Шаг за грань
Шрифт:
– У нас на Земле раньше был такой народ – китайцы. У них правил император Цинь Шихуан – он историков закапывал в землю, чтобы никто не мог сравнить, как жилось раньше и как при нем… А после ядерной войны убили очень много физиков, – Игорь вздохнул, погрустнев. – Просто так, толпа…
Охэйо покивал, слушая с интересом:
– А, ну вот. В общем, учителя на этот пост не рвались – о поганом характере Его Высочества было известно уже достаточно хорошо, а время, между тем, уходило. В конце концов, Их Величество лично пошли к академику Нотгорну и сказали, что Императорскую Премию нужно таки отрабатывать…
– И что? – Игорь к математике дышал совершенно ровно, без ненависти и любви, и не очень понимал принца.
– И все. Мне стало… интересно. На самом деле интересно – может быть, потому, что я сразу попал туда, где обитает живая наука. И, как оказалось, у меня есть способности – не такие, конечно, как у него, но все же… Когда бедняга сказал Их Величеству, что Их сын талантлив, они на его наорали – что он старый дурак, что они лучше него знают своего дурака, что в его возрасте пора думать о душе, а не о том, как подольститься к венценосной дуре… Что поделаешь – Их Величество совершенно не выносят лести. Целую комиссию собрали, чтобы узнать – на самом деле сын умный или притворяется… Оказалось – не притворяется. Это, знаешь, их на самом деле удивило… А я с тех пор ушел далеко – до Нотгорна мне пока что как до Джангра пешком, но кое-что новое мне удалось сделать – и вот этим я горжусь больше, чем всем прочим…
– А что именно? – спросил Игорь быстро и невинно.
Принц иронично и в то же время с уважением смерил его взглядом:
– Гм… Это я вряд ли смогу тебе объяснить – точно не сейчас…
– А какой во всем этом смысл? – Такая одержимость математикой казалась Игорю все-таки немного странной.
– Смысл? Весь мир вокруг может быть описан с помощью математики – полностью и точно описан. Как те вещи, которые есть, так и те, которые МОГУТ БЫТЬ. О, я вижу, ты и это начинаешь понимать…
– Теоретическая физика? – догадался Игорь.
– А что еще? Думаешь, стал бы я заниматься числами просто ради чисел? Не-ет. Открывать тайны мира гораздо интереснее…
– Тебе бы с Димкой Беляевым поговорить, он от этой штуки без ума… Говорит примерно как ты, невольно начинаешь верить, что мир и правда вертится вокруг математики… А, так что ты открыл-то?
Охэйо усмехнулся:
– Гнешь свое? Вот об этом я уже точно не могу говорить.
– Это оружие? – задал Игорь прямой вопрос.
– Угу. Не только, но все же…
Игорь вздохнул. Знать это ему было бы очень интересно – и Русской Империи тоже, – но ведь математика-то везде одна и, если изучить ее хорошенько…
Мальчишка мотнул головой. Сейчас его интересовало совершенно другое.
– А что было потом, после школы?
– После школы? Она кончалась уже в семь часов вечера. Потом были культурные мероприятия – выступления всяких артистов, пиры, балы… Я сбегал с них при первой же возможности – танцевать я не умею…
– Зря, – категорично
– Я тоже не отказался бы… посмотреть, – Охэйо усмехнулся. – Но Их Величество решили, что наследнику неплохо бы освоить актерское мастерство – так что мне пришлось не смотреть, а играть. Хотя… знаешь, мне нравилось – я играл страшных сумасшедших тиранов, злобных колдунов, упырей и других милых персонажей, одним словом – отводил душу… А больше всего мне нравилась история про юношу, воспитанного дикими зверями, – можно было скакать по декорациям в набедренной повязке и орать не своим голосом…
– У нас тоже такая история есть, – сказал Игорь. – Киплинг написал, английский писатель.
– Интере-есно, – протянул Охэйо. – Расскажешь? Потом, – поправился он. – В общем-то, куда больше мне нравилось просто побродить по парку одному, посидеть на берегу моря, просто подняться на гору и посмотреть на закат… А в десять часов я шел спать.
– Просто спать?
– А ты чего ждал? Бассейна с шампанским, полного прекрасных наложниц, или, сохрани Господь, наложников? Фиг! До восемнадцати лет я мог лишь смотреть на девчонок и стараться убедить себя, что на самом-то деле я совсем их не хочу… Только толку-то…
– По-моему, глупо, – честно сказал Игорь. – И даже опасно. Можно заработать расстройство психики…
Охэйо спокойно посмотрел на него. Сейчас у него было лицо взрослого человека.
– Можно. Но, если уж принцу суждено сойти с ума, то лучше, если это произойдет раньше, пока он еще не стал Императором, не так ли?
Игорь невольно поежился. В лицее хватало тяжких испытаний, но такого вот не было. Впрочем, сам факт его не удивил – с того, кому много дано, с того и спросится немало. Да и непохоже было, что воздержание пошло принцу во вред.
– А друзья у тебя были?
Охэйо взглянул уже хмуро:
– Нет. Их Величество строжайше запретили пускать во дворец всех других детей. Так что все, кого я видел, были взрослыми.
– Но почему? – напряженно спросил Игорь. С его точки зрения, ЭТО было уже слишком. Испытания – испытаниями, а друзья – это святое. Без друзей человек все равно что никто.
– Дети легко и быстро привязываются друг к другу, а наследник не может иметь СЛУЧАЙНЫХ друзей, которые вмешивались бы потом в его дела, он должен выбирать друзей сам, уже в достаточно сознательном возрасте… – спокойно пояснил Охэйо. – Ну что ж, я и выбрал – хотя мне и жалко тех лет, что я прожил без друзей…
Игорь невольно подумал, как воспитывали Цесаревича. Но там, вроде, ничего особенного не было – наследник учился в лицее, как все дети дворян, и друзья, разумеется, у него были. Разве что программа плотнее, чем у других, – ну так и знать ему надо было больше…
– Серьезное у тебя было воспитание, – с невольным уважением признал он. – И так было каждый день?
– Нет. У нас каждый шестой день выходной – это значило, что Его Высочество можно поднять в пять часов и куда-нибудь повезти – на завод, на ферму, на полигон, – чтобы он познакомился как следует со своей страной. Это было интересно, конечно, но я не слишком-то люблю, когда на меня все пялятся, словно им говорящего коня привезли…