Шаг змеи
Шрифт:
Через год к нам приехали те самые сестрички из Кронштадта. Рассказывают: мы еще только к батюшке Иоанну с письмом подходим, а он говорит: «Знаю, знаю, она уже видит. Ее зовут Нина».
Папа собрался в Кронштадт. Попасть к батюшке Иоанну было, конечно, трудно. Но монашечки помогли. Папа лично поблагодарил, исповедывался у него. Видел, как святой изгонял бесов. Те голосом болящих признавались: «Только этот, кудлатый, выгонит нас». Это про отца Иоанна. И жалобно спрашивали священника:
— Куда мне?
— Как вошел, так и выходи.
— А можно через уши?
— Как вошел, так и выходи!
И вдруг батюшка как дунет на одержимого! И от этого дуновения бес бежит — словно ветер по всему храму идет!
А ведь какие кляузы были тогда на батюшку Иоанна! У нас дома однажды священник служил молебен и даже не закончил;
Он спросил: «Матушка, а вы что же, его за святого почитаете?»
А мама ответила: «Когда вы, батюшка, будете такие же чудеса творить, мы и ваш портрет так же повесим».
И на царя какие кляузы были! Я ведь видела его. Шла осень 1914 года, немец подходил уже близко, и мы собирались эвакуироваться. Вдруг смотрим — на нашей Замковой улице солдаты, оцепление. Государь, говорят, приехал. Мы с мамой вошли в собор, но далеко пройти от входа не смогли — было много народа… Входит — не видно, что государь, — а как солдат, в шинели простой. Шапка круглая в руках. С ним — царица, красивая такая. Две дочери — Татьяна и Ольга — в серых платьицах, белых передничках с красными крестами и такими же косынками… Как страшно погибли… (Слезы наворачиваются на глаза Нины Романовны.) А аналой поставили не в глубине храма, а недалеко от входа, рядом с нами. На аналое — образа Спасителя, Матери Божией, Ангелов-хранителей членов Царской Семьи. Царь встал на колени, и епископ благословил его иконой Николая Угодника. Вроде бы ничего особенного не происходило. Но я могу сказать, что увидела в них живое Православие… Может быть, Господь зрение и дал, чтобы я могла свидетельствовать, какие они были… А у царя, когда он смотрел на человека, был ангельский взгляд.
Потом, уже в эвакуации, в Старой Руссе, мы узнали: царь сошел с престола. И так быстро все изменилось! Как стремительно рушился порядок! Раньше ведь для усмирения евреев, которые всегда бунтовали, в Гродно царь держал всего сотню казаков. Они стояли на Калоше, я часто видела их, они к нам и домой заходили, такие богомольные были! Какие там погромы! Одними плеточками они порядок наводили. А тут — как царя не стало — началось! Со складов растаскивали хлеб, продукты. Быстро наступил голод. Мы переехали в Воронеж и вынуждены были побираться. Открылись тюрьмы. Люди словно озверели. Убивал тот, кто сильнее. Солдаты, которые служили царю, пошли против, и потом мы видели, как их мертвыми возили хоронить на телегах, словно дрова. Кругом тиф, холера… Но я с тех пор никогда не болела. Молитвами батюшки Иоанна Кронштадтского мне не только зрение вернулось, но и весь мой слабый, болезненный с детства организм — словно обновился.
И не дай Бог снова увидеть то беснование, что было после революции».
P.S. Так как же победить нам древнего змия? Вспомним ветхозаветную историю. Когда боролись Моисей и Аарон с волхвами фараоновыми,
«бросил Аарон жезл свой перед фараоном и перед рабами его, и он сделался змеем. И призвал фараон мудрецов [Египетских] и чародеев; и эти волхвы Египетские сделало то же своими чарами: каждый из них бросил свой жезл, и они сделались змеями, но жезл Ааронов поглотил их жезлы»
244
«Памятником победной борьбы Моисея и Аарона с волхвами в Православной Церкви является архиерейский змеевидный посох, у которого верхняя часть или рукоятка имеет змеиные головы, одна против другой поставленные в виде украшения» [66].
Шаг змеи чреват укусом. Однако новозаветным змиям дано побеждать змия древнего. Помните ветхозаветный прообраз победы Господа и каждого, кто идет за Ним: «Какое же в этом значение, что мертвый змий, пригвожденный к верху древа, исцелял уязвленных? Мертвый змий побеждал живых, потому что был образом Господня Тела, — говорит Макарий Великий. — Ибо Господь Тело Свое, приятое Им от Марии, вознес на крест, простер на древе и пригвоздил к нему, и мертвое тело победило и уязвило змия, живущего и пресмыкающегося в сердце».
Это нам ведь сказано:
«Се даю вам
И еще:
«будьте мудри яко змии»
Аминь. И Богу слава.
Послесловия
Возвращение синедриона. Послесловие автора
1 августа 1792 года, в праздник Происхождения (изнесения) честных древ Животворящего Креста Господня, Екатерина II запретила масонство в России. Ровно через тридцать лет Александр I повторил запрет. Между двумя указами было еще несколько подобных. Тоже Высочайших. И тоже — неэффективных. Эту бесплодность доказал не только масонский путч декабристов в 1825 году. В XX веке, пусть и ненадолго, над страной вознеслось Временное правительство. Помогла ему прийти к власти Первая мiровая война. Ее и задумывали во исполнение давних планов лож — ниспровержения тронов и алтарей Европы. А началась эта война, по странному совпадению, тоже 1 августа.
Дух времени надо изучать. Но только для того, чтобы уметь от него защищаться. Замечательно сказал святитель Игнатий! Масонство — этот мыльный пузырь мнимой мощи и псевдоинтеллекта — в первую очередь надувается духом времени. В любой момент истории — возьми на пробу содержимое радужно переливающегося пузыря — и ты поймешь, что носится, что витает в воздухе.
…Чем дышали люди во времена распятия Спасителя? Радость от прихода Мессии — Осанна! Осанна! — задыхались от радости — так быстро сменилась другим. Иудеи ждали земного царя. Не Небесного.
И вот заседает Синедрион. Решает: что делать с Ним? А слова пророков кричат из Торы: это Он! Он! Не слышат… Или делают вид?
Мог ли подать голос за казнь Иосиф Аримафейский? А Иаир? Спаситель воскресил ведь его дочь! Нам неведомо, что говорили они в совете. Но можно представить себе, как переглядывались остальные. Как подмигивали друг другу «мудрецы». Понимали, что среди них — чужаки. Что нельзя впрямую сказать, почему Его надо уничтожить…
Да, наверно, ПЕРВЫЙ ПРООБРАЗ СОВРЕМЕННОГО ТАЙНОГО ОБЩЕСТВА ВОЗНИК В НЕДРАХ СИНЕДРИОНА. Это был тот самый союз, который назывался Хабура. О его членах говорится: «Хаберимы строго соблюдали законы левитской чистоты, клятвенно подчинялись требованиям своего ордена» [245] . В этом внутреннем круге и аккумулировался дух времени: нужен только тот мессия, который даст иудеям земную власть и земное богатство. Все то, от чего отказался Спаситель на Горе искушений, лукавый предложил Синедриону. И этим «избранные» живут по сей день. Подпитывают тлен грешной плоти силой абортированных младенцев, жиреют от прибылей войны, жрут и жрут «пирожки ссабиев». «Больше, больше, больше!» — витают в воздухе заклинания Моррисона.
245
Иеродиакон Авель (Семенов), Александр Дроздов. Знамение пререкаемо. М., 2002.
Две тысячи лет назад «посвященными» двигала не ошибка. Они подразумевали другой объект поклонения, отличный от Моисеева Бога. Вот чем хаберимы отличались от герметических кругов пифагорейцев и прочих. Те скрывали свое знание, а эти — своего бога.
Всетворцу они служили уже только внешне. На самом деле произошла подмена. И это роднит членов Синедриона с орденами, историю которых так любят вспоминать масоны, — тамплиеров и розенкрейцеров. Почему они так дороги «вольным каменщикам»? Тамплиеры — потому что первыми произвели достаточно массовую «трансмутацию» верующего европейца Средних веков. Так получился только по имени христианин, а на деле — диаволопоклонник. Дух времени в Западной Европе менялся. Она отпала от православия и продолжала падать все стремительней. Глубины падения наиболее убедительно продемонстрировали именно тамплиеры. Дух рыцарства, увлекший воинскую аристократию в плен дьявольской рати, иссякал. На скучных дорогах Запада еще тащился на своей кляче Дон Кихот, но пыль от проскакавших рыцарей уже осела. В воздухе повеяло серой. И чем-то еще — из алхимических лабораторий. Европеец принюхался. Заинтересовался. Опять этот интерес! Он из века в век поворачивает флюгер человеческой воли.