Шагай вперед, мой караван...

Мандалян Элеонора Александровна

– Да ведь так можно разрыв сердца получить, - содрогнулась Инга.
– Бедная старушенция. Как ее кондрашка не хватил. Ну разве она может быть преступницей! А те два пацаненка! Ненормальные какие-то эти американцы. Полиции, видно, работников своих девать некуда. Или они таким макаром учения проводят? Не может же быть, чтобы на одного нелегала с семьей натравливали несколько десятков вооруженных до зубов полицейских, будто он - серийный убийца.

– М-да, упаси Бог попасть к ним в лапы, - пробормотал Гарри и,

ни на кого не глядя, вернулся в спальню.

– Пошли и мы досыпать, - вздохнул Левон.
– Если получится.

Пару дней спустя Левон в третий раз, уже безо всяких уловок, заявил жене о своем намерении “прошвырнуться в казино”. И тут уже Лана не на шутку встревожилась.

– Левушка, миленький, остановись, пока не поздно. Это такая зараза, как наркотик. Затянет, не выпутаешься.

– Не говори глупости. Лучше побыстрее одевайся.

Лана заметила лихорадочный блеск в глазах мужа, отнюдь ему не свойственный.

– Левон. Послушай. Ты ведь не собираешься превратить казино в основной источник семейного дохода?

– Конечно не собираюсь. Но если у меня сейчас полоса везения, глупо ее не использовать. Да не тяни же зря время.

Первую сотню автомат съел за пять минут. Вторую и третью ждала та же участь.

– Долго же ты раскачиваешься, приятель, - сказал ему Левон, вкладывая еще одну.

Поиграв с ней несколько подольше, автомат съел и ее. Решив, что место им выбрано неправильно, Левон пересел за другой автомат. Потом за третий. Когда все ассигнованные на игру деньги кончились, он нашел АТМ и, оглядевшись, на всякий случай, по сторонам, не видит ли жена, снял с двух кредитных карточек по 300 долларов - предельно допустимые суммы. “Теперь-то уж точно я отыграюсь, - сказал себе он.
– Чем больше сумма, тем больше шанс.”

Не отыгрался. Рядом плюхнулась в кресло толстозадая мексиканка, вложила в автомат всего 5 долларов и со второго нажатия выиграла тысячу. “Ну конечно, - с раздражением подумал Левон, - я сел не за тот автомат.” И он снова направился к АТМ.

Всю обратную дорогу Левон молчал, делая вид, что хочет спать.

– Проиграл, да?
– допытывалась Лана.
– Я ведь предупреждала тебя. Не может везти каждый раз. Это ловушка.

– Оставь меня в покое,- огрызнулся Левон.
– Я не нуждаюсь в твоих нравоучениях. Сама-то ты сколько проиграла?

– Сто.

– Ну так и нечего выступать тогда. Я хоть дважды выиграл. И по крупному. А ты ни разу. Только деньги просаживаешь.

Лану передернуло. Никогда прежде между ними не возникало подобных разговоров. Они вообще старались как можно меньше говорить о деньгах и относились друг к другу с полным доветием.

Домой Лана с Левоном вернулись поссорившимися, что случалось с ними далеко не часто. А три дня спустя он снова заговорил о казино. На сей раз голос его звучал почти просительно:

– Я должен

отыграться, понимаешь. В тот день получилось недоразумение. Я чувствую автоматы. Тот, что должен дать, меня как бы сам зовет. Это получается у меня безошибочно. Последний раз что-то не сработало.Может я был не в форме. Может день был не тот. Ведь так бывает, правда? Скажи. Ты же у нас эзотерик. Наколдуй нам удачу.

– Левон...

– Вот что, - перебил он.- Я знаю, у нас не то финансовое положение, чтобы проигрывать деньги. Давай договоримся. Если мне не удастся сегодня отыграться, мы раз и навсегда забываем о казино. Идет?

– Идет, - вздохнула Лана.

Он снова проиграл. И проигрыш его перекрыл все, что он за первые два раза выиграл. К тому же они не успели в срок выпустить очередной номер газеты.

Глава 46

Лана регулярно разговаривала с Натель по телефону, и та уверяла, что идет на поправку. Голос у нее и впрямь звучал бодро. Чувствовалось, что она уже не заклинена целиком на своей болезни, что к ней снова вернулись ее прежние интересы. Но встретиться с Ланой она пока отказывалась, обещая, что сама решит, когда ей показаться.

После последнего проигрыша Левон стал ворчливым и неразговорчивым. Спасаясь от его дурного настроения, Лана весь день проводила за компьютером. Их финансовое положение было близко к катастрофическому, когда с drive way послышался мелодичный сигнал машины.

– Кого это могло занести к нам под окна?
– нахмурился Левон, не встав однако с места.

На крыльцо вышла Лана. И в следующий момент раздался ее радостный возглас:

– Левон! Иди скорее сюда!

К дому подкатил новенький, перламутрово-золотистый Audi, за рулем которого сидела сияющая Вика.

– Викуля! Лапушка! Наконец-то!
– бросилась к ней Лана.
– Но, Боже! Ты за рулем! Неужели сама приехала, аж, из Сан-Франциско!?

– Сама, мамуль, сама.

Вика захлопнула дверцу и прижалась к матери.

– Как же я по вас соскучилась, родные вы мои.
– Обнимая мать, она другой рукой привлекла стоявшего в дверях отца.

Поцеловав ее, Левон спросил:

– Что это за машина? У кого ты ее взяла?

– Ни у кого, папуль. Это моя машина. Я ее купила.

– Купила?!. На что? Неужели на кредитные карты?

– Нет, что ты. У меня их еще нет и, надеюсь, не будет. На заработанные деньги.

– Да пойдемте же домой. Там поговорим, - сказала Лана, увлекая дочь за собой.
– Ну-ка дай мне на тебя посмотреть. Как ты изменилась! Повзрослела, похорошела. Ты какая-то совсем другая.

– Расту, мамочка.

– Сколько же часов ты ехала?

– Пять с половиной.

– Ого! Представляю, как устала.

– Ни капельки.Я ехала и кайфовала. Это было истинное наслаждение мчаться вдоль океана и самой управлять своим движением.