Шаг в Неизвестность
Шрифт:
— Мой принц. Послушайте меня, пожалуйста. — продолжая держать руку на амулете и поддерживать барьер, Хельмут обратился к юноше. Но принц не обращал на архимага внимания. Он продолжал смотреть, как тварь пожирает одного из его рыцарей. Видя, что юноша не собирается отвечать, Хельмут вздохнул и продолжил. — С этим существом нам не справиться. Вы погибните и мы вместе с вами.
— Значит, такова судьба Хельмут, и я готов её принять! — не отрывая глаз от жующей твари, прорычал принц.
Тяжело вздохнув, архимаг посмотрел на Агрона и увидел в глазах того понимание. Телохранитель понимал Хельмута. Понимал, как никто другой.
Ударив латной рукавицей, Агрон вырубил юношу, а Хельмут высыпал все оставшиеся кристаллы-артефакты на мраморный пол.
Погрузив принца на плечо, телохранитель стал ждать, пока архимаг закончит свои приготовления.
Для самого же Хельмута счёт времени шёл на секунды. Когда он убрал руку с амулета накопитель внутри стал нестабилен. Совсем скоро заряд закончиться, и тварь атакует их. У архимага не было его силы, чтобы сражаться, но были знания, чтобы спасти своего принца.
Положив пять кристаллов-артефактов на пол в виде пятиконечной звезды, архимаг раскрошил остальные и принялся рисовать контур. Закончив, Хельмут кивнул Агрону и тот положил юношу в центр пентаграммы. Далее архимаг взял меч юноши и порезав ладонь своей правой руки, передал меч телохранителю. Агрону не нужно было объяснять, что задумал архимаг. То, что они сейчас делали было магией крови. Запрещенной во всём королевстве магией. Взяв меч протянутый архимагом, Агрон порезал ладонь своей левой руки и, зажав её, чтобы кровь не вытекала, принялся ждать.
Хельмут же, опустившись на колени, стал своей кровью обводить контуры пентаграммы и насыщать их силой. И хоть его каналы маны закрыты, сила самого архимага никуда не делась. Она была в его крови.
Гарган почувствовал потоки маны и встрепенулся. Оторвавшись от еды, он посмотрел на защитный купол. Увидев пентаграмму и тело юноши внутри неё тварь заверещала. Отбросив недоеденный труп, Гарган принялся пробивать барьер.
Закончив наполнять пентаграмму силой своей крови, архимаг с характерным хеканьем поднялся и тяжело вздохнул. Хельмут сейчас был похож на призрака былого себя. Он осунулся, его щёки и глаза впали, а руки стали трястись.
Для насыщения пентаграммы принято использовать силу пяти магов или же двух архимагов. Так же можно использовать накопители маны, если маг или же архимаг работает один. Но здесь и сейчас нету других магов, а накопители ушли на контур пентаграммы. Поэтому старый архимаг отдал всю свою кровь и силы на то, чтобы напитать контур. Он отдал свою жизнь за своего принца.
— Теперь твоя очередь, мой друг, — сломанным и хриплым голосом произнёс Хельмут и посмотрел на Агрона.
— Увидимся среди наших предков, мой друг. — кивнув ответил старый воин. Разжав ладонь, он протянул её архимагу и, посмотрев на окровавленное, но такое спокойное лицо юноши, Агрон улыбнулся и проговорил. — Прощайте, мой принц. Живите за всех нас.
Договорив свои слова, старый воин и телохранитель исчез в бордовой вспышке, а на руке архимага появился багровый комок, похожий на желе. С ещё одним тяжёлым вздохом Хельмут опустился на колени перед принцем и, положив комок ему на грудь, заговорил на наречье, за одно упоминание которого в королевстве
— Abar-Agun-Zimra-Labathan! Lipzara-Alog!… — с каждым его словом контур пентаграммы святился всё сильнее и сильнее.
Гарган, видя, что мясо пытается сделать, взбесился и с новой силой напал на уже полностью истончившийся барьер. Ему можно было пожирать кого угодно и сколько угодно, но молодое светловолосое мясо должно было достаться хозяину!
"Надеюсь, когда-нибудь вы простите нас, мой принц." — Хельмут практически закончил читать заклинание. Он провёл своей иссохшей рукой по волосам юноши и улыбнулся. Он помнил этого юношу ещё младенцем, а теперь это уже мужчина.
— …Baltor-Elgen-Finak! — сухие, потрескавшиеся губы архимага закончили заклинание в тот самый момент, когда барьер пропал. Тело молодого принца исчезло в бардовой вспышке, а Хельмут превратился в прах.
Он и Агрон использовали всё, чтобы спасти принца. Они отдали всю свою кровь и силу на заклинание далекого перемещения. Теперь кто бы не желал смерти их господину, искать он будет долго.
В разрушенном зале не осталось в живых больше никого, кроме бездушных кукол кочевников и чудовища, которое прибывало в безудержной ярости.
Грань Пустоты. Последний Горизонт.
Ещё при жизни Хельмут мечтал вновь оказаться в своей родной дереве и в своём доме на опушке леса. Но так сложилась судьба, что ни деревни, ни дома больше не было. Хельмуту не было куда возвращаться. Но последний Последний Горизонт исполнил его последнее желание, и старый архимаг вновь оказался в родном доме.
Стоя на крыльце родного дома и смотря на заходящее солнце, архимаг сожалел, что не сможет и дальше следовать за своим принцем. Тем не менее, он был рад, что смог спасти его. Теперь его душа спокойна, и он может уйти на покой.
— Хорошая погодка, не так ли? — услышав где-то сбоку от себя голос, Хельмут повернулся и увидел улыбающегося седоволосого, пожилого мужчину, одетого в деловой костюм чёрного цвета. Мужчина опирался на такую же чёрную, как и его костюм трость с вырезанной на рукояти головой ворона.
— Да, хорошая погода. — кивнув, Хельмут вновь повернулся к заходящему солнцу и продолжил. — Я знаю, что вы Страж Грани Пустоты. Позволите ли вы задать мне вопрос перед тем, как уйти за Последний Горизонт?
— Почему бы и нет. Спрашивай, Хельмут. — Стражу было приятно услышать, что его ещё знают и помнят в мирах, где обитают смертные и бессмертные. И этим знанием молодая душа угодила ему. Так почему бы и не ответить на один вопрос?
— Мой принц. Будет ли он жив и счастлив? — оторвавшись от заходящего солнца, старый архимаг посмотрел на Стража в надежде, но увидел лишь загадочную улыбку.
— Скажем так: Скоро Северию ждёт море потрясений. А выживет ли твой принц или нет будет зависеть уже от него. — пожав плечами, ответил улыбающиеся загадочной улыбкой Страж.
— Что ж, такой ответ я и ожидал… — ответ Стража заставил Хельмута осунуться плечами и тяжело вздохнуть.
— Но, пожалуй, успокою тебя, молодая душа. Твой принц будет не один и совсем скоро найдёт нового друга. — слова Стража заставили душу старого архимага воспрянуть и открыто улыбнуться заходящему солнцу.