Шахта - дело темное
Шрифт:
– Вы в каких войсках воевали?
– спросил Олег.
– В бронетанковых, - ответил бывший комбат.
– У меня дядя на фронте тоже был танкистом, - сказал Олег.
– У кого воевал, не знаешь?
– спросил бывший комбат.
– Знаю, - ответил Олег, - у Богданова.
– Вторая гвардейская танковая армия, Первый Белорусский, - понимающе произнес бывший комбат.
– А я у Рыбалко. Слышал?
– Конечно, - ответил Олег.
– Третья гвардейская танковая армия, Первый Украинский.
– Разбираешься, - удивленно сказал бывший комбат.
В школьные годы, особенно в старших классах, Олег,
– А вашим корпусом кто командовал?
– спросил он бывшего комбата.
– Новиков?
– Точно, Новиков, - подтвердил тот, еще больше удивившись.
– А бригадой?
– снова спросил Олег.
– Драгунский?
– Нет, - ответил бывший комбат.
– Дважды Герой Советского Союза Давид Абрамович Драгунский командовал 55-й танковой бригадой. А я в 54-й воевал. У нас тоже был свой дважды Герой - майор Хохряков Семен Васильевич. Командир 2-го батальона. Слышал про такого?
– Слышал, - произнес Олег и добавил.
– Погиб в конце войны.
– Да, - сказал бывший комбат и вздохнул, - на второй день Берлинской операции. Немцы нас тогда отчаянно контратаковали. Бригада за один день два десятка танков потеряла. Сгоревшими и подбитыми. Знаешь, что это такое? По подсчетам каждый второй танкист из подбитых танков погибал. Целыми экипажами сгорали. А мне вот повезло. Снаряд в мотор. Машине конец, зато экипаж цел.
Они помолчали. Потом Олег снова спросил.
– А вы офицером после училища стали?
– Нет, на фронте. Прошел, как говорится, путь от заряжающего до командира батальона.
– А призывались, откуда?
– спросил Олег.
– Отсюда, - ответил бывший комбат.
– Сюда же и вернулся в августе сорок пятого. Нас тогда самых первых демобилизовали. Тех, кого из запаса призвали, и нас - офицеров военного времени, кого в кадрах не собирались оставлять. Да еще всяких там воспитанников, сыновей полков. Кому в сорок пятом восемнадцать не исполнилось. И, что характерно, их потом на срочную службу уже не призывали. А тем, кого призвали в войну, еще три года служить пришлось.
– Я знаю, - произнес Олег.
– У меня дядя три года служил после войны.
– А у тех, кого сразу после войны призвали, - продолжал бывший комбат, - служба лет на восемь затянулась.
– Отец рассказывал, что застал таких служивых. Он уже в пятидесятых призвался. А вы кто по званию были?
– В войну - гвардии капитан, - ответил бывший комбат и усмехнулся.
– А потом в запасе, лет через десять, майора дали.
– А почему вас все-таки в кадрах не оставили?
– удивленно спросил Олег.
– Капитан, командир батальона, боевой опыт, награды. Почему?
– Я смолоду дерзкий был, нагрубить мог, - ответил бывший комбат и в глазах у него мелькнул горделивый огонь.
– А начальство таких не любит.
– Да ты и в мирной жизни таким остался, - подтвердил Михаил.
Они еще долго разговаривали. Много чего рассказал бывший комбат. И про Курскую дугу, и про Сандомирский плацдарм, и про штурм Берлина...
"Интересно, - подумал Олег.
– Жив ли он еще?"
Прикинул и решил, что вряд ли. Ему тогда было не менее шестидесяти. Или около того. Сейчас значит восемьдесят. Да еще
Олег вздохнул и неожиданно подумал.
"А может быть, я зря хороню его? Может, он еще все-таки жив?"
И от этой мысли на душе стало как-то веселее.
XII
Олег перешел пустые железнодорожные пути, пересек двор перед административно-бытовым комбинатом и вошел внутрь здания. Поднялся на второй этаж и оказался возле отдела кадров. Через приоткрытую дверь доносился разговор. Олег без стука, лишь спросив разрешение, вошел в кабинет. Он увидел двух женщин. Саму начальницу и посетительницу - женщину лет сорока приятной внешности. Как писали в старинных романах: "со следами былой красоты". Лицо ее показалось Олегу знакомым и потому, здороваясь с начальницей, он кивнул и ей тоже. Она, ничуть не удивившись этому, ответила на его приветствие.
"Видно у них как в деревне, - подумал Олег, - все здороваются друг с другом".
Посетительница, как оказалось, уже собиралась уходить.
– Ну, так я тогда, Татьяна Ивановна, в следующий раз зайду, - сказала она.
– Заходите, - сказала начальница и обратилась к Олегу.
– Вы по какому вопросу?
– За справкой, - ответил Олег и напомнил.
– Я у вас был две недели назад.
Посетительница тем временем покинула кабинет.
– Да-да, припоминаю, - ответила Татьяна Ивановна и попросила.
– Назовите, пожалуйста, вашу фамилию.
Олег назвал. Она поискала в столе, а затем достала и протянула ему две бумажки, схваченные между собой канцелярской скрепкой.
– Держите, - сказала Татьяна Ивановна.
– Посмотрите все ли верно.
Олег внимательно прочитал обе бумажки. Одна оказалась справкой, подтверждавшей, что Олег Владимирович Суханов работал на шахте с такого-то по такое-то в качестве горнорабочего подземного и с такого-то по такое-то в качестве проходчика. Вторая бумажка была чем-то вроде исторического формуляра, из которого можно было узнать обо всех изменениях, происходивших с шахтой со дня основания и по настоящее время. Среди структур, перечисленных в ней - министерств, угольных комбинатов, производственных объединений - имелся даже Народный Комиссариат внутренних дел. Сейчас же шахта считалась муниципальным унитарным предприятием, хотя уже не добывала уголь, а лишь качала воду.
– Все верно, - сказал Олег.
Он попрощался и вышел из кабинета. Спустился на первый этаж и вышел во двор. Там Олег неожиданно наткнулся на ту самую незнакомую посетительницу, виденную им в отделе кадров. Она явно кого-то ожидала.
– Вы, случайно, не меня ждете?
– шутливо спросил Олег.
– Вас, - нисколько не смущаясь, ответила незнакомка.
Произнесла она это вполне серьезным тоном, чем немало озадачила Олега.
"Что ей от меня надо?" - подумал он.
– У вас какое-то дело ко мне?
– спросил Олег.