Шахматный порядок
Шрифт:
Девочка удивленно изогнула свои тонкие брови:
— Неужели сын великого Гарри Поттера? — лукаво улыбнулась она.
— Да, а что? — холодно уточнил Альбус. — А тебя как звать?
Ал заметил, что, хоть лицо ее оставалось вежливо-спокойным, голос предательски повысился, а руки, выдавая хозяйку, машинально теребили рукав кофты.
— Я Кэтрин Кессиди Забини. Между прочим, Забини очень древний род, многие знаменитые волшебники — наши родственники, — с важным видом произнесла девочка. Хотела, видимо, показаться влиятельной персоной.
—
— А не знала, что мистер Поттер ведет такие разговоры за ужином, — весело проговорила она с самым невинным видом, будто бы и не случилось ничего — Извини, конечно, если мои слова так задели тебя, Альбус, не хотела ничего плохого. Надеюсь, ты не сердишься? — с лёгкой усмешкой уточнила она. Высокий голос звучал нежно и мягко.
— Ал, называй меня просто — Ал. У нас подобные темы вообще не поднимаются, а это я случайно узнал — подслушал под дверью, — примирительно произнес мальчик.
— С удовольствием, Ал, — протянула важно Кэтрин. — Тогда и ты называй меня просто Кэт, хватит обижаться.
— Можно к вам? — в купе заглянул довольно высокий брюнет с карими глазами.
— Конечно, проходи! Кэт, ты же не против? — Ал повернулся к своей новой знакомой, девочка приветливо кивнула новенькому, давая свое согласие.
Брюнет удобно устроился напротив Альбуса, внимательно вглядываясь в него.
— Я Альбус Поттер. Это Кэтрин Забини, — представился Ал.
— Замечательно. Только мы с Кэт уже знакомы, — подмигнул мальчик. — Я Эрик Нотт. Семья у нас небольшая, — продолжал он, устраиваясь на сидении. — Отец Теодор Нотт, маму в девичестве звали Дафна Гринграсс, теперь она Дафна Нотт.
— Вы же кузены со Скорпиусом Малфоем, — многозначительно посмотрела на приятелей Кэт.
Эрик и Альбус одновременно скривились. Кэт прыснула. Ал вздохнул с облегчением: похоже, Малфой был неприятен не только ему.
— А мои родители учились на одном курсе с твоими, — сказал Эрик. — Только в Слизерине.
— Они тоже воевали? — спросил Ал, настороженно отодвинув книгу: лучше было не спешить на столь скользкой теме.
— Да. Только на той стороне. — улыбнулся Нотт.
«Та сторона»? — Альбус заволновался. В голове звякнул непрошенный колокольчик: это были слова. которые он слышал от Булстроуда.
— А моя мама чуть младше, — добавила Кэт. — Виктория Фанкорт.
— Фанкорт? Родственница Перпетуи Фанкорт, которая изобрела Луноскоп? — догадался Альбус.
— Она самая, правда, дальняя, — гордо улыбнулась девочка.
— А моего отца судили на процессе Пожирателей, — вздохнул Эрик. — Но слава Мерлину, оправдали, как несовершеннолетнего. А вот дед мой погиб в битве за Хогвартс.
Ал не сдержал улыбки, заметив краем глаза, как легко Кэт положила черные перчатки на полку рядом
— Знаешь, я слышал от деда, когда тот отбыл срок в Азкабане, о той войне, что завершилась в девяносто восьмом, — продолжал Эрик, словно ожидая этого вопроса. — Незадолго до смерти он как-то спросил вслух: «А чем отличались светлая сторона и темная?» У предводителя армии, в которой когда-то состоял дед, вся цель войны в итоге свелась к смерти твоего отца, у которого всё сошлось к смерти этого самого предводителя.
— Мой отец так никогда не думал, — Поттер произнес это ледяным тоном.
— Да ладно? Спроси у него про девяносто восьмой и все те годы, что были перед тем. Он тебе хоть раз рассказывал обо всем этом? Ой, ладно, не хочешь — не говорю, — махнул Эрик рукой.
— Погоди… — Альбус почувствовал нарастающий интерес. — Если бы мой отец и его друзья проиграли, то маглорожденных никогда бы не пустили в наш мир.
— Их и сейчас не шибко хвалят в школе, — раздался нежный голос Кэтрин. — Всё вернулось к тому, с чего началось.
— Да, — поддержал подругу Эрик. — Это при Дамблдоре назвать кого-то грязнокровкой было в Хогвартсе событием, а нынче, как при Диппете — норма жизни. Даже школьную форму вернули в точности ту, что была в тридцатых годах.
Альбус не мог сдержать улыбку, вспомнив, как долго и трудно они подбирали ему замысловатый жилет в Косом переулке. Мать тогда жаловалась, что в их времена форма в Хогвартсе была намного проще нынешней. А, как оказалось, вовсе даже не нынешней, а очень старой. Он рассказал об этом Нотту, и тот понимающе кивнул.
— Хотя с другой стороны, хоть на форму похоже, — повела плечами Кэтрин. — А то мантия да мантия — это формой-то не назовешь. И красиво.
— Но заморочно, — не сдержал улыбку Альбус. — Макгонагалл, поди, счастливые школьные годы вспоминала…
Эрик и Кэт рассмеялись. Вслед за ними засмеялся и Альбус, а затем взглянул в окно. Поля сменились редкими перелесками, переходящими постепенно в леса.
— А насчет перемен… Пожиратели почти поголовно умерли в Азкабане — кроме тех, кто сбежал в Вену. Ну и твой отец — герой, знаменитость, Избранный. Что изменилось-то? — на последних словах Эрик развел руками, а Ал задумался.
В словах темноглазого Нотта действительно имела место логика. Пухлая женщина как раз привезла тележку с многочисленными сладостями, и Альбус закупил шоколадных бобов для себя и попутчиков, деваться было некуда — общие сладости придают любому спору приятельский характер, особенно, когда едешь в школу первый раз. Альбус даже улыбнулся, глядя, как покачивается его черный чемодан: сам себе он казался сейчас ужасно самостоятельным и взрослым. Тем более, что они втроём с новым приятелем обсуждают вполне взрослые темы: те самые, о которых родители говорят «не при ребёнке».