Шах и Мат
Шрифт:
— Почему?
— Послушай, Алиса. По правде, это самая большая шахматная доска, которую мне довелось увидеть, но она пуста, как и весь город.
Пиллар прав. На шахматной доске пусто — фигур нет.
В тишине, ощущая себя загипнотизированными и напуганными, мы приближаемся к шахматной доске. Солнце позади нас маячит оранжевым пятном за облаками. Удивительно, но в Шахматном Городе нет снега, что все же наводит меня на мысль о том что Мартовский Заяц был прав, здесь может находится вход в портал в Страну Чудес. На шахматной доске огромные
— Думаю, Вы задолжали мне объяснение, — говорю я Пиллару, впечатленная видом.
— Какое именно?
— Как так вышло, что в Ватикане я ходила лишь по белым шахматным клеткам?
— В смысле? Ты — Алиса, та самая, которая спасает Мир от Монстров — Чудесников.
— Это Вы лепите из меня такую Алису.
— Ты такая на самом деле, Алиса. Мы не будем снова к этому возвращаться.
— Но нам придется, потому что я была Тёмной Алисой и работала на Черные Шахматы. Как тогда я смогла пройти по белым клеткам в таком месте, как Ватикан? Неужели Фабиола манипулировала ими?
— Нет, конечно же, — отвечает Пиллар. — Фабиола помогла тебе, потому что считала тебя хорошей девочкой, которая смогла спасти кучу жизней, пока я промывал тебе мозги. Если бы она знала, какая ты на самом деле, она бы убила тебя.
— Тогда зачем она показывала мне видения о Цирке?
— Либо чтобы ты поняла, что Черные Шахматы являют собой абсолютное безумие, или она испытывала тебя, как я уже говорил, она бы смогла даже убить тебя, будь ты Темной Алисой.
— Иногда Вы о ней такое рассказываете, что я диву даюсь, почему Вы любите её.
Пиллар лишь пожимает плечами.
— Знаю. Но эй, я и сам не герой.
Иногда я не могу сдерживаться, когда слушаю его. Подавив смешок, я пытаюсь сосредоточиться на том, что нам нужно узнать.
— Вы по прежнему не сказали мне, как Темная Алиса смогла пройтись по белым клеткам в Ватикане.
— Из-за твоих намерений.
— Прошу прощения?
— У всех у нас внутри есть добро и зло. Оно приходит и уходит. Некоторые слишком сильно суют голову во мрак, а у других лишь время от времени появляются обрывки этих плохих мыслей. Например, тебе может прийти в голову опустить окно и оскорбить водителя рядом на дороге, и это станет эпизодом дорожной агрессии. Но это просто проходит, и ты не поддаешься, как только понимаешь, что быть хорошим — выбор, а не ген.
— Довольно метафор. Мне нужны серьезные ответы.
— Потому что твои намерения, Алиса, были хорошими, поэтому ты смогла пройти по белым клеткам. — Голос Пиллара был ровным, чистая правда, без прикрас.
— Если так, то почему я и сейчас могу пройти по белым клеткам, — говорю я, делая глубокий вдох.
— Ты полагаешь, что это одна из тех священных досок?
— Это разумно, раз уж это место считается порталом в Страну Чудес.
— Слегка притянуто за уши, — говорит он. — Но если ты в это свято веришь, начни с черных клеток. Хочу
— Не могу, — отвечаю я. — Я это чувствую.
Глаза Пиллара сверкают не самым милым образом.
— Я пройду по белым, — говорю я и поднимаюсь.
Первая реакция Пиллара — сделать пару шагов назад. Я верю, что он читает мои мысли, и понимает, чего я добивалась.
— Теперь Ваша очередь, — я бросаю ему вызов. — Я хочу, чтобы Вы тоже прошли по белым клеткам, Пиллар.
— Ах, в этом нет нужды. — он отмахивается рукой, пытаясь обставить все как шутку, но тревога в его глазах выдает его с головой.
— Мне нужно, чтобы Вы прошли, — настаиваю я. — Мне необходимо узнать о Ваших намерениях.
Он слабеет. Блеск в глазах увядает. Я загнала его в самый угол места, где ему хотелось оказаться меньше всего. Но мне нужно знать. Узнать раз и навсегда, каковы его намерения.
— Не беспокойтесь, — говорю я. — Я никогда не убью Вас, потому что Вы смогли пройти лишь по черным клеткам. Я лишь хочу знать, что Вы на моей стороне.
— Я на твоей стороне, — отвечает Пиллар.
— На самом деле, я чувствую это. Я знаю, что Вы со мной сделали. Вы поверили в меня. Но у меня есть какое-то предчувствие, от которого мне не отделаться.
— Какое чувство?
— Что я не знаю, кто Вы на самом деле.
— Я не смогу пройти по клеткам, Алиса. — голос Пиллара пугает меня, потому что он почти умоляет, такого я еще не слышала от него. — Я просто не могу.
— Хотите сказать, что сможете пройти лишь по черным?
— Говорю же, что не могу.
Я вынимаю из заднего кармана пистолет и целюсь в него. Я забрала его у одного из людей Шахматиста в Маростике и до сих пор держала при себе. Я даже не уверена, что он заряжен, но я вынуждена это сделать. Пиллар ничего не отвечает. Каким-то образом, он не удивлен.
— Теперь у меня больше причин волноваться, — говорю я. — Почему Вы не удивлены тому, что я целюсь в Вас? Вы не верите, что я смогу нажать на курок?
— На самом деле, у меня нет сомнений, что тебе это под силу, — отвечает он. — И в какой-то момент это случится: ты нажмешь на курок и убьешь меня. Такова моя судьба, но я не уверен, по какой причине ты это сделаешь.
Я морщусь, понимая, что вероятно это отголоски Темной Алисы вынуждают меня целиться в него.
— Мне жаль, — я опускаю пистолет.
— Нет, — говорит Пиллар. — Не опускай пистолет. Не подавляй свою темную половину, Алиса.
— Что? С какой стати Вы просите о чём-то подобном?
— Потому что именно поэтому я помог тебе стать той, какая ты сейчас, — отвечает он. — В мире полно хороших людей, которые пытаются исправить все, и когда приходит время нажать на курок, они лажают, потому что в них нет темной стороны. Ты не похожа на них, Алиса. Ты идеальна. Хорошая девушка, которая когда-то была плохой. Если бы ты только смогла отыскать баланс внутри себя, ты бы смогла спасти мир.