Шаг в ритм

Морроу Винд

А вот у нас с Герой настроение существенно улучшилось. Гера, как мне шепотом сказала, не очень доверяла этому Геббету, потому как рядом с ним она себя чувствует странно. Уж очень вовремя он рядом оказывается. Я облегченно вздохнул, узнав, что зелья на нее не действуют. Но, думаю, стоит принять меры.

Под вечер мы расстались и разошлись по своим факультетам, но пообещали списаться сегодня для разговора. Говорить ей о зельях нельзя. Пока все, кому не лень, могут копаться в ее голове, будет слишком подозрительно, что она узнает о них. Да и пока не знают, не будут предпринимать ничего

нового. К тому же, наши новые сокурсники владеют лигилименцией. Поверхностной, конечно, но и так опасно. Успехи Геры в окклюменции значительно улучшились, но прямой удар она не выдержит. Значит, не нужно давать повод проверять.

Мы разошлись. Анна — Мария, видно, потеряла свой энтузиазм и зареклась теперь просить у меня экскурсию. Но я пообещал, что если она захочет, я с радостью устрою ей поход в Запретный Лес и подземелья. Она тут же начала отнекиваться, не желая меня утруждать, ведь я травмирован. Я ее обнадежил тем, что быстро выздоровею. Она была готова биться головой о стену. Мило.

На следующий день я первым делом вызвал Добби и попросил мониторить нашу с Герой еду. Прямо после того, как ее доставят нам, менять ее на собственно приготовленную. Пусть гады думают, что зелья мы принимаем.

Когда я спустился, ко мне подошел староста Габриэль Трумэн.

— Лукси, тебя просила зайти профессор МакГонагалл. — Сказал он.

— Чего это кошатине от меня надо?

— Черт его знает. Профессор Стебль придти не может, но просит от тебя потом полную информацию. Если уж что — то плохое, то она найдет способ явиться. — Обнадежил Трумэн.

— Благодарю.

— Удачи.

Отвязавшись от надоедливой компании этой приставалы, я направился к башне Гриффиндора. Идея идти туда была не самой приятной, а уж лицезреть МакГонагалл где — либо, кроме уроков, у меня не было желания. Я прямо чувствовал неприятности. Нужно быть наготове.

По пути встретил разгневанного Снейпа. Он явно был не в духе и снимал баллы со всех подряд за все.

— Доброе утро, профессор Снейп. — Поздоровался я.

— 10 баллов с Хаффлпаффа, Гримхольд. — Выдал он. Спорить не стану, а то еще снимет.

— С вами все в порядке, профессор?

— А тебе то какое дело? — Прорычал он.

— Когда плохо вам — плохо всем. Я, конечно, понимаю, компания старых «знакомых» вам не приятна. Но ведь тут есть еще и внук директора. Мне кажется, вы должны быть довольны.

— С чего это мне быть довольным видеть еще одного Дамблдора и учить его?! — Он еще больше разозлился. Надо спасать ситуацию.

— А вам что не кажется что фразы: «20 баллов с Гриффиндора, Дамблдор!», «Мойте котлы, Дамблдор!», «Вы отвратительны, Дамблдор», «лимоны — мерзость, Дамблдор» звучат неплохо. — Улыбнулся я. Он только хотел закричать на меня, но резко замер, обдумывая то, что я сказал. Он потер подбородок, осознавая новые перспективы. Ведь при этом Дамби не придется кривляться и жрать чертовы лимоны.

— 20 баллов Хаффлпаффу за хорошую идею. — Сказал он с довольной коварной улыбкой и пошел дальше. Видно, теперь у него есть отдушина. А то Гера начала выбираться из лужи своего отношения со Снейпом, а Невилл не взрывает котлы. Не над кем Северусу издеваться. А тут,

можно сказать, радость сама идет в руки. Ох, похоже, я кое — кому испортил жизнь. Какой я плохой, пойду радоваться.

Теперь путь к львятам не был таким напрягающим. Кажется, сегодня утро встреч, потому что я по пути встретил Грейджер.

— Привет, Луксиния. Тебя тоже вызвали к профессору МакГонагалл? — Спросила она.

— И тебя? — Удивился я. Теперь мы шли к ее кабинету вдвоем.

— Как думаешь, зачем нас вызвали?

— Не знаю, но мне это не нравится.

— Почему?

— От твоего декана я пока ничего хорошего не получил. Так что ожидаю новую подлянку.

— Ну, не стоит быть таким пессимистом.

— Я реалист.

— Ну, как знаешь.

Мы пришли в ее кабинет. Она пропустила нас внутрь и указала на стулья. Видно, хочет поговорить, я, на всякий случай, держал ментальный щит. Мало ли что.

— Итак, поскольку вы оба являетесь самыми лучшими учениками Школы, выбрали дополнительных предметов для изучения больше обычного, школа решила выдать вам право на особую привилегию. — Сказала она.

— Я не испытываю проблем, профессор. — Возразил я. — Я выбрал Руны, Нумерологию — как основные, а Каббалистику у профессора МакЛейна я прохожу еще с первого курса. И продолжу заниматься по прошлой программе. — Ответил я. Они обе на меня удивленно посмотрели.

— Ясно. — Ошарашено ответила она. Видно, даже не подозревала о таком и удивляется, почему ее не поставили в известность. — Но все же, директор решил выдать вам на временное использование особые артефакты, с которыми учеба пойдет проще. — Она положила на стол два кулона. — Это — Маховики времени. Они способны отправлять вас на небольшой отрезок времени назад. Вот это. — Она положила книжку. — Правила использования. Прошу ознакомиться перед использованием.

Грейнджер явно была в шоке, обрадовалась и уже потянулась к кулону, но я ее тормознул.

— Профессор, этот учебник я уже видел в доме Сириуса и могу сказать точно, что там отсутствует очень важная глава. И я надеюсь, вы поведаете нам суть.

— Там все есть, мистер Гримхольд.

— А как же последствия?

— Их нет.

— НЕ НАДО ВРАТЬ! — Закричал я, она аж подскочила. Вот тварь. Хотела нам впарить такое дерьмо. — Я, конечно, знал что вы — неприятная личность, но что вы — расистка, я не представлял.

— Что вы себе позволяете?! — Возмутилась она.

— Тогда почему вы не скажете, что Маховик сокращает жизнь и ослабляет мага при использовании чаще, чем раз в месяц?!

— Но…

— Знаете, вы мне не понравились с первого взгляда, — начал я. — Вы так говорили о вашей любви к простым людям, но продолжаете называть их маглами. Вы так распинались о перспективах маглорожденных в мире магии. Но при этом забыли сказать, что мы тут ничего не стоим и никогда никаких высоких должностей не получим. Никогда не станем Мастерами в разных отраслях. Никогда не будем уважаемыми членами общества, а всего лишь магами третьего сорта. — Яд прямо изливался из меня. Я просто не мог сдержать гнев. — Вы еще хуже этих напыщенных аристократов. Они хотя бы не лгут в отношениях к нам, а вы — лжете.