Шаг за грань

Верещагин Олег Николаевич

…Земляне взяли «рикшу» – экипаж, который тянул жутковатого вида монстрик с четырьмя ногами, парой гибких рук и длиннющими сомячьими усами на плоской голове. Монстрики эти были одновременно и тягловой силой, и хозяевами экипажей, которые таскали с бешеной скоростью. Димка знал, что это церриты, местные жители – несчастный народец, давно утерявший и власть на планете, и даже самоидентификацию и переключившийся на обслуживание посетителей их «шарика» – посетителей любого пошиба, от чиновников разных правительств до уголовников. Но вот «рикшу» он увидел тут впервые и возмутился – как это можно ездить на разумных существах?! Иван Сергеевич серьезно объяснил сыну, что, отказываясь от рикш, он, во-первых, тратит время миссии –

а во-вторых, лишает этих самых церритов заработка. Димка понял правоту отца, но не принял ее и каждый раз в рикше сидел угрюмо и тихо. А в выпадавшие свободные часы старался посетить побольше местных исторических памятников. Мальчика ужасало и вызывало жалость то, что он видел, – обломки истории целого народа, осколки надежд, обрывки веры… До этого не было дела подавляющему большинству самих церритов. Все, сколь-либо представлявшее материальную ценность, вывезли с планеты соседи – остались руины. Скиутты же церритов просто имели в виду, они презирали все расы, которые не могли себя защитить, – презирали незлобно, но и помогать не собирались. Димка хорошо запомнил, с каким недоверием немногочисленные хранители этих остатков истории планеты убеждались в том, что инопланетянин пришел не увозить что-то и не делать «снимки на фоне», а просто постоять и расспросить – тихо и с уважением. Они сами привыкли к тому, что не стоят уважения. Но это была ложь! Ложь…

…Димка хмуро повозился на сиденье и вздохнул. Покосился на отца. Тот сидел прямо, глядя точно перед собой. Да, отцу было о чем беспокоиться – предстояла встреча со сторками. Важнейшая встреча. Мальчишка видел записи отца и знал, о чем – короткая схемка:

Если честно, Димка немного подозрительно относился к этим ребятам и девчонкам – пленным у сторков. Ну ладно, ну пусть младшие, что они соображают… А старшие?! Как можно было попадать в плен?! Последнюю пулю – себе! Гранату под ноги, полевку под ребра! Да хоть в камни головой, но только не плен – себя в плену Димка не мог и представить… Однако, конечно, своих надо было выручать. Как угодно. К счастью, выход был – и дело решалось сегодня…

…На землян уставились сразу, как только они вышли возле хэлэ – сторкадского кафе, построенного тут в чисто сторкадском же стиле (высокие двойные коньки, резьба, низко спускающиеся края крыши…) и служившего местом, где сторки отдыхали, встречались и прочее. Дикое это было ощущение. Шла война. Люди и сторки убивали друг друга. А сейчас Димка прошел мимо сторков, стояших возле дверей, и окаменел спиной: выстрелят. Но не выстрелили, конечно. Ведь и сторки приходили в земное кафе – настороженные, негнущиеся…

В кафе было шумно. Сторки вовсе не были шумным народом, наоборот скорей, но – только до тех пор, пока не употребляли как следует ширр, что-то вроде земного кумыса, только с градусами посильней. Димка эту штуку пробовал, если честно – она не оставляла похмелья и скорее была полезной для здоровья, но расслабляла не на шутку. На землян обратили внимание сразу все – десятки зеленых глаз (были и несколько пар сероватых) уставились на вошедших откровенно враждебно. Кто-то даже начал подниматься, но хозяин заведения (по сведениям землян – в ранге генерал-полковника, если по-земному) коротко что-то сказал – и стало как прежде. Земляне как бы начисто выключились из сферы внимания – Димка подумал, что мог бы тут сплясать вприсядку, и сторки смотрели бы сквозь него, не больше.

Следом за отцом он прошел к отдельному столику – в углу справа от стойки. Навстречу поднялся молодой офицер в пышном парадном мундире, разительно отличавшемся от рабочей формы землян,

на которой не было даже знаков различия, подождал, пока сядет Иван Сергеевич. Видимо, они с отцом были знакомы, потому что Макаров-старший даже не счел нужным представлять сторка, а вот сына – кивком разрешив сесть и тому – отрекомендовал на сторкадском:

– Мой сын Дмитрий. Ксенолог.

– Не доверяете нам? – сторк говорил по-русски.

Иван Сергеевич усмехнулся:

– Несколько нелепо. Так и будем говорить каждый на чужом языке, чтобы показать: я его знаю, да?

Сторк тоже улыбнулся и перешел на зелтроник:

– Да, нелепо. Но ксенолога могли бы не брать – мы очень похожи. Едва ли наша психология таит такие уж загадки.

– Думаю – таит, если учесть, где вы содержите наших детей, – жестко ответил полковник на том же языке.

Димка не сводил со сторка глаз. Это было снова и снова странно – вот так смотреть в лицо врага.

Сторк не смутился. Налил себе розоватой воды – фруктовой, жестом предложил землянам; Макаров-старший кивнул, наполнились еще два бокала. Только после этого сторк иронично спросил:

– Но ведь и наших детей вы – как это у вас говорится? – должно быть, не кормили плюшками?

– Почему? Кормили, – ответил полковник. – Видите ли, по решению Большого Круга ваши дети содержатся в скаутском лагере на озере Уиндемир на Британских островах. Там похоже на Сторкад. Те, кому, по нашему счету, не исполнилось семи лет, – с матерями. Кажется, на полдник там бывают и плюшки.

Сторк был поражен. И не смог этого скрыть. Он даже чуть нагнулся через стол, рассматривая землянина. Димка от удовольствия ощутил дикий позыв поерзать на месте, но не двинул даже бровью.

– Но почему?! – не выдержал наконец сторк.

– Да потому что они – дети, – пояснил Иван Сергеевич даже с каким-то сожалением. – Даже те, кто стрелял в нас. Они – дети.

За большим столом у дальней стены что-то заорали на древнем языке. Сторки, вскакивая один за другим, вскидывали, расплескивая ширр, стилизованные под старинные рога бокалы, присоединялись к крику, угрожающему и мощному. Димка вспомнил, как смотрел сторкадский фильм «Стража Острова» – вот с таким ревом сотня за сотней пикировали на побережье вражеского острова всадники в бронзе и коже на крылатых пронзительно орущих зверях – и вой зверей смешивался с кличем всадников… Хороший был фильм. Интересный… У землян тоже такие были – Димка помнил, например, «Щит Олегов»: вылетающие на прибрежный песок широкие груди лодей, прыгающие через крутые борта ревущие воины с топорами, в алых плащах, как в живом пламени…

Да. Были. Но плюшки в лагере – это аргумент. Аргумент.

Все трое повернулись – и люди, и сторк. Подошел и тяжело сел еще один сторкадский офицер – старше. Положил на стол кулаки. Видимо, отец его тоже знал, потому что кивнул и тут же перешел к делу – снова на зелтронике:

– Итак – двести тридцать восемь земных детей из лагеря на Арк-Сейоре будут обменяны завтра на семьсот восемьдесят три сторкадских ребенка… Всех – на всех. Вы привезли наших?

Сторк опустил глаза. Собеседник Макаровых тревожно глядел на него. Молча, но видно было – хочется спросить. За большим столом опять взревели, и сторк поднял взгляд:

– Полковник Макаров… – говорить ему было трудно. – Пришло официальное сообщение… ваши дети… все… они бежали. Бежали из лагеря в горные долины. Это был хорошо подготовленный массовый побег… Их искали, их не нашли. Их просто не могут найти на Арк-Сейоре. Они… – и сторк сбился, замолчал мучительно.

Димка обомлел. Он знал, что сторки тоже несколько раз бежали из лагеря на Уиндемире. Но куда? Их каждый раз возвращали рано или поздно, хотя троим удалось добраться аж до одного из лунных космодромов… А тут – Арк-Сейор. Туземцы Арк-Сейора. Сейри. Сейри, ненавидящие сторков. Земляне, неотличимые от сторков. Маленькие дети. Девчонки.