Шахта дьявола
Шрифт:
«Амор», — раздается позади меня глубокий голос, когда мой муж заходит на нашу кухню. "Вот ты где."
Знойный бархат тона Тьяго окутывает мой живот и сжимает, даже когда мои плечи напрягаются.
Я не оборачиваюсь.
Его тепло окутывает меня, когда он подходит ко мне сзади и прижимается грудью к моей спине. Его рука находит изгиб моей талии и собственнически останавливается там.
Я отмахиваюсь от него. Я не смогу вести этот разговор, если он прикоснется ко мне, я потеряю всякое здравое мышление. Схватив кружку,
Спустя какое-то время, кажется, я смотрю на него.
На его лице выражение беспокойства, его рука все еще висит в воздухе на том уровне, где он касается моей талии, как будто он ожидает, что я снова брошусь в его объятия.
Золотые глаза вопросительно смотрят на меня.
"Почему ты грустишь?" — спрашивает он, проницательно различая мои эмоции, как он всегда это делает.
— Сегодня днем я видела своего отца.
Он поворачивается лицом к стойке, его ладони упираются в поверхность, а плечи напрягаются.
"Да?"
Я рвусь в бой, гневная, сдерживаемая энергия кипит в моем теле и требует немедленного выхода. Все, о чем я могу думать, это слова Артуро. Я на распутье, и мне нужно принять решение о том, какого будущего я хочу. Любви может оказаться недостаточно, чтобы преодолеть все препятствия на нашем пути, включая два совершенно разных происхождения.
«Он включил мне запись». Лицо Тьяго искажается в замешательстве. «Разговор, который у вас двоих состоялся, когда вы вели переговоры о моей покупке, как будто я была имуществом», — добавляю я с горьким, лишенным юмора смехом.
Изменение настроения Тьяго меняет химический состав воздуха вокруг нас. Он переходит от непринужденной позы к полной бдительности. Густая тьма исходит из него, напоминая мне, насколько он опасен.
Иногда легко забыть.
«Амор …»
«Я удивлена, что ты выбрал меня, кандидатом-победителем, учитывая критерии, которые я услышала от тебя. 'Тихая '. «Манипулируемая». «Видел и не слышал», — шиплю я, перебивая его. «Я имею в виду, зачем вообще заводить себе жену в такой момент? Надувной куклы было бы достаточно.
Лицо Тьяго темнеет, черты напрягаются. Его руки сжимаются в кулаки, и он швыряет одну из них на стойку, заставляя меня подпрыгнуть.
— Его не касается, почему я хотел тебя. — Его тон, который был таким теплым, когда он вошел, теперь стал совершенно холодным. «Я сказал то, что было необходимо, чтобы манипулировать им, чтобы он дал мне то, что я хотел — тебя».
— Похоже, ты на самом деле не хотел меня, — возражаю я. — Ни одно из этих слов не принадлежит мне. Я думаю, ты позволил похоти сбить себя с пути, когда увидел меня. Ты думал членом, а не головой, и привязал себя не к той девушке. Однажды ты проснешься и пожалеешь об этом, если еще не сделал этого.
Кислота бурлит в моем желудке. Мысль о том, что однажды он сможет отбросить меня, мучительна.
Челюсть Тьяго
Гнев разжигает и усиливает напряжение в комнате, пока не сворачивается вокруг нас и угрожает лопнуть.
— Ничего из того, что я сказал ему, не было правдой, Тесс. Мне нравится твое отношение, мне нравится твой огонь, мне нравится, что ты меня держишь и не боишься меня. Именно поэтому ты моя жена.
Я качаю головой и шепчу: — Я не твоя жена.
Мои слова имеют эффект броска зажженной спички в бочку с бензином. Тьяго обходит остров и бросается ко мне, ярость отражается на его лице. Я делаю шаг назад, но он прижимает меня к стойке. Сильные пальцы сжимают мою челюсть и наклоняют мое лицо к его лицу. Я дрожу, когда смотрю в его глаза, теперь затвердевшие в непроницаемый металл.
— Следи за своим языком, — предупреждает он, его голос опасно дрожит.
— Нет, — я удваиваю ставку. — Я в худшем случае твоя жертва похищения, в лучшем случае твой приз. Всего лишь пешка в твоей игре с моим отцом, со всей этой системой, внутри которой ты действуешь. Ничего больше, чем то, что ты несправедливо выиграл.
Если он действительно хочет меня в долгосрочной перспективе, ему нужно мне что-то сказать. Мне отчаянно хочется услышать, как он признает, что испытывает хотя бы одну десятую тех чувств, которые я испытываю к нему.
Знать, что не я одна подвергаю риску свое сердце.
Вместо этого все его тело трясется от силы гнева. Он выглядит так, словно держится на волоске, и всего в нескольких секундах он может полностью потерять ее. Но это все, что я хочу. Тот полный отказ от своих чувств, который заставит его сказать те слова, которые я хочу услышать.
— Ты моя жена. Еще раз откажешься, и ты не будешь сидеть целый месяц, — рычит он. — Я знал, что хочу тебя с того момента, как увидел тебя, и я поддерживаю это. Я никогда не отступал от этого. Ты осудила меня, как только узнала, кто я. Отлично. Я владею собой, я не стыжусь этого, но из-за этого ты бы никогда не дала мне шанса. Поэтому я взял тебя. Я не могу извиниться за это. Хочешь, чтобы я сказал тебе, что сожалею, что заставил тебя выйти за меня замуж? Я. Не. Жалею. Я никогда, черт возьми, этого не сделаю.
Эмоции образуют массу, которая блокирует мои дыхательные пути, из-за чего мне становится трудно дышать. Я смотрю в сторону, смахивая слезы в уголках глаз.
Мне нужно от него больше.
Больше, чем просто его собственничество и территориальность надо мной.
Настоящие эмоции. Настоящее чувство.
Я заслуживаю этого.
— Ты прав, — признаю я. — Я бы никогда не позволила себе приблизиться к тебе, если бы у меня был выбор. — Я смотрю на него. — И, возможно, для этого была очень веская причина.