Шахматный порядок
Шрифт:
— Думаешь, он действительно сдал ее учителям? — уточнила девушка, немного нахмурившись. Во дворе лежал ковер разноцветных листьев, и ее маленькие черные ботинки тонули в ним.
— Уверен. Они уже достаточно подружились с Ноттом, который вполне мог заинтересоваться этой книгой. Отец предполагал, что сын Поттера придет в шок от рукописи такого типа, но мне казалось, что любопытство возьмет верх.
— Как видишь, не взяло, — сказала задумчиво Эйвери. В окнах замка зажглись огни, сияя в темноте, как очаги тепла в холодном осеннем воздухе.
— Пока нет. Но Альбус не слишком похож на своих родственников. Этим
— Дерек, не ввязывайся в это, — Адель резко повернулась к брюнету, встав перед ним. В ее зеленых глазах читались забота и серьезность. — Из-за Поттера и авроров многие из нас потеряли практически всё и всех. Если узнают о вашей задумке, то вас обоих отправят к дементорам. И ты можешь быть первым, Дерек. Ведь ты здесь, а не в Австрии! Я волнуюсь за тебя, а также за Альбуса.
— Милая моя, хорошая, не переживай, всё будет хорошо. Разве ты не хочешь, чтобы справедливость восстановилась? Скорее всего, пройдет долгое время прежде чем это случится, но всё-таки нужно начинать готовиться уже сейчас. За Поттера-младшего можешь не беспокоиться. Ему ничего особенного не сделают, так как помнят о подвигах его отца, — Дерек скривил губы при упоминании Гарри Поттера.
— Писатель ты наш, я тебя понимаю, — вкрадчиво проговорила Эйвери. — Но я волнуюсь, что всё может пойти не так. Если этот самый Поттер-младший узнает о том, что его всего лишь используют, чтобы узнать об отце, ему… ему будет очень больно и это отразится не только на нас, но и на нем самом.
Яксли развернулся и, взяв желтый кленовый лист, начал нетерпеливо теребить его пальцами.
— Ты отказываешься от борьбы? Не ожидал от тебя, Ада…
— Можно просто жить и наслаждаться тем, что мы имеем, — пожала плечами девушка.
В темноте сгустилась осенняя дымка, плавно переходящая в туман. Сейчас он скрыл вершины хогвартских башен, оставляя только свет оконных огней на самых вершинах.
— Но в том-то и дело, что мы ничего не имеем! Никто из нас. Ада, пойми, еще не все потеряно! Ал довольно умен для своих лет и прекрасно видит эту несправедливость, однако недостаточно для того, чтобы что-то предпринять. Нужно просто добавить ему информации, заинтересовать.
— Зря ты в это вникаешь, — покачала головой Эйвери. — Я не вижу в этом ничего хорошего. Просто… По-человечески не вижу. Но для мистера Яксли, приславшего эту жуткую книжонку, всё может обернуться меньшим, чем для тебя, в случае чего.
— Пока, как видишь, все обошлось, — спокойно возразил Дерек.
— Я не за себя волнуюсь, пойми ты наконец. Не надо ввязываться в подобное. К тому же, вы ничего не добились: Поттер сдал книгу, — махнула рукой Адель.
— Ну, как сказать, как сказать… — Дерек посмотрел в сторону Запретного леса, скрытого осенними сумерками. — Капля камень точит, не забывай… Сегодня отдал, но что-то закралось в душу. Завтра отдал, но заглянул из любопытства… А послезавтра…
— То есть, будут еще попытки? — изумилась Эйвери.
— Милая, все только начинается. Мы ждали девятнадцать лет! Ночь кончается. Приходит рассвет! Как пишет она, — в глазах Дерека появилось почтительное выражение, — «Свеча гаснет в лучах наступающего утра!»
— Но если всё-таки удастся, как говоришь, заинтересовать Альбуса, никто не знает, что из этого получится дальше, — на последних словах
Многим нравилась ее улыбка. Искренняя и открытая всему миру, хотя он далеко не безоблачен и светел.
— Афродита, — нежно улыбнулся парень, после чего неожиданно подхватил девушку на руки и закружил, чем вызвал счастливый звонкий смех.
Глава 8
На следующий день после Хэллоуина должен был состояться первый матч по квиддичу. Альбус не особо волновался по этому поводу, но и не особенно радовался. Просто было интересно посмотреть, как пройдет игра, хотя он относился к ней без фанатизма, в отличии от своих многочисленных родственников. Зато многие его однокурсники уже с вечера удовольствием обсуждали предстоящий матч. Альбус слышал, как «гриффиндорское трио» в составе Эльзы Лонгботтом, Молли Роббинс и Марины Эйкин вовсю обсуждало игру Джеймса Поттера. Альбус скривился: похоже, его беспутный брат уже стал настоящей знаменитостью Гриффиндора, как лучший игрок в квиддич.
Не меньший энтузиазм проявляли к предстоящему матчу и слизеринцы. В гостиной и на уроках только и шли разговоры, что о матче и о вступлении в квиддичную команду. Отборочные туры, правда, прошли в начале сентября, так что планы можно было строить только на следующий год. Больше всех кипятился Скорпиус, доказывая однокурсникам, что его отец как раз начал играть за Слизерин со второго курса. Его вечный вассал Винсент Гойл с удовольствием слушал Малфоя, кивая в знак согласия. У других, включая Альбуса, слова белобрысого вызвали смех.
— Меня следует опасаться! — важно изрек Скорпиус, раздувая ноздри. Затем, взяв какую-то вещицу со столика, покрутил ее и положил себе в карман.
— Не джентльмен, а мелкое жулье, — шепнул Альбус Эрику.
— Конечно жулье: Малфои строят из себя чистокровных, а сами с магглами всегда якшались, — подтвердил Нотт.
Альбус не сдержал смех: Малфой в самом деле вернул ему хорошее настроение. Накануне он получил холодное письмо от матери. Миссис Поттер сдержанно хвалила сына за то, что он отдал книгу по темному волшебству профессору Уизли, но удивлялась, что Альбусу вообще ее послали. «До того дня, как мой сын поступил в «змеиный колледж», в нашей семье никто слыхом не слыхивал о темной магии! Задумайся, с чего бы это?» — писала она. У мальчика на душе словно заскребли кошки. Еще противнее было думать, что профессор Уизли тотчас докладывала его семье обо всем, что происходит с ним в школе.
— Я тоже мечтаю стать членом команды по квиддичу! — неожиданно раздался голос Эрика. После обеда уроков не было, и ученики сидели в гостиных, ожидая скорого матча.
— Первокурсников не принимают, — тоном учителя напомнила Кэтрин. Она до сих пор, похоже, не могла до конца сдержать улыбку, время от времени поглядывая на Малфоя.
— Да? А Гарри Поттер? — Нотт решительно не желал сдаваться.
В гостиной повисло неловкое молчание. Главу аврората недолюбливали, как Альбус понял уже давно. Хвала Мерлину, эта нелюбовь, похоже, не перешла на него. Камин вспыхнул ярче: после Хэллоуина школу переводили на зимнее отопление, особенно слизеринские подземелья.