Ш - 2
Шрифт:
– Ар Аэтте, мне нужен планшет с доступом в сеть и счет за лечение, - попросила я. – И также попрошу, по мере возникновения новых, сразу передавать их мне…
– Ева, но все уже оплачено…, - немного растерялся врач, а я нахмурилась. Вот значит как…
– Оставьте нас наедине, ар Аэтте, - раздался спокойный голос Си Льета и я повернулась к двери.
– Я зайду позже, Ева, - сказал виорец и я кивнула головой, продолжая смотреть на харианца.
Врач вышел, аккуратно прикрыл за собой дверь, и установилась тишина, нарушаемая только небольшим шумом от приборов. Я разглядывала Си Льета, подмечая его безупречный
Все еще ни слова не говоря, он подошел к приборам, посмотрел на данные и перевел взгляд на меня.
– Добрый день, Ева, - поздоровался он. – Ар Аэтте сказал, что операция прошла успешно, хотя и понадобится долгий период реабилитации…
– Таир, - перебила я его. – Хочу сразу прояснить некоторые моменты. Я очень благодарна вам за спасение, но в состоянии заплатить за свое лечение.
– Мне все равно, какое у тебя финансовое положение. Счета оплачивать буду я. Ева, ты подписала договор, так что я в своем полном праве, - напомнил он мне, пресекая все дальнейшие трепыхания по денежным вопросам. – И я настаиваю на прежнем неформальном общении.
Еле слышно выдохнув, снова отвернулась в другую сторону и замерла, когда почувствовала, как харианец присел на стул, стоявший рядом с моей кроватью. Я кожей ощущала властность и мощь, что исходила от него, и которую Си Льет не считал нужным скрывать. Ничего не скажешь, кроме как – попалась глупая мышка коту в лапы.
– Как ты себя чувствуешь? – вежливо спросил он.
– Спасибо, все хорошо, - ровно ответила я, копируя его тон.
– Я смотрю, ты не настроена на разговор? – все с тем же безразличием в голове поинтересовался харианец.
– А ты готов отвечать на вопросы? – нервно спросила я.
– Зависит от того, что тебе интересно узнать, - губы Си Льета тронула еле заметная улыбка, а когда до меня дошло, чем она вызвана, захотелось выругаться.
Эх, где бы одолжить хоть каплю его выдержки? Моей хватило лишь на пару минут относительно ледяного спокойствия, а потом и сама не заметила, как не смогла удержаться. И больше чем уверена, все эмоции сейчас отчетливо читаются на лице.
– Что произошло на станции?
– Пожар? – предложили мне очевидный вариант.
От неожиданно вспыхнувшей злости и безысходности хотелось завыть.
– А я думала – взрыв, - заметила я. – Дверь летящая в меня так и стоит перед глазами…
Дверь… А ведь он был прямо за ней. Почему же он не пострадал. Если так припомнить, кроме сажи на лице и порванной одежды, на нем не было ни единой царапины. Еще один повод для раздумий, что на самом деле представляет собой харианец. И я обязательно выясню это позже…
– Ева, тебя не должен волновать этот инцидент. Ты должна думать только о выздоровлении.
– А если нет? – усмехнулась я и поймала его взгляд. – Что если ничего не вышло и я останусь калекой? Что тогда?
Зеленые глаза смотрели спокойно и… доброжелательно, хотя на лице застыла непроницаемая маска. Я старательно выискивала намек на… хоть что-то, но лишь терялась в них, а
– Ты должна думать только о выздоровлении, - повторил харианец. – Если тебе что-то нужно…
– Планшет с доступом в сеть, - быстро сказала я.
Да, именно он. Тогда я смогу поискать информацию обо всем интересующем меня, и исходя из того, что смогу выяснить, подумать, как поступить.
– Вынужден отказать, - все с тем же спокойствием заявил Си Льет. – Что-то еще?
– Нет.
– Хорошо, я подберу тебе развлечения на свой вкус.
Я промолчала. Я что мне оставалось делать? Терхор Си Льет ясно дал понять, что мое мнение не учитывается. Он же… в своем праве…
Харианец еще раз посмотрел на меня, протянул руку и невесомо коснулся лица. Я затаила дыхание, а пальцы Си Льета отвели прядь волос в сторону, тронули скулу, очертили контур губ. На мгновение застыли, а затем мужчина резко отдернул руку, поднялся и обронил:
– Зайду завтра.
Я растерянно кивнула, проводила его взглядом, но Си Льет лишь на мгновение остановился, когда с тихим шипением открывалась дверь. На мгновение мне показалось, что он обернется, но этого не произошло.
Оставшись в одиночестве, я с тоской покосилась на приборы, в изобилии наполняющие палату, прислушалась к их гулу и зажмурилась. Предательские слезы наворачивались на глаза, я старалась даже не смотреть на все, что было ниже груди… Отчаянно хотелось попробовать пошевелить ногами, хотя я и понимала, что это ничего не даст. Тело было сковано корсетом, который не только обездвиживал, но и одновременно лечил. И в таком положении я проведу минимум месяц, если верить словам ара Аэттэ. Надо набраться терпения и не думать о плохом. Надежда есть, да и сила воли у меня имелась. Я сделаю все, что бы выкарабкаться…
***
– Ты готова? – улыбнулся мне ар Аэтте, снова стал серьезным и отвернулся к аппаратам.
Пальцы виорца сновали по клавиатуре, задавая новую программу, а я как завороженная следила за каждым его движением. Я так долго ждала этого дня. Лежала недвижимая, ожидая пока гель сделает свое дело, отчаянно желала приблизить этот день, а вот сегодня, когда ар Аэтте пришел с радостной новостью, испугалась так, что дрожали руки, а перед глазами была пелена.
Рвано вздохнула, в состоянии полной паники отвела взгляд и наткнулась на харианца. Си Льет стоял рядом с врачом, едва опираясь одной рукой за край стола и пристально наблюдал за мониторами. Но тут, словно почувствовав мой взгляд, подошел к койке вплотную и протянул руку.
Я замерла, уже привычно ожидая его прикосновения. Едва ощутимого, скорее тепло от тела, потому что он останавливался буквально в миллиметре от кожи, но… Далекие звезды! Я все равно чувствовала, как начинает покалывать кожу, а кровь приливает к голове, неизменно вгоняя меня в краску.
Чертов харианец! Как будто у него других дел нет, как изображать из себя сиделку. Ежедневно, на протяжении последнего месяца, я имела удовольствие созерцать его дважды в день, и хотя бы разок выбился из расписания! Нет же! По нему часы сверять можно было. Он в обязательном порядке присутствовал на утреннем обходе, потом по желанию или уходил немного раньше, позволяя мне поговорить с врачом, или порой дожидался в палате и оставался после его ухода. А еще являлся вечером! Далекие звезды!