Сезон солнца
Шрифт:
– Я целый день работала в поле и ничего не ела со вчерашнего вечера. – Сказав это, она отвернулась от сестры Магнуса.
В следующий миг миска была выбита у нее из рук, и Зарабет вскрикнула, обжегшись горячей кашей.
– Безрукая дура, подними миску! А теперь отправляйся трепать лен. Если ты не умеешь этого делать, то в твоих интересах научиться как можно скорее. Не то останешься и без ужина!
Зарабет заставила себя успокоиться, хотя и готова была сейчас убить Ингун. Этим издевательствам надо положить конец раз и навсегда. Зарабет никак не могла
– Я голодна, Ингун. Сначала я поем, а потом буду трепать лен. Я умею это делать, хотя в Иорке занималась этим редко. А теперь, будь добра, Ингун, повремени со своими приказами и дай мне спокойно поесть.
Зарабет наклонилась, чтобы поднять миску, но, услышав за спиной странный свистящий звук, резко обернулась. Ингун занесла над головой кожаную плеть и с силой опустила ее на плечи рабыне, которая не успела увернуться от удара. В глазах у Зарабет свет померк от боли. Она выбросила вперед руку, чтобы перехватить плеть, но Ингун опередила ее и, отступив на шаг, ударила еще раз. Зарабет не удержалась на ногах и упала. Плеть просвистела еще раз, и она почувствовала, как на спине порвалось платье. Зарабет попробовала подняться, но обжигающая боль сковала волю. Когда же прекратится это издевательство?!
Ингун впала в неописуемую ярость и продолжала жестоко избивать распростертую на полу рабыню.
Она слышала женщин, среди которых громче всех кричала Сира. Все они требовали проучить строптивую чужеземку. Элдрид единственная Встала на ее защиту.
Платье на спине у Зарабет превратилось в окровавленные лохмотья. Она понимала, что если обернется, то Ингун ударит плетью по лицу. Перед глазами запрыгали черные точки, Зарабет почувствовала, что теряет сознание. И вдруг услышала тонкий голосок Лотти, бросившейся спасать сестру. Девочка оказалась рядом с обезумевшей Ингун, и Зарабет крикнула из последних сил:
– Нет! Не трогай ее, Ингун!
Избиение внезапно прекратилось. Зарабет подняла голову, придерживая сползающие с плеча мокрые от крови лоскуты. Ингун схватила Лотти, грубо тряхнула ее и занесла над малышкой тяжелую плеть.
– Нет! Если ты тронешь ее, я убью тебя!
– Твоя сестра – идиотка, – рассмеялась Ингун. – А ты всего лишь рабыня. Так что заткнись!
Зарабет хотела броситься на нее, но споткнулась и снова упала.
– Нет! – во всю мощь легких крикнула она, но услышала лишь свой шепот.
Глава 16
– Проклятие! Что ты делаешь?! Ингун! Прекрати немедленно!
Магнус окаменел при виде этой жуткой сцены. Его сестра вцепилась в ребенка и занесла над ним плеть. В серьезности намерений Ингун сомневаться не приходилось. Магнус снова окликнул Ингун, но та как будто не слышала. На лбу у нее выступила испарина, грудь тяжело вздымалась, а мутный взгляд был прикован к девочке. Магнус бросился вперед и выхватил готовую опуститься на спину Лотти плеть из рук обезумевшей от ярости Ингун.
Сестра побледнела как полотно, ее глаза потрясли Магнуса выражением дикой злобы. Он отбросил плеть в сторону
– Что с тобой случилось? – встряхнул ее брат. – Почему ты бьешь ребенка? Да еще плетью! Отвечай, я тебя спрашиваю!
Ингун смотрела на него невидящим взглядом, тогда Харальд-сон тряхнул ее еще раз, но, прежде чем сестра успела что-либо ответить, он услышал за спиной жалобный голосок Лотти. Магнус обернулся и увидел, что девочка бросилась к… И только теперь он увидел Зарабет. Она стояла на коленях, придерживая на груди порванное платье. Ее волосы были растрепанны, мертвенная бледность разливалась по лицу.
Магнус выпустил Ингун.
Все в его душе перевернулось от боли и жалости. Он видел, как Лотти со слезами на глазах обняла сестру, как Зарабет медленно, словно во сне, обвила руками хрупкое детское тельце. Магнус подошел, желая утешить ее, но не мог найти нужных слов.
В это мгновение Зарабет со стоном повалилась на бок, увлекая за собой Лотти, и потеряла сознание. Магнус увидел спину Зарабет, всю в кровоточащих ранах, к которым прилипли рыжие локоны и лоскутки платья. Он растерялся от неожиданности, потрясенный необъяснимой жестокостью Ингун.
Холодная ярость сковала его душу, а в висках стучало: «Так вот на какую судьбу я обрек Зарабет!»
– Принеси горячую воду, мыло и чистую одежду, – приказал он тетке и, осторожно подняв Зарабет, взвалил на плечо.
Все вокруг были крайне возбуждены, пораженные поведением хозяина.
– Отправь ее в барак! – визжала Ингун. – Пусть рабы займутся ею. Она всего лишь строптивая рабыня, которую следовало проучить. Грязная девка, уже использованная тобою. Почему ты возишься с ней? Ты же привез ее, чтобы она выполняла черную работу и спала с тобой, разве не так? Ничего с ней не сделается. Уже к вечеру придет в себя и развлечет тебя в постели. Оставь эту дрянь, Магнус!
– Она оскорбила твою сестру, – вмешалась Сира, хватая Магнуса за рукав. – Осмелилась повысить на нее голос и грубо обзывала. А еще сказала, что не станет выполнять приказ Ингун, и…
Хозяин попросту отмахнулся от Сиры, опасаясь, что если та не отстанет, то он не сдержится и ударит ее. Магнус принес Зарабет в спальню и положил на кровать лицом вниз. С величайшей осторожностью он приподнял пряди волос с ее окровавленной спины, после чего разорвал превратившееся в лохмотья платье. Тихое всхлипывание заставило его обернуться. Он увидел Лотти, которая размазывала по щекам градом катившиеся слезы, замерев в дверях и опасаясь подойти ближе.
– Иди сюда, Лотти, и сядь рядом с ней. Когда сестра очнется… – Магнус осекся, справедливо решив, что девочка плохо понимает его.
Тогда он подошел к малышке, легко поднял ее на руки, усадил рядом с Зарабет, присел на корточки и сказал медленно и отчетливо:
– Сиди здесь. Когда сестра проснется, она должна увидеть улыбку на твоем лице. Договорились?
Лотти перестала плакать и кивнула в знак согласия. В глазах ее застыл страх, и Магнус почувствовал ненависть к тем, кто обидел девочку.