Сфера Жизни
Шрифт:
Лотар, однако, не успокоился. Вернувшись в крепость, он выдумал новый план: перестрелять явившихся в его владения мерзавцев по одному, благо в городке хватало охотников способных попасть ночью в глаз белке. Решили устроить несколько засад и уничтожить чужаков как можно быстрее: было совершенно ясно, что в баронство заявился отряд магов, преследующий некие неясные и, скорее всего, нехорошие цели.
Из двенадцати отправленных в Железный лес лучников вернулись лишь трое, причем все оказались ранены — охотники сами превратились в добычу и были перебиты колдунами. Стало ясно, что голыми руками чужаков не
На следующий день из Немедии прибыл большой отряд Ночной Стражи, и все обитатели крепости вздохнули с облегчением — эти сорвиголовы, привычные к непрестанной борьбе со Злом в самых разнообразных его обличьях уж точно избавят Лотар от неожиданной напасти!
Однако, человек предполагает, а судьба располагает. Стражи, едва передохнув, отправили в лес разведку. Трое лазутчиков не вернулись ни к вечеру, ни назавтра. Комтур Рульф (звание комтура, то есть командира объединенного отряда, давалось Хранителями гильдии самым опытным и уважаемым Стражам) принял решение, как следует подготовиться к сражению и атаковать злодеев на рассвете.
Ночные Стражи ушли в Железный лес и не вернулись. Ни один человек. А вскоре к воротам Лотара приехали все девять чужаков на конях и устроили показательный спектакль — поджигали дома и тут же сбивали пламя заклинаниями, вызывали ужасающих призраков, насылали мороки… Когда люди оказались достаточно запуганы их жутковатыми фокусами, один из чужаков прокричал на ломаном немедийском языке, что если барон и его люди не оставят пришлецов в покое, от крепости останутся одни головешки, живописно усеянные обгоревшими костями. Всем все ясно?
Лотар понял, что столкнулся с силой, которую обороть невозможно, мимолетно посожалел о том, что сразу не договорился с колдунами и объявил осадное положение.
Спустя несколько еще несколько дней в баронство приехал Гвайнард со своей ватагой.
Вот и вся история. Что на это скажете, господа охотники?
— Стигийцы, — уверенно сказал Конан, едва Ордо закончил свое повествование. — Я с ними сталкивался, поэтому могу говорить более-менее уверенно. Не помнишь, у троих «главных» какие рисунки были на балахонах?
Одноглазый плеснул на доски стола пива и начертил на влажном дереве треугольник с заключенным в нем Оком, окруженным свернувшейся в кольцо коброй.
Лицо Конана вытянулось.
— Это и впрямь серьезно, — обескуражено сказал киммериец. — Я-то сначала подумал, что вы столкнулись с самодеятельностью одного из многочисленных магических кланов Луксура или Назирии, но… В общем, это ребята из Черного Круга.
— Черный Круг? — едва не хором переспросили Стражи и Ордо. — То есть как — Черный Круг?
Варвар понял, что почувствовали его друзья. Этот магический конклав слыл наиболее могучей магической организацией Хайборийского мира, а равно наиболее закрытой — никто из посторонних не знал, каковы замыслы и цели конклава, уже много лет бессменно руководимого знаменитым Тот-Амоном, сыном Мин-Kay. Не то чтобы Черный Круг был чересчур уж зловреден — вечно приписываемых магам Тьмы стремлений к «мировому господству» за конклавом отмечено не было, Круг мало интересовался политикой и торговлей. Поговаривали, будто
Во время приключений с Белит на караке «Тигрица» Конан ухитрился выяснить, что Черный Краг интересуют прежде всего древнейшие артефакты, причем не столько кхарийские или валузийские, сколько принадлежащие эпохе Роты-Всадника, когда основы тварного мира только закладывались и его законы еще не были окончательно установлены. Варвар подозревал, что овладение тайнами далекого прошлого может обеспечить Черному Кругу прорыв в новые, неизвестные людям области магии, но это оставалось лишь догадкой — Конан плохо разбирался в магии и недолюбливал все, что с ней связано.
— Да, Черный Круг, — подтвердил киммериец. — Девятеро колдунов в тюрбанах, без сомнений, являются боевыми магами высокой ступени посвящения. Иначе на рукавах балахонов не было бы золотого шиться. Ордо был прав, посчитав их охраной трех «главных». А вот последние — исключительно опасные господа. Если ты, Одноглазый, ничего не перепутал и правильно нарисовал вышитый на их одежде знак, то все они входят в Высший Совет Птейона.
— Можно подробнее? — попросил Гвай.
— Можно, — кивнул варвар. — В свое время мне приходилось общаться с этой братией, и я не скажу, что у меня остались хорошие впечатления от наших встреч… В Совет, иначе именуемый «Кольцом Сета» входят девять магов, включая главу конклава, Тот-Амона Птейонского. Ордо, скажи, среди магов, которых ты видел, не было высоченного человека с большой бородавкой на носу и шрамом на левой щеке? Выглядит лет так на пятьдесят, хотя на самом деле он гораздо старше…
— Нет, — покачал головой Одноглазый. — Все трое помоложе, лица гладкие. Только у одного когда-то была рассечена бровь, небольшой такой шрамчик, вертикально пересекающий надбровье… У нашего Иотефа вообще никаких особенных примет не было, человек как человек, только загар черный, полуденный.
— Ясно, — Конан побарабанил пальцами по столу. — Вертикальный шрам, говоришь?.. Не уверен, но это может быть Тот-ан-Хотеп из Назирии, человек крайне опасный и очень умный, однако договориться с ним можно… Лет шесть тому нам пришлось действовать вместе против Призраков Янтарной Гробницы, Тот-ан-Хотеп вынужден был заключить союз с пиратами — магия помочь не могла, потребовались заурядные мечи. Если это он, тогда у нас появляется шанс…
— Конан, я все больше начинаю беспокоиться за твое прошлое, — усмехнулся Гвай. — Может, ты нам не все рассказываешь? В жизни не поверю, что ты мог якшаться с магами Черного Круга!
— Жизнь заставила, — пожал плечами варвар. — Я вот тоже сначала никак не мог поверить, что Ночные Стражи возьмут в союзники упыря. И, тем не менее, мы отлично сработались с Рэльгонном.
— Какого такого упыря? — насторожился Ордо, но киммериец решительно оборвал старого знакомца:
— У меня есть вполне разумное предложение: поспать до полудня, время еще раннее, а этой ночью мы совсем не отдыхали. В любом случае, силы нам потребуются.