Шаг в Бездну

Солоницкая Маргарита

— Как хорошо, что вы все вместе, — вместо приветствия усмехнулся Никас. И махнул рукой сопровождавшим его даймонам. Они быстро подняли на ноги лежащих даймонов. А один из них, выдернул Лилиану из-за спины Элигоса, и грубо пихнул ее в сторону выхода из камеры.

— Не дергайся Герцог, — гадко улыбнулся Никас и помахал перед Элигосом сверкающим в темноте медальоном, — эта штучка блокирует все ваши силы. Так что сделать вы ничего не сможете.

— Что, без этого страшно было приближаться ко мне? — усмехнувшись, оскалился даймон.

— Все для того, чтобы ты не пострадал, таков приказ, — еще более гадко растянул губы Никас. Герцог бросил на него взгляд, не обещавший ничего хорошего, и вышел из камеры за остальными даймонами и Лилианой.

Как и ожидал Элигос, из мрачного подземелья вывели их в тронный зал замка, где уже собрались представители

всех даймоновских кланов. Семерых даймонов остановили возле стены, заставляя опуститься на колени. Его и Лилиану оставили в центре, возле широкого и низкого каменного алтаря. Эстелия, вопреки обыкновению, не восседала на троне, а стояла рядом с ним, и за ее спиной была незнакомая Элигосу высокая черноволосая девушка. Заметив Элигоса, Эстелия улыбнулась и, повернувшись к даймонам, произнесла:

— Произошла трагедия, недостойная для меня, потому что я не смогла правильно воспитать своего сына. И наследник замыслил неприемлемое. Он решил сам захватить власть, не дожидаясь своего Наследия. Но был повергнут вместе с семью предателями, — Эстелия указала рукой на семерых даймонов, стоявших на коленях. Среди остальных даймонов послышался ропот.

— Прошу тишины! — попросила Правительница и продолжила: — Элигос Дагмар Герцог Бездны более не является Наследником.

— А кому же теперь ты передашь Наследие? — выкрикнул кто-то из толпы даймонов. Эстелия хищно улыбнулась и оглянулась назад, жестом подзывая черноволосую девушку. Девушка гордо вздернула подбородок и подошла к Правительнице. Та взяла ее за руку и выдвинула вперед:

— Вот моя наследница, кому я передам Наследие, — и насладилась тишиной, в которую повергла всех находящихся в зале. Лишь спустя минуту продолжила: — Моя дочь Алисия Дагмара теперь наследница.

— Откуда она взялась? — по толпе даймонов пробежался быстры шепот.

— К моему глубочайшему сожалению, я была вынуждена скрывать дочь от всех, чтобы уберечь ее. Но вы все можете убедиться в том, что она принадлежит к моей крови. Вам стоит только подойти к ней, и вы все поймете сами, — Главы кланов, не сговариваясь, по очереди подходили к наследнице, целовали ей руку, преклоняя колено. Поднявшись, они кивали, подтверждая правдивость слов Эстелии.

— Сын, подойди ко мне, — приказала Правительница, когда представление дочери было окончено. Элигос нехотя подошел к матери.

— Ты знаешь, что ждет тебя за попытку моего свержения, — Эстелия не спрашивала.

— Знаю, — Герцог даже не отвел взгляда от Эстелии, продолжая смотреть ей в глаза.

— Но я, как мать, даю тебе шанс исправить все. Ты просто будешь изгнан из Бездны с лишением прав и титула Герцога.

— И что же ты хочешь? — приподнимая бровь, уточнил даймон.

— Ты достанешь мне ключ из нее, — и Эстелия указала на Лилиану, все так же стоящую в центре зала.

— А что будет, если я откажусь? — хмыкнул Герцог, понимая, что не все так просто, как кажется.

— Тогда я достану ключ сама, и девчонка умрет, потому что вырвать его можно только со всеми жизненными силами.

— Ты не посмеешь, — почти прорычал даймон. — За свою дочь Арделия тебя просто уничтожит.

— Не сможет, — улыбнулась Правительница. — У нее не хватит сил. И да, совсем забыла. Если ты отказываешься, те, кто был с тобой, будут казнены, как, кстати, и ты.

— Хорошо, — обреченно кивнул Элигос. — Что мне надо сделать?

— Всего лишь пустяк, — холодно улыбнулась Эстелия. — Ключ сможет выйти только от глубочайшего наслаждения. И только ты сможешь его дать.

— Наслаждение? — брови Элигоса от удивления едва не достигли волос.

— Да, дорогой мой, именно наслаждение. В самый наивысший момент, оковы, удерживающие ключ внутри распадутся, и он выйдет наружу. Вот и все. И да, если ты надеешься только использовать свои силы, без телесного слияния, предупреждаю, ничего не получится. Наслаждение должно быть обоюдным. И только.

— Хорошо, — мрачно кивнул Элигос и шагнул к Лилиане, но был остановлен рукой Эстелии, сжавшей его плечо.

— В истинном виде, — Эстелия сильнее сжала плечо Элигоса, заставляя принять истинный облик даймона. Тот в ответ зарычал, сбросил ее руку и двинулся по направлению к Лилиане, которую уже схватили даймоны и, срывая рубашку с разорванным пеньюаром, уложили на каменный алтарь.

— Ты не сказала ему, что данный обряд полностью лишит сил обоих? — шепотом спросил у Эстелии, подошедший Никас. Та в ответ всего лишь пожала плечами.

69. Лиля

В каменной, удушливой, со смрадным запахом, темнице, я чувствовала себя ужасно. Несколько раз сползала в истеричные рыдания, пытаясь представить, что меня ждет, и тем

самым накручивая себя все больше и больше. И лишь когда, уже совсем отчаявшись прервать гробовую тишину, и начав читать стихи, я обрела спокойствие, всего лишь услышав голос Элигоса. Несмотря на это спокойствие, моя истерика все еще пыталась прорваться, но на этот раз в виде смеха. Элигос этого понять не смог и смотрел на меня насторожено, после того, как пробил стену, и я смогла перебраться к нему. А я внезапно поняла, что не просто так Элигос с даймонами, кстати, весьма суровые дяди, оказался по соседству со мной. Они пытались совершить переворот. Что у них не получилось, не знаю, даймоны молчали, как партизаны на допросе. Ну да ладно, не так уж это и важно. Главное, что я теперь была не одна. Когда за нами пришли, я сразу же ощутила дикое беспокойство, понимая, что меня ждет нечто ужасное. Не знаю, почему, но именно так я и чувствовала. На этот раз в тронном зале, в котором я уже побывала, было светло, но не от факелов. Магический свет с потолка растекался своими яркими лучами по всему пространству, не оставляя ни одного темного уголка. Увидев в центре непонятный каменный алтарь, я вздрогнула и посмотрела на Элигоса. Он лишь ободряюще улыбнулся. А потом было дикое представление наследницы даймонам. И, наконец, я увидела ту, что долго притворялась мной. Девушка была очень красивой. Высокая, стройная, гибкая. С черными волосами и темными глазами и была очень похожа на Эстелию. Элигос нет, совершенно не был похож на мать. Скорее всего, у него было больше от отца, которого я еще не видела и начинала понимать, что могу и не увидеть вовсе. После представления дочери народу, Эстелия подозвала к себе сына. Что она ему говорила, я не могла расслышать, как ни старалась, но читая по его все больше и больше мрачневшему лицу, понимала, что все плохо. Если не сказать хуже. Меня ждет нечто совершенно ужасное. Элигос мрачно кивнул матери, и сделал шаг в мою сторону, но был остановлен рукой Эстелии, которая снова что-то шепнула ему, и он стал монстром. Это произошло в какие-то доли секунды настолько стремительно, что я не успела даже испугаться. Хотя испугаться следовало бы. Гэлис, когда стал монстром, по сравнению с ним, был просто милашкой. А это, не передать словами. Чудовище из самых страшных кошмаров, которые я когда-либо видела. Ноги слегка подкосились, но меня удержали. Испуганно оглянувшись, я увидела тех самых даймонов, которые пришла за нами в темницу. Они сорвали с меня тряпки, еще недавно бывшие рубашкой Элигоса и моим пеньюаром, и отбросили куда-то в сторону. После чего бросили меня на каменный алтарь и привязали веревками руки и ноги. Теперь я по-настоящему испугалась. Попыталась вырваться, но веревки держали крепко. А монстр тем временем уже подошел ближе и навис надо мной, словно каменная глыба.

— Не надо, — только и смогла прошептать я, ощущая, как по щекам потекли слезы.

— Ты будешь жить, — тихо произнес монстр и погладил меня по щеке.

— Нет, не надо, — воскликнула я, замирая от ужаса, словно кролик перед удавом. А монстр уже взобрался на алтарь и расположился между моих ног.

— Смотри мне в глаза, — прорычал он и я, против своей воли, уставилась в два горящих огня, бывшие когда-то глазами.

Неясное томление родилось в моей груди и стремительно разносилось по телу. Услышав тихий стон, я с ужасом поняла, что сама издала его. А тело просило еще, наслаждаясь грубой лаской когтистых лап чудовища. Выгибалось навстречу к ним и молило о большем. Его грубый поцелуй заставил еще больше выгнуться навстречу и снова застонать. Возбуждение кипело в моей крови, пытаясь вырваться наружу, и я снова прижалась к его губам, совершенно не замечая клыков. Теперь его когтистые лапы были на моей спине и прижимали меня к нему. Я еще раз испустила протяжный стон, поерзала, шире раздвигая ноги для него. И он не отказался от моего призыва. Ожидая боли от его мощи, я слегка сжалась, но тело приняло все предложенное, разжигая пожар страсти еще сильнее. Тело предавало меня, наслаждаясь монстром, почти любя его за подаренное наслаждение, а душа орала от ужаса всего происходящего. И я все так же не могла оторвать взгляд от его огненных глаз. Он вторгался в меня бесцеремонно, владея мной, заставлял наслаждаться всем этим, и тело ничуть не противилось такому завоеванию. И лишь когда взрыв страсти прошелся по моему телу, заставляя испустить протяжный стон, я смогла закрыть глаза. Даймон ответил рыком наслаждения, исторгаясь внутри меня. После чего приподнялся, поцеловал и прошептал тихое: «Прости». Ответить я ему не успела. Что-то огнем прошло сквозь меня, цепляя даймона и наш крик боли сошелся в один. Даймон снова зарычал и скатился с меня, падая на каменный пол. А потом я услышала шаги и тихий голос произнес: