Сезон пурги и пепла
Шрифт:
Азарь усмехнулся, догадавшись:
– У говорящих медведей. Умно!
Девочка кивнула.
– Да. Я подружилась с одним комом – так они величают сами себя. Его звали Трес. Чтобы этот ком понимал ценность того, что ныне хранится у него, я научила читать его самого. Он малость зазнался от этого, но зато теперь Трес бережёт мои книжки как величайшее сокровище. А я могу приходить к нему когда вздумается, чтобы почитать. Ну, так, теперь ваша очередь. Чего вы тут вынюхиваете?
Заговорил Лугин. Вообще
– Скажи, дитя, вот ты читала мой трактат. Ты всё там поняла?
Макла задумчиво почесала кончик носа.
– Вообще-то нет. Но мысль, что существует два мира – мир идей и мир вещей – наш мир, это мне понравилось. Я тоже считаю, что вещи не берутся из ниоткуда. Мы просто черпаем своё вдохновение из мира идей, прежде чем создать что-то новое.
– Напомни, сколько тебе лет? – спросил Азарь.
– Девять.
Молодой философ присвистнул:
– И ты по доброй воле читала эту галиматью? Прости, Луги.
Девочка кивнула с серьёзным видом.
Азарь расхохотался. Лугин погладил её по голове и назвал замечательным ребёнком.
Между тем они уже порядочно отошли от земельных нарезов весьцев и практически упёрлись в невысокий тын околицы.
– Вы так и не объяснили, чего тут вынюхиваете?
– Видишь ли, дитя, как ты уже знаешь, мы философы. Азарь – мой ученик. И мы некоторым образом занимаемся вопросами изучения религии. Ну, то есть веры в бога…
– Я знаю, что это.
Брови старого философа взлетели на лоб. Азарь хохотнул. После короткой паузы Лугин продолжал:
– Как ты выразилась, на большой земле царят совсем иные порядки, нежели здесь. До нас дошли слухи, что у вас властвует настоящее языческое божество! Я имею в виду очень древнего бога, который существовал задолго до бога Храмовых скал. Всё это крайне интересно. И мы пришли сюда, чтобы разобраться, правда это или нет.
– А если правда, что вы сделаете? Убьёте его?
Азарь фыркнул, сдерживая смех.
– Макла, мы пока не набрались силёнок, чтобы воевать с богами.
– Мы изучим вашего бога, – продолжил мысль Лугин. – Конечно, насколько сможем и насколько нам это позволите вы.
Девочка остановилась и строго посмотрела на мужчин.
– Вы просто хотите узнать о нём как можно больше, и всё? Никто не пострадает?
– Никто, – заверил Азарь.
– Мы этого совсем не хотим, – сказал Лугин.
Девчонка кивнула.
– Тогда я помогу вам.
– А что взамен? – с улыбкой уточнил молодой.
Девочка посмотрела сначала на одного, потом на другого.
– Вы заберёте меня отсюда.
Философы вытаращились на неё в немом изумлении.
– А что меня
– Ох, не только здесь, – вздохнул Азарь.
Но сбить девицу с мысли оказалось не так-то просто. Она тараторила как ни в чём не бывало:
– Тут нельзя ни о чём думать, окромя своего очага и как бы поплотнее набить вечером брюхо. И упаси тебя Позвид задавать какие-то вопросы, кроме как о штопке или готовке! Ну, ещё, может, как мужу ночью угодить. Тут об этом любят языки почесать. А я мир хочу посмотреть! Я устала тайком читать о его чудесах, я хочу увидеть их сама! Я хочу постигнуть его тайны! Я хочу быть такой, как ОН!
Азарь проследил за тонким пальчиком, указывающим на грудь старого философа. Лугин повернулся к ученику и произнёс:
– Я без ума от этого ребёнка.
– Ну, ещё бы! – усмехнулся Азарь. – Но воровать детей из отчего крова мы не то чтобы считали хорошей идеей.
Девчонка надулась.
– Меня через две зимы можно замуж отдавать, я уже не ребёнок.
– Это очень сложный вопрос, дитя…
– Это очень простой вопрос! Если вы бросите меня здесь, то я закончу, как моя бабка.
– Ну, судя по тому, что ты стоишь перед нами и говоришь о ней, твоя бабуля прожила долгую жизнь в кругу семьи, – заключил Азарь.
– Бабушку все считали безумным ублюдком. Мать не знала своего отца, потому что в молодости бабкой с удовольствием пользовались все, кому не лень. А сама она была хуже служанки. Ей просто очень повезло, что однажды нарвалась на людей с большой земли и смогла продать им пушнину втридорога. Тогда баба стала купчихой, и от неё отстали. Потому как начала приносить пользу общине. Но до конца дней бабушка так и осталась презренной старухой, которой брезговали за общим столом.
– Ладно, – согласился Азарь, – давай сначала посмотрим, так ли нам будет полезна твоя помощь. А там видно будет.
– Ты обещаешь, что если моя помощь будет серьёзной, то вы заберёте меня отсюда? – подозрительно спросила девчонка и вытянула перед собой кулак с выставленным мизинцем.
– Клянусь! – торжественно произнёс Азарь и обхватил её мизинец своим.
Девчонка серьёзно кивнула.
– Мне надо идти, а то тату наверняка уже знает, что я ночевала у Глухаря. И сегодня ночью мне, наверно, лучше сидеть тихонько дома. А вам я советую прогуляться. В полночь или около того.
Макланега многозначительно на них посмотрела и убежала вприпрыжку.