Сглаз порче - не помеха
Шрифт:
Подойдя к Лене, девушка встревоженно посмотрела на приборы. С ними явно творилось что-то не то. Они тревожно мигали и пикали. Раньше такого возбуждения от них не наблюдалось.
— Что случилось? — растерянно пробормотала Мариша.
И в этот момент она увидела, что именно случилось.
Шланг, по которому поступал воздух в легкие Лены, был отсоединен и валялся на кровати, издавая слабое шипение. Об этом и сигнализировали приборы.
«Надо позвать врача!» — сказала самой себе Мариша, но с места не двинулась.
Пока бы она искала врача или медсестру,
Утро застало обеих подруг на квартире у Маришиной мамы, куда Мариша привезла свою подругу, забрав часом раньше от ворот больницы.
— Никогда у меня не было худшей ночи, — жаловалась по дороге Аня. — Представляешь, сначала они заставили меня колоть шприцем людей, а я уколов до смерти боюсь. Потом вытащили из-под кровати и заставили выслушать унылую лекцию. Да еще этот козел — дежурный врач все время норовил узнать мое мнение по поводу диагноза пациента. И вопросы все какие-то коварные задавал. Задаст, а сам смотрит на меня и ухмыляется.
— Может быть, ему было просто приятно на тебя смотреть, — сказала Мариша.
Но Аня не поверила ей.
— А потом мне пришлось раскладывать таблетки на утренний прием, писать какую-то ахинею, которая называлась отчетом о ночном дежурстве, а под конец снова делать уколы. Еще десять уколов! А легко ли мне это было в моем состоянии. Руки так и тряслись!
— Но зато Олег жив и невредим, — сказала Мариша.
— Да, — согласилась с ней Аня. — Но на него никто за всю ночь так и не покусился. Так что выходит, что я даром мучилась с этими шприцами да еще терпела ухаживания мерзкого доктора. Господи, ты бы знала, какие пошлости он мне осмеливался шептать! У меня просто фантазии такое придумать не хватило бы. И главное, на этого пьяницу никто так и не покусился! Вот что обидней всего!
Добравшись до маминого дома, Мариша включила чайник, заперла дверь на кухню и затащила Аню в угол.
— Что с тобой? — удивилась Аня.
— Это я перестраховываюсь, чтобы мама не услышала, — сказала Мариша. — Не хочу ее волновать. У меня для тебя есть новость. Неприятная!
— Да, и в чем дело? — уныло спросила у подруги Аня.
За последнее время на нее свалилось столько неприятных новостей, что она уже больше не пугалась, а просто принимала их к сведению, откладывая прилив эмоций на потом.
— На Лену нынче ночью было совершено покушение! — страшным шепотом сказала Мариша.
Аня вздрогнула и посмотрела на подругу. Мариша кивнула.
— Если бы не я, то преступникам бы удалось довершить убийство.
— А что ты сделала? — поинтересовалась Аня.
— Сначала я их спугнула, начав отдергивать занавеску, — сказала Мариша. — А потом, когда они сбежали, то я снова подключила Лену к аппарату. Они выдернули шланг, по которому к ней поступал в легкие воздух. Они выдернули, а я подключила. Врач так и сказал, что если бы я не забила
И врач сказал, что ее явно хотели убить.
— Да ты что! — ужаснулась Аня. — На самом деле?
— Да, но и это еще не все, — сказала Мариша.
— А что еще?
— Я узнала одного из убийц, — понизив голос до вообще какого-то потустороннего шепота, сказала Мариша. — Помнишь, мы были с тобой на кладбище и возле могилы Клыкова наткнулись на Красавца?
— Конечно, помню, — кивнула Аня. — Он еще сказал, что был другом Клыкова, а Лена никого с такой внешностью среди друзей и знакомых своего мужа не припомнила. Это он?
— Вот, вот, — кивнула Мариша. — И представляешь, именно его я видела сегодня ночью в больнице! Он со своим дружком выдернул шланг из аппарата искусственного дыхания и сбежал. Но я его все равно успела разглядеть и узнать.
— Ну ты и глазастая! — восхитилась Аня.
— Просто я о нем часто думала, никак он у меня из головы не шел, — призналась подруге Мариша. — Поэтому когда увидела, то сразу узнала. Даже в больничном коридоре.
— И ты точно уверена, что это был именно он? — уточнила у подруги Аня.
— Точно он! — решительно кивнула Мариша. — Он когда заворачивал за угол, то оглянулся. И посмотрел на меня. Это точно он!
— Странно как все, — присев за стол, пробормотала Аня. — И что ты обо всем этом думаешь?
— Не знаю пока, — покачала головой Мариша. — Но врачи сказали, что они сообщат о случившемся ночью происшествии в милицию. И за Лениной палатой будет установленно круглосуточное наблюдение. И еще врачи сказали, что у нее есть хороший шанс выкарабкаться из комы. Так что за Лену можно быть относительно спокойными.
— Ну да, — хмыкнула Аня. — Когда человек лежит в реанимации, за него может быть спокоен только дурак.
— Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать! — возмутилась Мариша. — Что Лена будет под охраной.
И нашего вмешательства не требует. А вот Олег меня всерьез тревожит. Я не понимаю, почему взялись именно за семью Клыковых. Что в них особенного?
— Может быть, расспросить у Олега? — спросила Аня. — Я слышала, как врачи спорили, можно его выписать уже сегодня или это будет не слишком профессионально, выписывать человека из больницы на следующий же день после падения с четвертого этажа. Но сам Олег вопил что-то о том, что чувствует себя прекрасно и готов подписать об этом любую бумагу, лишь бы его выпустили. Так что в конце концов его выписали.
— Так он пришел в себя? — обрадовалась Мариша.
— Ну да, — кивнула Аня. — Я же тебе говорю, что его выписали.
— И что же ты молчала до сих пор? Что он сказал? — набросилась на нее Мариша.
— По какому поводу? — спросила у нее Аня. — Он вообще много чего говорил и все больше с ругательствами. Похоже, у него с утра началось зверское похмелье.
И ему не терпелось принять на грудь сто грамм и отпраздновать свое выздоровление и второй день рождения, если уж так прямо говорить.