.

— Я понятия не имел, что она появится в аэропорту, ясно? Если бы знал, подождал бы ее там.

— Да.

Поджав губы, Роан вместе с ним прошла через холл к лифту.

Оказавшись на улице, Роан поежилась, подняла воротник пальто — и тут же наткнулась на спешащего по своим делам прохожего. Тот уже готов был сказать что-то резкое, но Роан одарила его такой ослепительной улыбкой, что он расплылся в ответной ухмылке, раскланялся с ней и поспешил дальше.

Едва сдерживая злость, Арден процедил:

— По-прежнему сводишь мужиков с ума, как я вижу.

— А как же! — подхватила Роан, решив придерживаться предложенного им — пусть и невольно — стиля игры. Не сдаваться же просто так, без боя!

Изобразив на губах некое подобие улыбки, Арден запер входную дверь и подвел Роан к машине. Потом открыл багажник, засунул туда чемодан и ядовито заметил:

— Бедолага! Кстати, чего мне теперь ждать? Что я получу нож в спину, стоит только подойти к тебе близко и, не дай Бог, затеять разговор?

— Не

говори глупости!

— Вот уж чем не грешу, Роан. Глупость мне несвойственна.

Еще как свойственна, подумала Роан. Однажды ты уже совершил несусветную глупость, но спорить не буду. Уверен, что тебе невероятно повезло? Вот и оставайся при своем мнении.

Автоматически, с присущей ему галантностью, отказаться от которой его не заставило бы ничто в жизни, Арден раскрыл перед ней дверцу машины и усадил на переднее сиденье.

— Знаешь, какой вопрос меня занимает? — лениво проговорил он. — Будут ли мужчины так же реагировать на тебя, когда ты состаришься? Кстати, сколько тебе сейчас? Двадцать шесть?

— Не притворяйся. Ты прекрасно знаешь — двадцать семь.

— Молодец, не скрываешь свой возраст.

— Даже не думаю, — подтвердила Роан, снабдив ответ легким наклоном головы. И вообще — с чего он взял, что она сводит мужчин с ума? Ничего подобного, так, просто немного будоражит их воображение, вот и все.

Эх, не надо было смотреть на него, когда он уселся рядом на сиденье водителя. Непростительная ошибка. Неужели хотела снова убедиться, что этот мужественный и безусловно самый привлекательный человек, который когда-либо встречался на ее пути, по-прежнему действует на нее возбуждающе?

— Как твои курсы? — поинтересовался Арден легким, чуть насмешливым тоном, по которому Роан поняла, что очередная вспышка раздражительности миновала.

— Что?

— Ты же училась на курсах во Франции, так ведь?

— Ах, ты об этом. Да, училась. — Отдавая себе отчет, что нельзя так реагировать на него, Роан постаралась немедленно взять себя в руки. — Это тебе Хетти поведала?

— Хетти? Нет, конечно. Мы с ней редко обсуждаем твою персону.

Отставка, полная и безоговорочная отставка.

— Хочешь меня обидеть? — криво улыбнувшись, спросила она.

— Даже в мыслях не держал. Просто констатировал факт. А что, ты обиделась?

— Нет.

На самом деле она чувствовала себя… униженной. Да, вот верное слово — именно униженной. И очень несчастной. Черт с ним, пусть считает, что ему вздумается, а она приняла решение вести себя так, будто вопрос задан вежливо, из желания посочувствовать ей.

Голос прозвучал довольно напряженно, но надо надеяться, что он этого не заметил. Хотя… все шито белыми нитками, душечка Роан, этот искушенный человек вряд ли поверит ее уловкам.

— Информация интересная?

— Да, — согласилась Роан, — довольно поучительная.

Ответ банальный, но по крайней мере она не показала себя полным ничтожеством, не дала ему понять, что с легкостью попалась на явную провокацию. Все лучше, чем показать, что вся ее уверенность в себе трещит по швам в его присутствии, а разум туманится… Нет, этого допустить ни в коем случае нельзя. Следовательно, нужно срочно поменять тактику поведения.