Сфинкс
Шрифт:
К тому времени, когда Карл в буквальном смысле слова, свалился на головы жрецов в храме Амона, расклад сил в Египте был не в пользу служителей этого древнего, всеми уважаемого культа. После смерти своей любимой жены Нефертау фараона Сети словно подменили. Он стал вспыльчив и груб, даже с жрецами Амона. Возможно, в этом была виновата гордыня, ослепившая его и позволившая ему забыть, кто привел его к власти? Во все времена считалось верхом глупости мочиться в колодец, из которого пьешь. А именно этим и занимался в последние годы Сети Второй, сначала
Если жрецы хотели прекратить дальнейшее уничтожение святынь и понижение своего статуса, ниже сороконожек и мокриц, обитающих под камнями, им нужно было срочно принимать жесткие решения. И вот в этот-то момент и появился Карл, то есть Баксути. От него явственно веяло нездешней силой и жутким ощущением угрозы. При должном воспитании из него мог получиться неплохой лидер, который смог бы возглавить оппозиционные силы, для того чтобы перешибить змеиный хребет Сети Второго.
Мудрые святые отцы предусмотрели абсолютно все. В случае успеха Баксути отводилась роль послушной марионетки в их руках. Если же их питомцу вдруг вздумалось бы показывать строптивый норов, он бы в одночасье скончался от скоротечной лихорадки, вызванной в высшей степени деликатным ядом, привезенным из Нубии. На тот случай если заговор против Сети был бы раскрыт, во всех смертных грехах был бы обвинен Баксути, а вся остальная жреческая братия была бы не причем. Конечно же пришлось бы пожертвовать определенным количеством низших жрецов, для того чтобы утолить праведный гнев фараона. Но это мало кого волновало и уж тем более не могло остановить их.
— С чем пожаловал, мой отец? — вежливо приветствовал Баксути старика.
— Мой, повелитель, — начал тот. — Мудрость Амона сегодня затмила горизонт и он поверг к моим стопам, того кто может принести большую пользу в нашем святом деле.
— Говори же! — горя нетерпением воскликнул Баксути.
— Сегодня, я волею Амона, спас от неминуемой смерти Некра.
— Это имя ничего мне не говорит, — нетерпеливо перебил старика верховный жрец. — Поясни свою мысль.
— Некра личный враг Сети, которого он числит за первым номером, — немного поразмыслив, старик добавил, — Точно так же, как и для Некра Сети является злейшим врагом. Если вложить ему в руки кинжал и направить его, словно стрелу на ненавистного нам фараона, он поразит его в самое сердце. Надо лишь будет спустить стрелу в нужное время и в нужном месте.
— Твои слова ласкают мой слух, отец, — криво ухмыльнулся Карл. — Я хочу посмотреть на этого человека, причем, сегодня же!
И такая встреча состоялась. Поздно ночью в отведенную для Некра келью, явился сам Баксути в сопровождении лишь одного храмового стражника. Оставив телохранителя за дверью, Баксути сел на имевшуюся в келье лавку. Некра, которого заранее предупредили о визите верховного жреца, сделал неловкую попытку подняться с лежака. Лицо его тут же перекосила гримаса боли, сломанные ребра давали о себе знать.
— Не нужно вставать, — милостиво
Некра кивнул головой, которая словно у мумии была забинтована полосами чистой льняной ткани.
— Я пришел к тебе, потому что мне нужна твоя помощь, а тебе моя, — продолжил Баксути, пристально следя за реакцией Некра. — Я наслышан о том, как ты сумел уйти из-под самого носа Сети из его каменного мешка. Ответь мне как ты смог осуществить столь дерзкий побег? Но предупреждаю тебя, будь правдив, если ты не доверяешь мне, то я в свою очередь на смогу доверять тебе. Так что это было?
— Скарабей, — после долгой паузы ответил Некра.
— Я так и предполагал, — усмехнулся Баксути. — Теперь перейдем к самому главному. Я не ошибусь если предположу, что нет для тебя человека более ненавистного чем фараон Сети Второй?
— И это еще слишком мягко сказано, я вырву ему печень, и сожру ее у него на глазах, хохоча при этом! — вскричал Некра пытаясь вскочить со своего ложа.
Сабутис жестом остановил его:
— Тогда тебе, наверное, будет любопытно узнать, что окровавленной печенью тебе придется поделиться со мной. У меня тоже есть определенные претензии к этому недоумку.
— Не думал, что верховный жрец Амона настолько кровожаден, — удивленно пробормотал Некра и тут же прикусил язык, испугавшись, что сболтнул лишнего.
— Я не всегда был жрецом, — холодно посмотрел на него Баксути. — И творил такие вещи, от которых даже такого мастера парасхитского искусства, как ты, стошнило бы! И не поручусь, что твоя набедренная повязка осталась бы при этом сухой!
Некра удивленно посмотрел на Баксути, своей прямотой тот сумел внушить ему уважение.
— Что я должен делать? — спросил он.
— Пока ничего. Ешь, пей, поправляйся и выздоравливай, — сказал Баксути, добродушно глядя на Некра. — Для того что мы задумали, нам нужно чтобы ты был здоров и силен словно стадо гиппопотамов и стая крокодилов вместе взятых.
— У меня есть одно дело, которое я хотел бы завершить, прежде чем начинать полномасштабную войну с Сети, — помявшись, сказал Некра. — Это мое условие сотрудничества с вами. Вы помогает мне, я помогаю вам.
— Любопытно, — усмехнулся Баксути явно заинтригованный. — Должен заметить, что ты не в том положении, чтобы диктовать какие бы то ни было условия. Впрочем, сотрудничество, так сотрудничество! Итак, что же ты хочешь?
— Мне нужно найти гробницу царицы Нефертау и выкрасть оттуда ее тело!
— Ты, наверное, хотел сказать мумию? — несколько недоуменно уточнил Баксути.
— Нет! Мне доподлинно известно, что тело царицы не было забальзамировано традиционным методом и поэтому мумией не является.
— Если это твое условие, то я согласен, — сложив губы трубочкой, задумчиво протянул Баксути. — Заметь, я даже не спрашиваю, зачем это тебе нужно и что ты собираешься делать с телом царицы. Как бы ни было страшно, то, что ты задумал — это твое личное дело, и я не стану тебя осуждать.