Шахматы для одного

Тельных Александра

Павла посадили в отдельный тёмный кабинет, так как в Кацелиуме никогда не было комнаты для допросов. Первым к нему вошёл Дэниэл и учтиво предложил стакан воды. Павел выхватил стакан из его рук и жадно выпил все до последней капли. Дэниэл убрал стакан и приготовил ещё один стул. В эту минуту дверь в душную комнату открылась и в комнату влетела Ольга. Она без отлагательств налетела на него с той скоростью, с которой коршун бросается с неба, выбрав добычу:

– Ты убил моего отца, убил столько детей, своих друзей, ты все это

время был около меня, давал советы, знал каждый мой шаг! Как ты мог? Как же я тебя ненавижу! Ты предал, предал моего отца, предал всю эту планету.

На лице Павла отразилась высокомерное притворное возмущение, которое вскоре сменилось надменностью и брезгливостью. Он поморщился и фыркнул:

– Какая же ты неуравновешенная. Я всегда знал, что место председателя должен занять кто- угодно, но только не ты. Со мной были согласны многие, только не твой отец. Он был ослеплен любовью к вам. Чтобы вы ни делали, как бы вы не вредили его репутации и всему Кацелиуму, вам все сходило с рук. Он любил вас, и умер он из-за тебя. Я никогда не отдавал приказа убить Петра Трубецкого, но я отдавал приказ убить всех детей Трубецкого.

Дэниэл раздул ноздри и шумно дышал, поочередно сжимая и разжимая кулаки. Ольга спиной почувствовала его намерение оставить на лице Павла памятный след и остановила его:

– Дэниэл, не стоит, – и уже более спокойно обратилась к Павлу, – За что ты нас так ненавидишь? Отец дал тебе все: имя, статус, знания, место, любовь. Чего тебе не хватило?

Павел скривил премерзкую физиономию, сузив маленькие надрезы глаз и скомкав губы, таким образом он выдержал театральную паузу, а затем говорил, набрав полную грудь воздуха:

– Бедный гадкий утёнок! Мой отец никогда не любил меня так, как вас любил Трубецкой. Думаешь, я расскажу плаксивую историю, раскаюсь, поплачусь тебе в жилетку, и мы вместе пойдем домой, есть мороженное? Я превосходил вас во всем, я ни разу не подвел Трубецкого, но он отказался даже подумать над тем, что я могу занять место председателя совета. Тогда я решил не мыслить так мелко, а посмотреть масшатбнее. Три года работы… Хорошо получилось, правда. А вы с братьями Дэйли так хорошо вписались в мой план. Это было очень сложно надоумить Джека сдать свой дом студентке из России. К счастью для всех нас, у меня много связей.

– Тебя ждет суд, – яростно прохрипел Дэниэл.

– Нет, – с надменной уверенностью возразил обвиняемый,– кто поверит тебе? Простой помощник председателя великий злодей? В это даже я бы не поверил. А звучит хорошо великий злодей. Дело вот в чем, видишь, эти камеры? А вот эти жучки? А вот это зеркало? Я все это отключил, щелк щелк. Я могу включить и выключить Землю этой кнопкой. Я умнее любого на этой планете. Ой ой кажется, у вас проблемы.

Он растянул бледные губы в тонкую полоску от одноголосный уха до другого.

Ольга имела запоздалую реакцию на его слова: она только всплеснула руками и, прижав их

к щекам, залепетала:

– Ты раскусил нас! Что делать? – дурачилась она, – Нет, у меня нет актерских данных. Хотя я и репетировала этот отрывок много раз перед зеркалом. Наверное, ты умнее любого на этой планете, поэтому мы взяли с собой это, – и она достала из сумки подарок рериса, и ткнула на стакан с водой, который ему преподнес Дэниэл, – И она работает, я ее включила.

Павел съёжился.

– Ты не сможешь использовать ее в нашем суде.

Дэниэл сел напротив Павла и заговорил медленно, смакуя каждую минуту победы:

– А кто тебе сказал, что тебя ждет наш суд? Для великого злодея великий суд на Эдэльне. Ты совершил преступление против Вселенной. Было бы очень красивое название, журналисты изошлись слюной. Увы! Славы тебе не увидеть. Мы уже сочинили достойную байку о произошедшем без твоего участия в роли великого злодея. Ты же не против?

Ольга вышла из комнаты, забрав прибор и оставив Павла одного.

В кабинете отца Альберт уже ждал ее, чтобы расшифровать записанное и собрать доказательную базу для следствия. Ольга передала ему устройство, села в кресло и нетерпеливо стала стучать пальцами по коленям.

Альберт, повозившись с Экальдо минут пять, в полном замешательстве, гневе и восторге воскликнул:

– Нет, это невозможно! Как он может быть все еще жив?

Он повернул к Ольге экран планшета, на котором были выведены зафиксированные мысли Павла.

«О , как же ты глупа! Какой Павел? Рад, что ты испытаешь чувство победы хотя бы один раз, внучка. К сожалению, это не надолго. Забавная роль выпала мне в последние пять лет».

Ольга вскочила на ноги и застыла, перечитывая снова и снова запись на планшете.

– Радует, что не все маги исчезли, – восторженно шепнул Альберт и добавил, когда в кабинет вошли Василий, Джек и Дэниэл, – я решил, нам не помешает помощь.

– Хорошие новости! Наш дедушка жив, – иронично воскликнул Василий.

– Самое время веселиться, – раздраженно буркнула Ольга.

– Может, он тоже вампир? – почесывая затылок, предположил Джек.

– Тогда Юля сегодня будет ужинать с Крисом Брауном, – радостно заявил Альберт, – хотя стой, – он закрыл глаза, сделал несколько странных кругообразных движений рукой и, пожав плечами, язвительно выплюнул: – Я не умею обращаться в других людей.

Джек сжал губы и погрозил брату кулаком. Василий, пропустивший перепалку между родственниками, упорно заставлял шевелиться извилины своего мозга.

– Значит, теория об изменении частоты вибрации Земли, из-за которой перестали рождаться маги, не верна. Тогда почему все маги пропали, если у дедушки Владимира все еще есть силы?

– Собираем во едино все, что теперь мы знаем, – бодро скомандовал Дэниэл, – На Эдэльне проблему обнаружили как раз в то время, когда Владимир был председателем.