Сфабрикованный Иисус
Шрифт:
Евангелист Лука также упоминает о «галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их» (Лк 13:1). Возможно, это еще один пример жестокости прокуратора по отношению к подданным [7] .
Из подобных эпизодов, а также негативных описаний у Филона и Иосифа многие ученые делают вывод, что Пилат не уважал чувства иудеев и, не раздумывая, применял насилие при любом народном недовольстве или неподчинении его власти. А поскольку новозаветные евангелия рассказывают нам, что Пилат не хотел предавать Иисуса на смерть и сделал все, чтобы этого избежать, эти ученые не доверяют свидетельству евангелий. Однако мне кажется, что такая интерпретация как Пилата, так и евангелий нуждается в пересмотре.
Послужной список Пилата вовсе не так кровав, как кажется. Более того: на открытое противостояние подданным Пилат неизменно решался лишь после консультаций с иудейскими лидерами. Он не был ни скор
А представление о том, что он не уважал чувства иудеев, основано на некритическом прочтении Филона и Иосифа, у которых имелся «зуб» на бывшего прокуратора.
Рассмотрим эти доводы подробнее.
Послужной список Пилата.Верно ли, что Пилат лил кровь, как воду? Некоторые так и считают; один популярный автор характеризует методики Пилата по усмирению толпы одним словом: бойня! Однако, на мой взгляд, это связано с некритичным и чересчур эмоциональным прочтением источников.
В случае со знаменами Пилат уступил. Он никого не казнил. Мирный протест иудеев оказался успешным.
В случае с использованием храмовых фондов для благоустройства города Пилат, очевидно, действовал как минимум при молчаливой поддержке первосвященников — без их согласия он не мог взять деньги из храмовой сокровищницы. Народный протест, по всей видимости, был направлен не только против римского прокуратора, но и против первосвященников, особенно хранителя сокровищницы, допустившего такое святотатство. Пилат задумал и осуществил коварный план: отправил в толпу переодетых солдат и спровоцировал мятеж, который затем сам же жестоко подавил. Здесь перед нами та же беспринципная ловкость, какую мы наблюдаем в истории суда над Иисусом из Назарета. Вполне возможно, что именно о нападении на толпу, протестующую против использования священных денег, идет речь и у Луки. Если так, то нам известен лишь один конфликт Пилата с иудеями, окончившийся кровопролитием. Второе кровопролитное столкновение — с самарянами — погубило его карьеру.
Нападение Пилата на самарян в 36 г. н.э. и его последующая отставка, вместе с отставкой Каиафы, весьма характерны и стоят того, чтобы о них рассказать. Некий самарянский пророк убедил многих своих соплеменников, что Бог указал ему местоположение утерянных храмовых сосудов. Толпа его последователей собралась у подножия горы Геризим, где когда–то стоял самарянский храм. Почему Пилат заинтересовался самарянским пророком, искателем сосудов, хранившихся когда–то в самарянском храме у подножия горы Геризим? Иосиф старается придать этим событиям чисто политический смысл, утверждая, что пророк призывал к самарянскому национальному возрождению и готовил мятеж. Вполне возможно, что пророк в самом деле заботился о национальном и религиозном возрождении: но верно ли, что его проповедь была прелюдией к мятежу? Если так, за что же сместили Пилата? И почему вместе с ним потерял свой пост Каиафа?
Иосиф об этом старательно умалчивает — однако ответ на эти вопросы найти не так уж сложно. Самарянский пророк искал утерянные священные сосуды не для того, чтобы поднять восстание, но чтобы восстановить самарянский храм, который разрушили во II в. до н.э. хасмонеи — иудейские правители–первосвященники. Иудейские первосвященники уничтожили самарянский храм, стремясь реиудаизировать свою «каноническую территорию» — Израиль. Самаряне так и не простили этого своим «родственникам» — иудеям. Они даже отомстили — однажды ночью прокрались в иудейский храм и рассыпали в священных покоях человеческие кости. С тех пор между иудеями и самарянами тлела вражда; Иосиф приводит немало примеров ненависти и насилия между этими родственными народами. Эта вражда отражена и в учении Иисуса (см., например, притчу о добром самарянине или историю благодарного самарянского прокаженного).
Если самарянский пророк надеялся всего лишь найти утерянные священные сосуды, дабы возродить в самарянах интерес к восстановлению храма, — зачем же Пилат избил самарянскую толпу? На мой взгляд, весьма вероятно, что римского прокуратора подбил на это его высокопоставленный союзник первосвященник Каиафа. А зачем Каиафа подговорил Пилата напасть на самарянского пророка и его последователей? Да потому что не собирался смотреть сложа руки, как самаряне восстанавливают конкурирующий храм — храм, который за полтора столетия до того разрушили его предшественники–первосвященники! Скорее всего, Каиафа усмотрел в действиях самарян угрозу для себя и подтолкнул Пилата к решительным действиям. Если они найдут сосуды, сказал он, то непременно восстановят храм — а от восстановленного храма уже и до мятежа недалеко! Пилат клюнул на эту наживку. Однако после инцидента самаряне подняли шум, дошли до императора, и Пилат отправился в отставку. То же случилось и с Каиафой, как только выяснилась его роль в этой истории.
Есть свидетельства, что и другие римские прокураторы в своей политике полагались на информацию и
Рассмотрим другой пример. В правление прокуратора Антония Феликса (52–60 гг. н.э.) в Иерусалиме появился некий иудей из Египта (Иудейская война 2.259–263; Иудейские древности 20. 169–170). Он разбил лагерь на Масличной горе, возвышающейся над Храмовой горой, и начал собирать вокруг себя народ, заявляя, что по его приказу городские стены рухнут и он со своими последователями войдет в город (и, видимо, захватит там власть). Прокуратор Феликс немедленно отправил всадников рассеять толпу. Однако сам пришелец из Египта скрылся. И этот человек, как мы видим, действовал по образцу Иисуса Навина: на этот раз он надеялся, что стены Иерусалима рухнут так же, как рухнули много веков назад стены Иерихона. И здесь, по всей видимости, значение слов и действий этого иудея объяснили прокуратору первосвященники.
Все это показывает, что римские прокураторы, как правило, предпринимали какие–либо серьезные действия лишь после консультаций с местными властями. Скорее всего, и Понтий Пилат избил иудеев, протестовавших против нецелевого использования священных денег (корвана), а затем самарян — лишь после совещания с Каиафой и его приближенными. Очень вероятно, что эти два инцидента были единственными силовыми действиями против народа, предпринятыми в правление Пилата.
Срок правления Пилата.Это тоже немаловажный вопрос. Обычно считается, что Пилат вступил в должность в 25 или 26 году. Его отставка датируется началом 37 года — следовательно, он пробыл прокуратором одиннадцать лет. Однако есть свидетельства (как у Иосифа, так и на монетах), что он занял свое кресло намного раньше — в 19 или 20 году. Если это так (здесь не место разбирать этот сложный вопрос) — значит, Пилат правил Иудеей и Самарией целых семнадцать лет. По стандартам того времени — тем более, когда речь идет об Иудее, где значительная часть населения не желала мириться с присутствием иноземцев и чужеземной властью, — это огромный срок, свидетельствующий о том, что правление Пилата было удивительно мирным и стабильным. Можно сравнить Пилата с двумя его преемниками: 1) Фадом, правившим два года (убийцей Февды и его последователей), и: 2) Феликсом, правившим восемь лет (избившим последователей египтянина). Если за семнадцать лет — да хотя бы и за одиннадцать! — Пилат лишь дважды вступал с подданными в кровопролитные столкновения, это значит, что его правление было не хуже «среднего», а, пожалуй, лучше, чем у многих.
Я не стремлюсь реабилитировать Пилата или тем более произвести его в святые (хотя Коптская церковь его канонизировала!) Несомненно, по сегодняшним стандартам прокуратор Иудеи был коррумпирован, жесток, несправедлив и в грош не ставил права человека. И вряд ли его хоть немного волновала жизнь или смерть какого–то Иисуса из Назарета.
В случае с Иисусом Пилатом двигали чисто политические мотивы. Накануне Пасхи, величайшего праздника в иудейском календаре, когда Иерусалим наполнился благочестивыми иудеями, жаждущими искупления Израиля, — Пилат столкнулся с потенциально опасной ситуацией. Его иудейские союзники — Каиафа и другие первосвященники — требовали немедленно казнить Иисуса. Но разумно ли устраивать публичную казнь близ Иерусалима в канун Пасхи? Действительно ли Иисус представляет серьезную угрозу? Положим, он проповедует какое–то новое царство — но ведь у него нет вооруженных последователей! Колебания Пилата не имеют ничего общего с поиском справедливости: причина их чисто политическая. Пилат понимал, что движет Каиафой и другими первосвященниками: Иисус оскорбил их — из его проповедей прямо следовало, что они недостойны занимаемых должностей и подлежат Божьему суду. Однако что за охота была Пилату казнить в канун Пасхи популярного проповедника и целителя лишь за то, что тот разозлил иудейских аристократов, которых многие в народе презирают и ненавидят? Как любой политик Пилат думал прежде всего о себе — и не хотел, чтобы ему навязывали поспешные и, возможно, невыгодные для него решения.