Шахта дьявола
Шрифт:
В этом мероприятии принимают участие все те, кто есть кто в лондонском обществе и за его пределами. Сегодня вечером здесь будет любой, у кого есть хоть капля власти в Англии.
АКА, это идеальное место для моего отца, чтобы он мог найти мне потенциального мужа.
При этой мысли у меня внутри нарастает тревога, и в желудке остается чувство кислоты. Я делаю еще один большой глоток и надеюсь, что алкоголь даст мне силы, необходимые для того, чтобы просто улыбаться и вынести это.
Мой отец где-то здесь, нет сомнений, он расследует завидных холостяков,
Когда он пришел домой той ночью три недели назад, он объяснил, что его сбил велосипед, когда он переходил улицу, и что удар отбросил его. По его словам, он несколько раз перекатился, чем и объясняются травмы плеча и локтя, и приземлился лицом вниз на тротуар, что и объясняет зашитые порезы на его лице.
Он лгал и заставлял других лгать ради него.
В офисе никто ничего не упомянул. Когда я спросила Эйлин, видела ли она моего отца после того, как он был ранен, она побледнела и покачала головой, избегая зрительного контакта, прежде чем убежать.
Положительная сторона нападения на него в том, что это отвлекло его. С тех пор он больше не упоминал о браке, хотя я не настолько наивна, чтобы думать, что он забыл о своем решении. Вероятно, он просто был слишком занят, пытаясь выяснить, как он собирается погасить свой долг в двадцать миллионов фунтов и соответствующие проценты, которые он должен.
У меня внутри все переворачивается при мысли о том, что я снова встречусь с этим монстром.
Дьяволом.
Это ощущение отличается от того кислого чувства, которое было раньше. Более… предвкушающий.
Я была воспламенена тем, чему стала свидетелем, и совершенно не могла пройти мимо этого. Безликий мужчина появляется в моих снах, темный и устрашающий, его руки протянуты, словно он хочет схватить меня. Я просыпаюсь, задыхаясь, с колотящимся сердцем, вся в капельках пота.
Я даже убедила себя, что он придет за мной.
Я знаю, что веду себя иррационально. Я не имею к этому никакого отношения. Мой отец выкопал себе могилу, и если он не заплатит, дьявол похоронит его там. Вот и все.
Меня не переполняет жалость к нему. Моя логическая сторона знает, что действия имеют последствия, и он должен был быть готов с ними справиться. Эмоциональная сторона не обязательно хочет, чтобы он умер, но все равно подводит черту, чтобы помочь ему.
— Ты сегодня прекрасно выглядишь, дорогая, — говорит моя мама. — Этот цвет тебе очень идет.
Я смотрю на пыльно-розовое вечернее платье, которое выбрала сегодня вечером. У него невероятно узкий корсет, в который мне приходилось пристегиваться, как в той сцене из «Пиратов Карибского моря». Это заставляет мою грудь прижиматься так высоко, что она почти вырывается из верхней части моего квадратного выреза. Корсет струится струями и слоями тюля постепенно темнеющих оттенков розового.
Это действительно потрясающая вещь, сделанная для меня на заказ моей лучшей подругой-дизайнером Дагни. Она попросила меня соединить их с серьгами-каплями
Я сжимаю руку матери и подталкиваю ее бедром. — Благодарю мама. Ты сама выглядишь изумительно.
На ней классическое темно-синее платье с длинными рукавами, дополненное золотыми браслетами на каждом запястье и красной помадой на губах. Я знаю, что эти рукава более функциональны, чем модный выбор: они скрывают синяки, которые оставил ей отец.
Настоящая улыбка украшает губы моей мамы. Мне больно. Интересно, когда в последний раз кто-то говорил ей, что она красивая? Мне следует быть более внимательной.
Я отвлекаюсь от этих мыслей, когда меня охватывает странное осознание.
Я чувствую, что за мной наблюдают.
Я осматриваю танцпол, бар, посетителей, слоняющихся по периметру комнаты, но ничего нет.
И все же эта необъяснимая тяжесть оседает на моей затылке и заставляет волосы по всему телу вставать дыбом.
— Тэсс. — Я поднимаю глаза и вижу Франклина, стоящего передо мной. Он делает притворный поклон и протягивает мне руку, как будто мы на балу семнадцатого века. — Можно пригласить вас на танец?
О Боже.
Абсолютно нет, хочется кричать. Моя ладонь чешется отбросить его руку.
— Мне вообще-то нравится компания моей матери…
— Она бы с радостью, — прерывает ее отец. Он появляется из ниоткуда, как дурной сон.
— Замечательно, — отвечает Франклин, игнорируя мой собственный ответ, хватая меня за руку и таща на танцпол.
Я спотыкаюсь за ним, бросая встревоженный взгляд через плечо на мать и безмолвно прося о помощи. Ее глаза расширяются, и я думаю, что она собирается пойти за мной, но рука моего отца угрожающе сжимает ее руку, и она замирает.
Франклин разворачивает меня, и я падаю в его объятия. Его липкая правая рука сжимает мою и держит ее. Его левая рука находит мою талию, неуместно низкую и в опасной близости от моей задницы.
Отвращение скручивает мой желудок, когда он прижимает меня к себе настолько близко, что я могу чувствовать его полутвердый пенис у себя на животе. Ощущать особо то и нечего, но я быстро мысленно благодарю Дагни за корсет. Он обеспечивает столь необходимый уровень защиты.
Я деликатно толкаю его в грудь свободной рукой, сохраняя всю видимость вежливости.
— Думаю, нам следует оставить немного места для Иисуса, — шучу я, надеясь, что он хорошо отреагирует на юмор.
Он прижимает меня к себе еще сильнее, пока его гнилостное дыхание не коснется моего лица. — Ты должна знать, что я говорил с твоим отцом о союзе между нами. Этот союз будет благословлен силами гораздо более могущественными, чем Бог.
Так что мой отец не только сосредоточился на своих долгах, как я думала.
Я обдумываю все плюсы и минусы того, чтобы наступить на ногу Франклину, когда снова чувствую на себе знакомую тяжесть. Я чувствую, как чей-то взгляд ласкает мою кожу, оставляя за собой горящий след.