Шаг второй. Охотник
Шрифт:
Простой самострел охотника.
Двуручное оружие.
Прочность 50/50.
Количество выстрелов 1.
Урон 3–5.
Уровень владения арбалетами — нет.
Требования к уровню — нет.
Раритетность — обычное.
Неплохо. Судя по описанию можно сделать несколько выводов. Чинить это чудо придётся часто — это раз. Бывают многозарядные самострелы — это два. Для более совершенных моделей предусмотрены дополнительные требования — это три.
Рядом с моим оружием был
Плохие деревянные стрелы.
Тип боеприпасы.
10/10.
Урон 1–3.
С экипировкой все. Я осмотрел пустые слоты и обнаружил среди них местечко для сумки. Вот и решился вопрос с инвентарем. Все по-взрослому — никаких невидимых безразмерных сумок.
В этом же окне отображались все мои текущие характеристики. Я сфокусировал взгляд на расе и тут же получил короткую справку.
«Люди известны своим многообразием. Среди этой расы можно встретить как гениев всех направлений, так и абсолютных посредственностей. Бонусы расы — выносливость, телосложение, ловкость, точность +1 за каждый уровень персонажа».
Универсальная раса. Это не всегда хорошо, но в моём случае больше плюс, чем минус.
Класс?
«Охотники больше времени проводят в лесу, нежели в поселениях. Лес их кормит и одевает. Те из них, что владеют дальнобойным оружием, могут дать фору даже эльфам, а рогатина в их руках превращается в смертоносное оружие. Бонус класса:
Дальний бой — точность, удача +1 за каждый уровень персонажа.
Ближний бой — телосложение, сила +1 за каждый уровень персонажа.
В целом первоначальные характеристики выглядели следующим образом:
Имя Васаби.
Раса человек.
Класс охотник.
Здоровье 20.
Энергия 10.
Защита 0.
Сила (0+0+0) 0.
Выносливость (1+0+0) 1.
Телосложение (1+0+0) 1.
Интеллект (0+0+0) 0.
Ловкость (1+0+0) 1.
Дух (0+0+0) 0.
Удача (1+0+0) 1.
Точность (2+0+0) 2.
Навыки.
Владение арбалетом 0/1000».
На первый взгляд все весьма гармонично. Должен получиться универсальный персонаж, но, как говорится, будем поглядеть.
Пока я разбирался с интерфейсом, Митько успел приготовить еду и терпеливо ждал меня на крыльце дома.
— Чего не позвал? — подходя, спросил я.
— Дык, не велено было, — нисколько не смущаясь, ответил работник, — Сказали еду сготовить, я сделал. А звать не велели.
И уставился на меня честным и преданным взглядом. Понятно. Солдат спит — служба идёт. Интересный мужичок — то проверки проводит, то в дуб-дерево играет. Запомним.
— Ну, пойдём, — сказал я и шагнул к двери, — Расскажешь, заодно, чем здесь народ живёт.
— Это я завсегда готов, — забегая вперёд, быстро сказал Митько, —
Наш скромный обед состоял из запечённой в углях рыбы, хлеба и деревенского сыра. На вкус все было просто замечательным, и я с удовольствием ел, пока мой работник вещал о товарно-денежных и социальных отношениях в ближайших деревнях.
— А к Сорочихе, что травница в Озерной, вы не ходите никогда. Склочная она баба, я как-то раз у неё отвар от похмелья в долг взял, так она мне целую неделю проходу не давала.
— А на сколько брал? — с улыбкой уточнил я.
— До вечера, — потупился мужичок, — Но ведь и понимание иметь надо! Крызис же ж в пограничье! А ей жалко как будто! Она вообще траву на отвар во дворе растит, даже ходить никуда не надо!
— Понятно… — протянул я, — А если у меня оружие в негодность придёт, то к кому мне обращаться?
— Так к мастеру Враду и идите, — тут же ответил Митько, — он в округе лучший кузнец, даром что человек. Большого умения мастер. Он всех наших воинов доспехами и оружием снабжает. Никого его изделия не подводили.
— А есть здесь интересное что-нибудь в округе?
— Да как сказать, — задумался работник, — вроде обо всем интересном рассказал уже. Хотя… — протянул он и замолчал, уставившись в стол.
— Ну, говори уже, не томи, — поторопил его я.
— Да живёт тут у нас один чудак, — глядя в сторону, сказал он, — На дальних выселках в лесу. Ни с кем не общается, да и к нему никто не ходит.
— Как же он живёт там один, — удивился я, — опасно ведь. Звери дикие, твари всякие.
— Да разное болтают люди про него. Сам-то я там не был.
— Ну, люди тоже попусту придумывать не будут. Что же про него народ говорит?
Митько чуть наклонился вперёд и понизил голос:
— Говорят, что ему звери дикие сами добычу свою приносят. И, если ранит их кто, то лечиться к той избушке приползают, — он откинулся на стену, махнул рукой и уже нормальным голосом продолжил, — Но я думаю, враки это все. Сам, поди, на охоту ходит. Просто его редко кто видит, вот и треплют языком почём зря.
— Понятненько, — сказал я, — А есть у меня в доме сумка какая-нибудь? А то вещи совсем некуда положить.
— Есть, как не быть? — кивнул работник и убежал к очагу. Немного там покопавшись он вернулся и протянул мне потрепанную торбу из мешковины, — Во какая красота! Давно лежит вас дожидается. Я с ней в деревню за припасами ходил, так мужики меня замучали — продай, да продай. А я ведь не могу! Добро-то хозяйское.
Он немного помолчал, глядя, как я скептически рассматриваю грязные и жирные пятна, покрывавшие сумку вперемешку.
— Правда пришлось её ненадолго взаймы дать, — неуверенно продолжил он, когда я посмотрел на него, и, все больше смущаясь под моим пристальным взглядом, тихо закончил, — за мзду малую, но её я потратил на хозяйственные нужды.