Шаг навстречу
Шрифт:
— Хорошо, когда рядом с тобой мужчина, который достаточно глубоко чувствует, чтобы задавать себе вопросы. Если бы Ричард не переживал за тебя, тогда ты действительно не много значила бы для него. А теперь займись-ка собой.
Он ласково махнул рукой, отпуская ее, осознав сейчас, как она дорога ему.
— Иди-ка, сделай нам чайку с печеньем, и пока ты будешь этим заниматься, поразмысли, что для тебя важнее — эти чертовы улицы или человек, который по-настоящему тебя любит?
На этот вопрос у Бриджет ответа не было, потому что она чувствовала себя сейчас разбитой
Бриджет с любовью посмотрела на отца, снова погрузившегося в чтение книги. Поднявшись, Бриджет Девлин поцеловала Джила Девлина в щеку. Она тихо вышла их комнаты и пошла готовить ему чай.
Услышав, как закрылась дверь, старик выпрямился в кресле и устремил взгляд из окна дома, в котором он прожил шестьдесят лет.
— Я потерял тебя, Бриджет Девлин, — прошептал он самому себе. Когда его дочь как следует поразмыслит, она уедет из Килмартина, и это будет к лучшему. Он надеялся только, что она пойдет верным путем.
Ричард отшвырнул одеяло и спустил ноги с постели. Опершись руками о колени, он закрыл лицо ладонями. В последнее время бессонные ночи стали скорее правилом, чем исключением, и он чертовски измучился от этого. Резко поднявшись, он набросил рубашку и натянул джинсы. Ему было все еще тяжело закутываться в роскошный халат, подаренный ему Бриджет. Он сошел вниз на кухню, но понял, что не голоден и не хочет пить. Он просто был одинок. В доме, который ему так хотелось иметь, было тихо, как на кладбище. Дом был пуст, если не считать его постели. Дом для одного только человека, холодный от того, что там не было тепла общения. Не таким ему виделся этот дом.
Ричард вяло открыл шкаф и окинул взглядом содержимое. Полбанки растворимого кофе, два пакетика чая, консервная банка французского лукового супа. Забравшись поглубже, он обнаружил три пакетика сахара. Кофе окончательно разгонит сон, к супу нет сыра и гренок, потому Ричард поставил чайник, чтобы заварить чай без сахара. Чайник, как всегда, не желал закипать, пока Ричард стоял рядом с ним. В надежде ускорить процесс, Ричард решил пройтись по дому и сам не заметил, как очутился у окна, похожего на соборное.
Он стоял, засунув большие пальцы за пояс джинсов, в распахнутой рубашке, так что холодный ночной воздух пощипывал его обнаженную кожу. Ричард ощутил вдруг, что его тянет к стеклу в свинцовом переплете. Вспомнив ночь, минувшую давным-давно, когда он наблюдал за Бриджет, любующейся видом города, Ричард отвернулся, не в силах пережить это воспоминание. Но вместо этого, словно его тело повелевало разумом, прижал руки к стеклу и посмотрел вниз. Мост даже в этот утренний час прочерчивали линии фар несущихся машин. Дома и офисы мерцали ночными огнями, и он знал, что большинство людей сейчас спит. А для Ричарда покоя не было. Его мучило ощущение пустоты не только внутри себя, но и вокруг. Он медленно опускал голову, пока не ощутил лбом холод стекла. Он смотрел в ночь, страстно желая, чтобы этот вид снова мог наполнить его
Чайник наконец засвистел, и Ричард отвернулся от окна. Прекрасный вид не принес воодушевления. Но воспоминания помогли ему понять происходящее и вновь ощутить в себе твердость, которая, как ему казалось, покинула его. На кухне он выключил огонь под чайником и забыл о пакетике чая, лежавшем на столе. Он побежал по лестнице вверх, перескакивая через ступеньку. Необходимости торопиться не было, но ему как можно быстрее хотелось покончить с тем, что чуть едва не овладело им.
В спальне он окинул взглядом смятые простыни, затем повернулся и распахнул двери гардероба. Мир Ричарда Хадсона был готов измениться снова. Но на этот раз — по его желанию.
В то время как Джил Девлин прилег днем соснуть, Бриджет отправилась пешком к коннемарской мебельной фабрике, что была в двух милях от городка. Красное пальто, леггинсы из джерси и туфли козловой кожи были забыты. Сейчас Бриджет быстро шла под дождем с высоко поднятой головой. Ее решительная походка смягчалась тем, что она шла в резиновых сапогах, которые нашла в чулане. Резина стала жесткой, но они были по мерке, как и рабочие брюки, что висели на крючке в темном закутке. Поверх свитера Бриджет набросила отцовский плащ.
По дороге она обогнала другого пешехода, наклонив голову шедшего навстречу ветру. Крепко придерживая шляпу, пешеход поднял взгляд, когда они поравнялись друг с другом. Он искренне улыбнулся ей, и она бросила в ответ: «Господь вам в помощь». Всю долгую дорогу Бриджет преследовали слова Мин Драм. И с каждым шагом в этих словах ей слышалось все меньше злобы, а скорее просьба помочь и понять. Наверное, отец был прав. Она обидела Килмартин своими грандиозными планами. Но ошибку можно исправить, и именно это намеревалась сделать Бриджет.
Она увидела огромное деревянное здание еще за милю. Пока она шла к нему, у нее было достаточно времени, чтобы оценить обстановку. Ричард говорил, что так всегда следует поступать, прежде чем примешь решение. Краски поблекли даже на огромной вывеске в сотне ярдов от входа. Справа под брезентом лежали штабеля дров. Слева — огромная куча деревянных обрезков. Два старых грузовика, один припаркованный прямо у фабрики, другой за забором, терпеливо ждали погрузки. Место казалось заброшенным, но Бриджет прошла вперед. Она так далеко зашла и сейчас не собиралась отступать.
— Эй, — крикнула она, как только вошла, — есть здесь кто-нибудь?
Сапоги стучали по деревянному полу. Бриджет, полная любопытства, зашагала по проходам между длинными рабочими столами. Ее пальцы оценивающе пробежали по полузаконченному креслу-качалке. Прекрасная работа мастера была приятна и на вид, и на ощупь. Уникальная резьба. Такое кресло сделало бы честь ее дому — Бриджет немедленно прервала себя, вспомнив, что она никогда не будет жить вместе с Ричардом в доме на холме.