Сезон охоты

Гудков Андрей

Но к этому можно было привыкнуть. Другая её черта характера раздражала меня сильнее - Феникс совсем не стеснялась своей наготы. Она не понимала, зачем нужно закрывать дверь в ванной. Особенно меня злило, когда девушка из душа просила принести халат или полотенце. Причем стояла она в полный рост, даже не пытаясь как-то прикрыться. Нередко Феникс переодевалась в моем присутствии или ходила по квартире в нижнем белье. Ночевать нам приходилось в одной комнате, а она всегда спала голой.

Такое поведение многие истолковали бы превратно, а в случае

с Феникс это стало бы без преувеличения фатальной ошибкой. Осталось бы только пепел в совок смести. Она ведь не понимала всей двусмысленности своего поведения. Или понимала, но… менять свои привычки не хотела.

Я сразу догадался, почему Феникс так себя ведет. Все дело было в эльфах, а точнее в их морали и нравах поведения. Феникс довольно долго училась у них и переняла некоторые их привычки.

А эльфы те еще хиппи. До свободной любви и наркотиков они, правда, не додумались, но зато ничуть не стеснялись демонстрировать «красоту тела». Но с другой стороны, все отношения между мужчиной и женщиной у них очень романтизированы и скованы множеством ритуалов. Настолько, что даже о поцелуях не может быть и речи без долгого ухаживания и множества других непонятных людям нюансов. В общем, не удивительно, что эльфы вымирают.

Я знал об этих привычках, потому что тоже некоторое время жил вместе с эльфийкой. Наниэль тоже не стеснялась переодеваться при мне. Но её я никогда не воспринимал как девушку, только как старшую сестру и эльфийку. Её совершенная красота казалась чем-то сказочным и недоступным. Феникс же совсем другое дело…

К чести Феникс надо сказать, что она действительно пыталась исправиться. Дверь в ванную рыжая волшебница закрывать так и не научилась, но зато стала всегда задергивать занавеску. И по квартире перестала ходить в белье или без одежды.

Кроме того, Феникс ни разу не пыталась предъявлять претензии или на что-либо жаловаться. Она без возражений ела все, чтобы я ни приготовил, не обращала внимания на музыку, которую я слушал, и не требовала к себе особого внимания. А свободное время она предпочитала проводить на диване за чтением одной из своих книг.

В свой первый рабочий день, Феникс проснулась раньше меня и успела сходить в душ. Оделась она просто и практично: джинсы, кроссовки и черная футболка.

Вчера ей хотели выдать табельное оружие и артефакты, но она отказалась, взяв только тонкие золотые браслеты, какой-то защитный артефакт, и кельтский камень.

Утром Феникс была очень внимательной и сосредоточенной. Похоже, она готовилась к бою с вампирами, оборотнями и прочей нечистью и нелюдью. Но её ждало сильное разочарование.

Большая часть работы оперативного отдела – это рутина. Даже расследование жестокого убийства, это не погони и перестрелки, а нудный поиск улик, опрос свидетелей и родственников, проверка стоящих на учете нелюдей.

Уже на следующий день расследования убийства стало ясно, что следствие по этому делу в тупике. Погибшая девушка была студенткой. Явных недоброжелателей

не было, отвергнутые ухажеры обиды не держали, богатства или какого-то криминала за погибшей тоже не числилось.

По всему выходило, что мотива к убийству ни у кого из окружения убитой быть не могло. Она случайная жертва. Выяснить, что девушка делала в лесу, тоже не удалось. Судя по следам, она шла сама, но зачем? Её держали под гипнозом настолько долго, что смогли вывести за город? Или она доверяла убийце? В общем, у нас были одни вопросы.

Из-за этого мы уже через пару дней практически перестали заниматься этим делом. Что очень удивило Феникс.

– Никому не охота с глухарем возиться, - пожал плечами Коля.

– Причем здесь птица? – не поняла Феникс.

Мы сидели на крыльце возле отдела и доедали пирожки. Можно было пойти в столовую и заказать полноценный обед, но погода на улице была слишком хорошей и мы решили, что под крышей еще успеем насидеться.

– Это не птица, а сленг. Глухарь – это убийство, которое никогда не будет раскрыто.

– Почему?

– А как ты его раскроешь? Свидетелей нет. Улик нет. Мотива нет. Кого искать? Где? Убийца уже может быть на другом конце страны или даже на другом материке. Идеальное преступление.

– И что теперь? Позволить убийце гулять на свободе?! – возмутилась девушка.

Мы с Колей со снисходительными улыбками переглянулись.

– Будь бы хоть одна зацепка, мы бы землю рыли. А так? – я пожал плечами.

– Все что могли, мы сделали. Теперь очередь магов и экспертов. Пусть поднимают архивы, ищут похожие случаи, пытаются с помощью магии найти следы убийцы или хотя бы определить его внешность и местонахождение, - добавил Коля.

– А у них получится?

– Кто знает? Поживем, увидим.

– Если они дадут нам, хоть какую-нибудь зацепку, тогда опять будем всем отделом работать. А так… - я махнул рукой.

Поначалу меня это тоже очень злило. А потом привык. Не все зависит только от нашего желания. И мне быстро объяснили, что возясь с одним делом, можно упустить возможность раскрыть десять других. Охотясь за одним убийцей, можно не успеть поймать других и в итоге никого не спасти.

Ночные дежурства Феникс сразу не понравились. Впрочем, кому они нравились? Я бы тоже предпочел дома спать, а не по пустым улицам шарахаться. Но деваться некуда.

– А разве нельзя просто на машине из отдела выехать случись что?

– В отделе ребята сидят, и бойцы дежурят. Если что быстро приедут.

– Зачем тогда нам по улицам бродить?

– Ну а кто их, по-твоему, вызовет? Бабушка в окно оборотня увидит? Или кто-то позвонит в отдел и заявит: «Возле моего дома вампиры человека убивают»?

– Но мы же все равно не может быть сразу во всех дворах? А вампиры, я думаю, не настолько глупы, чтобы у нас на глазах кого-то убивать?

Я тяжело вздохнул. Сложно объяснять кому-то азбучные истины, когда ты сам в них не веришь.