Сфинкс. Тайна девяти
Шрифт:
5
– Что господину угодно?
– Твоего босса.
– Простите?
– Брюс Рошлен, журналист. Я тороплюсь.
Челюсть дворецкого совершила несколько ультрабыстрых движений вниз-вверх. Его обязанностью было следить за порядком в особняке сэра Чарльза, и нечасто ему доводилось принимать таких великанов с растрепанными волосами. К тому же ненавистный шотландский акцент выдавал неотесанность незваного гостя.
– У вас назначена встреча?
– Ну да, сейчас.
– Боюсь, это невозможно.
Брюс
– Звоню сотням своих подписчиков и друзей, а также еще тысяче идиотов, которые поспешат наброситься на одного педофила, марающего этот милый Кенсингтонский райончик. [25]
– Вы… Вы…
– Глотай слюну и веди ко мне своего господина.
Дворецкий освободил порог особняка и провел Брюса в гостиную в старинном стиле. Викторианская мебель, картины, посвященные сражениям при Трафальгаре и Ватерлоо, настоящие китайские фарфоровые вазы.
25
Район в западной части Центрального Лондона.
Сэр Чарльз не заставил себя ждать.
Высокий и худой, с редкой круглой бородкой, в темно-синем блейзере, бордовом галстуке-бабочке и серых фланелевых брюках, преподаватель истории религий, наследник богатеньких дворянчиков Ланкашира, долго рассматривал своего гостя.
– Мне принимать это за шантаж, господин Рошлен?
– Самую малость!
– И вы полагаете удивить меня этим?
– Это уж точно! Хватит рассуждений, садись, поболтаем. А… У тебя не будет чего-нибудь выпить?
– Шотландский виски, думаю, подойдет?
– А ты начинаешь мне нравиться.
Сэр Чарльз взял хрустальный графин и наполнил два стакана жидкостью янтарного цвета.
– Хороший, – признал Брюс.
– Зачем так вторгаться?
– А ты не догадываешься?
– Я читаю некоторые ваши статьи. Но я не похож на ваших обычных жертв. Вы занимаетесь так называемыми «деликатными» делами, я – древними и исчезнувшими религиями. Моя роль в экономике отнюдь не заслуживает внимания.
– В жизни есть не только бабки. Главное – это идеи. А тут ты кое-что да знаешь.
Сэр Чарльз смутился.
– Я не понимаю, чем…
– «Сфинкс».
Несмотря на годы самоконтроля, сэр Чарльз чуть не подпрыгнул. И буря, отразившаяся на его лице, не ускользнула от Брюса, привыкшего долго мучить свою добычу.
Он постучал в нужную дверь.
– «Сфинкс» – это утопия.
– Я это обожаю! И кто они, эти утописты?
– Легендарные герои. Даже детям такое больше не интересно.
– А я в душе ребенок. Меня это захватывает.
Сэр Чарльз опорожнил свой стакан. Похоже, ему не удалось справиться с собой.
– Масуд Мансур – это ведь глава клуба «Сфинкс»?
– Он умер.
– Где именно?
– В Афганистане. Устрашающее
– Чего он хотел, этот Мансур, и чего добивался «Сфинкс»?
– Откуда мне знать?
– Он ведь был твоим другом?
– Я восхищался им.
– Почему?
– Потому что он думал, что у человечества есть шанс выжить.
– А ты – нет?
– Я не вхожу в этот клуб.
– А кто же входит?
– Я об этом ничего не знаю.
– Ну же, сэр Чарльз!
– В общем, почти ничего. У Мансура был товарищ по духу, которого он очень уважал и о котором говорил мне всего раз, заметно, кстати сказать, сожалея о своей откровенности.
– Его имя?
– Халед, сирийский археолог, который занимается восстановлением античной Пальмиры.
6
– Ну что, Халед?
Человек в серебристых очках улыбался, уверенный в своем успехе. Разве этот престарый археолог сможет вынести такое грубое и унизительное заключение? Он, привыкший командовать, глава клана и хозяин почти исчезнувшего города, должен сломаться.
– У меня требование.
– В вашем положении?
– Я хочу умыться и побриться.
– А если я откажу?
– Вы больше не услышите от меня ни слова.
Длительное молчание.
– Если вы хотите хорошо выглядеть, значит, вы хотите выжить.
Желание Халеда было исполнено. Он насладился теплой водой, мылом и лезвием бритвы, жалея о том, что не ценил раньше по достоинству это скромное повседневное счастье, такое простое и такое необходимое. Казалось, не хватало только капельки парфюма и чистой рубашки для того, чтобы, как всегда, предстать перед своими коллегами по работе и объяснить им задачи на день.
Это солнечное утро было прекрасным, дул свежий ветерок, спокойствие царило над Пальмирой, как если бы город королевы Зенобии готовился встретить нетерпеливых туристов, жаждущих открыть для себя всё его очарование.
– Итак, Халед?
– Спасибо, что помогли мне принять нормальный вид.
– В случае честного сотрудничества Исламское государство не откажет вам и в титуле эмира.
– Сотрудничество… Какого характера?
– Хватит шуток. Дайте мне полный список Высших неизвестных и раскройте тайны вашей алхимии.
– Смешные предрассудки… Кто еще может в них верить?
– Мое терпение лопнуло. Или вы говорите, или я передаю вас палачам.
– Мне нечего вам сказать.
– У вас нет ни единого шанса отсюда выбраться. Ни единого.
– Кто знает?…
Вопрос смутил инквизитора. Может быть, этот безобидный с виду заложник обладает неожиданной властью?
Лишь пыль в глаза, битва проиграна!
– Всё кончено, Халед. Ваши храмы, ваши могилы, ваши колонны обречены. И вы тоже, если будете продолжать так глупо мне сопротивляться. Жизнь – это так ценно… Вы разве не дорожите жизнью?