Сфирот
Шрифт:
Местные Твари не представляли опасности для Инкарнаторов, но были неприятными противниками, а передвигаться пришлось где-то по колено, а где-то и по пояс в воде, пересекая обширные гниющие водоемы. Очень опасная дорога без знающего проводника. Пришлось вырубить длинные палки, прощупывая дно перед каждым шагом. Штифт, конечно, лукавил, когда говорил, что в Длинный Лес никто не ходит — наверняка здесь добывали органику как отдельные охотники, так и целые партии заготовщиков, но он не наврал — сгинуть тут можно было очень просто.
Ближе к исходу первого дня, грязные и мокрые, злые и голодные, они устроились на ночлег в обвитых зеленью старых развалинах какого-то здания. Второй этаж оказался целым и относительно сухим, хотя
Ожог держал руку на пульсе — нейросеть контролировала вокс-сеть, пытаясь отслеживать перемещения патрулей Длани и изменения оперативной обстановки. Он знал, что противники уже обнаружили тела в заброшенным городе и увидели составленный из них знак. После обыска трупов существовала вероятность, что Длань догадается о взломе своей сети и закроет доступ, но этого не произошло. Ожог не хотел знать, техническая невозможность тому виной или обычное человеческое разгильдяйство, свойственное даже Инкам высоких эволюций… Звезды пока были на стороны его команды — он видел, где закрыты переходы и усилены гарнизоны, отслеживал маршруты патрулей и поисковых групп. Пока противник действовал предсказуемо, и это было очень хорошо.
В актив первых суток можно было занести двадцать тысяч Азур на каждого и парочку зеленых Геномов. Так как Источник уже был развит до максимума первой эволюции, Ожог вложил новые Нейросферы в усиления нервной системы, доведя их до пятого ранга. Скорость реакции, координация и рефлексы профессионального акробата при его теневом развитие, предполагающим внезапные «нырки» в никс-слой просто необходимы. Ярость же действовала согласно старой методичке, планомерно поднимая все физические показатели организма. Путь Воина был наиболее простым и самым эффективным на первой-второй эволюции, когда сверхчеловеческая сила, скорость и живучесть не оставляли шансов противникам. Впоследствии же, по словам наставников, Воины начинали уступать Заклинателям и Техномантам, хотя у всех специализаций, конечно, имелись свои сильные и слабые стороны. На Фенотип сильно влияли генные модификации, в идеале работающие в связке с естественными апгрейдами, но, кроме «Непробиваемой Кожи», взятой с вождя племени «шив», они не нашли больше ничего подходящего. Зеленые Геномы болотных обитателей может, и не были совсем дрянными, но Ожог не хотел тратить три драгоценных слота на ситуативные модификации. Он был уверен, что им еще достанется что-нибудь более интересное.
И очень быстро оказался прав.
Спокойно отдохнуть им опять не дали. Как только искусственная ночь сменила искусственный день (древние механизмы все еще исправно работали), и Длинный Лес залило темнотой, на охоту вышли твари куда более опасные. Ожог предполагал, что так будет — из рассказов Штифта было ясно, что азур-мутация фауны аркология следовала знакомым путем: из популяции морфов рано или поздно выделялась особь-суперхищник, занимающая верх пищевой цепочки. Пройдя одну или две эволюции, она становилась уникальным «Тиферет», зачастую носителем интересного Генома. С такой Тварью они и встретились ночью, когда она взяла в осаду строение, облюбованное для ночлега. Местный босс явился сам, и стало понятно, почему люди обходят стороной Длинный Лес.
К счастью, благодаря А-способностям Ожога его визит не стал неожиданностью, скорее наоборот — Инкарнаторы ждали гостя, уже примерно представляя, с кем будут иметь дело. Гибкое и длинное существо система Стеллара обозначила Змееморфом, хотя внешне тварь больше напоминала помесь анаконды с аллигатором, где-то оставившим ноги. Несмотря на их отсутствие, передвигался змееморф изящно и очень быстро, а когда впал
В результате — двенадцать тысяч Азур и бонусом — отличный, ярко-фиолетовый Геном Змееморфа, прекрасно подходящий бойцу-физику. Ожог бегло осмотрел его свойства и без колебаний передал напарнице. «Осморегуляция» и «Анастомоз» вряд ли могли пригодиться, а вот «Гормон Хищника», дающий контролирующий выброс норадреналина, для нее был наилучшим выбором.
Гормон ярости для Ярости. Он полностью мобилизовал организм с помощью энергетического прилива, что вкупе с высокими показателями физического развития и ки-усилением на короткий срок должно было превратить Ярость в настоящую машину смерти. Правда, в этот момент происходило некое помутнение рассудка и от нее требовалось держаться подальше, но когда это было иначе?
— У меня уже два Генома, а у тебя ноль, — раздосадовано заметила Ярость после боя, — Ничего не хочу сказать, но не мешало бы тебе тоже…
— Думаю, у меня еще будет возможность, — усмехнулся Ожог, — Если Штифт, конечно, не наврал…
Он и сам понимал, что уже значительно уступает напарнице как боевая единица. Все его А-способности очень полезные, но, по сути вспомогательные трюки. Однако Ожог не собирался спешить — он всегда считал, что лучше подождать, и взять весь банк, чем довольствоваться мелкими выигрышами.
На следующие сутки они вышли в новую природную зону. Густая растительность неохотно уступало жизненное пространство каменистым склонам. Настоящие скалы, серые и черные, постепенно переходили в имитацию невысоких, искусственных, но все-таки гор. Здесь они впервые увидели небо Длинного Леса, полностью имитирующее земное. Таинственные древние механизмы все еще работали. По скупым рассказам Штифта, бригады вездесущих техмастеров поддерживали их исправность, потому что уцелевшие артерии жизнеобеспечения были едиными, и нельзя было отключить Длинный Лес, не повредив снабжению важных секторов. Кроме того, он выполнял важную функцию генерации кислорода и органической массы. Центр Эвакуации приказывал поддерживать энергетические коммуникации — и Ожог прекрасно понимал, какие цели преследует Длань.
Старые тропы плохо сохранились и Инкам пришлось проявить навыки скалолазания. Выйдя на открытую местность, они почти сразу они столкнулись с новыми противниками — на этот раз крылатыми. Похожие на доисторических птеродактилей существа атаковали их прямо на скальных кручах, и им пришлось дать бой, отстреливая из импульсных «Копий» и добивая врукопашную. Настоящие монстры — кожистые крылья, зубастый клюв, цепкие когти, они отвязались только после того, как Ожог с Яростью (Штифт активно помогал), перебили почти половину стаи. Азур с каждого «птеродактиля» падало немного, три-четыре сотни, а вот очередной Геном, хоть и зеленый, оказался очень полезным.
«Азурическое Зрение» — Ожог имплантировал его без малейших сомнений. Эта модификация считалась базовой для любого Заклинателя. Способность видеть в А-диапазоне практически бесценна.
Птерозавры попортили нервы, но зато теперь у них было мясо. Настоящее, не отравленное жабье, и не змеиное, пробовать которое Инки так и не решились. Найдя укрытие — старинную искусственную пещеру, в прошлом явный кемпинг для альпинистов, они развели огонь и наконец-то нормально поели — сушеные насекомые и брикеты прессованной дряни из Центра Эвакуации уже не лезли в горло. Даже Штифт показался довольным жизнью и как будто воспрял духом. Облизывая блестящие от жира пальцы, он сообщил, указывая на длинный шпиль-колонну, давно маячивший на горизонте: