Шахта в небе

Лейнстер Мюррей

Побледневшая Найк с трудом проглотила комок в горле.

— Пока мы уходим от Колец, — молвил Данн, — и с хорошей скоростью уносимся в пустоту. Но скоро остальные космоскафы поймут, что мы рассчитываем вернуться обратно в Кольца. Тем не менее открытое пространство приведет их в замешательство. Это даст нам фору.

Он приник к иллюминатору. Из туманной глубины Колец к шлюпу протянулась ниточка светлого пара — это был след снаряда базуки: кто-то стрелял по шлюпке в ответ на огонь Данна.

— Им не понравилось, что я их обстрелял, — с удовольствием

заметил Данн. — Но отвечать они не стали. Отвечает тот, кто хочет прикончить нас. Думаю, парни из других космоскафов не очень довольны, что Хейн начал стрелять.

Найк попыталась говорить так же спокойно, как и Данн:

— Хейн?

— Тот самый человек, что предлагал вам помощь. Наверняка я, конечно, не знаю, но думаю, что не ошибся. Вот они, снаряды.

Он смотрел в иллюминатор, внешне равнодушный. Чрезвычайно маленькие снаряды, оставляя за собой светлые полоски, мчались к шлюпке. Они пролетели далеко за кормой, хотя один из них прошел всего в какой-то сотне ярдов.

— Не так просто стрелять по кораблю, который идет с ускорением, — задумчиво заметил Данн. — Трудно определить упреждение.

Разговор вернулся к прерванной теме.

— Когда я отказался принять его весьма щедрое предложение, — продолжал Данн все тем же, до странного отрешенным голосом, — он попытался взять с собой только вас. И вот тогда я и должен был с ним покончить. Но мысли у меня были заняты судьбой вашего брата и только что взорванным моим кораблем. Я не понял, что Хейн выдал себя с головой.

— Я не знала, что он предложил…

— Ведь это был единственный человек, — сказал Данн, — который не поверил, что мы нашли Большую Гору. Он поверил моему слову. А почему? Да потому, что он уже знал, что именно мы с Киизом нашли в действительности. И нужно было сразу его и убить.

Данн задумчиво покачал головой.

— Не сообразил я сразу. Очень плохо.

Он вылез из скафандра.

— Я хочу показать вам некоторые приемы управления кораблем, — сказал он. — Если вы сможете следить за шлюпкой, пока я стреляю, у нас будет в два раза больше шансов уцелеть.

Он сел за контрольную панель пульта и начал знакомить Найк с маневрами, которые могли понадобиться во время огневого боя в Кольцах. Стрелять он мог только из одного шлюза зараз. Следовательно, другая сторона оставалась незащищенной. Он показал, как вращать корабль вокруг продольной оси, а также, как сделать возможным огонь прямо по носу или прямо по корме. Данн объяснил, как выполнять уклоняющиеся маневры, чтобы уйти от нацеленных в шлюпку снарядов вражеской базуки.

Она следила за объяснениями внимательно, но, как отметил Данн, с изрядным оттенком покорности судьбе. Но он продолжал урок для того, чтобы удержать Найк от беспокойства о брате.

Внезапно она заговорила, и речь ее не касалась управления кораблем.

— Вы сказали, — начала она, без явной на то причины, — что в среднем человек может прожить в Кольцах не более трех лет. Вы здесь давно?

— Два года, — сказал Данн. — Мы с вашим братом неплохо сработались. Если мы подчистим скалу, которую

нашли, ему можно будет бросить старательство.

— Я упрошу его, — сказала Найк. — Ведь у меня никого больше нет, кроме него. А чем вы занимались до того, как прилетели в Кольца?

— Так, то да се, — ответил Данн.

Он наклонился над пультом, проверяя показания приборов. Потом посмотрел в обзорный иллюминатор и удовлетворенно кивнул.

Шлюпка возвращалась в Кольца. И большинство преследователей осознали, что Данн сбил их с хвоста приемом, образно именовавшимся как «щелчок хлыста». Но теперь было уже поздно что-то исправить, и они могли только следовать за теми космоскафами, что еще способны были уловить эхо работы двигателей шлюпки. Прямо по курсу светился золотой туман Колец. Она выглядели как сплошная твердая стена, о которую вот-вот шлюпка разобьется вдребезги. Но на самом деле это было совсем не так. И теперь, когда шлюпка приблизилась к стене вплотную, стали видны завитки и струи тумана.

Звезды постепенно исчезали, поглощаемые облаками пыли. Шлюпка все глубже уходила в толщу тумана.

И потом произошло нечто небывалое. Через коммуникатор донеслось жужжащее эхо работы двигателей космоскафов, мягкие шелестящие звуки, похожие на шепот и щелкающий треск разрядов. Все эти шумы имели естественное объяснение. И вдруг появился совершенно незнакомый звук. Это были монотонные чириканья, вроде «твит-твит-твит», производившие довольно жуткое впечатление. Они были настолько же невероятны, как если бы в коммуникаторе послышалось настоящее чириканье пролетающей птицы.

— Что это? — напряженно спросила Найк. — Какой странный звук!

Звук исчез. А шлюпка уже глубоко укрылась в облаках пылевого тумана. Данн изменил курс. На полном ускорении он устремился по новому пути. Пять секунд. Десять… Двадцать… Данн выключил двигатели. В иллюминаторе была видна только золотистая туманность Колец. Радар показывал, что слева по курсу что-то движется, но что именно, видно не было. Данн выключил радар.

И теперь шлюпка мчалась вперед, замаскированная от посторонних глаз, неслышимая и невидимая. Были выключены не только двигатели, но даже радар. Нынче обнаружить ее можно было только визуально. Она мчалась сквозь пылевой туман. Подобно множеству других объектов — скал, металлических астероидов и прочих тел.

— Мы в свободном дрейфе, — сухо сказал Данн. — Двигатель я заглушил. Кроме того, мы не пользуемся радаром и вообще, ничем сейчас не выдаем своего присутствия. Вас теперь почти невозможно отличить от любой другой скалы поблизости. Наши распрекрасные преследователи сейчас видят на своих экранах и слышат через детекторы только своих товарищей. Они не сразу сообразят, что произошло и что теперь им нужно делать.

Найк странно посмотрела на него:

— А что это был за странный звук?

— Я не знаю, — сказал Данн. — И никто не знает. Его уже слышали раньше, и не раз. Один старатель по имени Смайдерс уверен, что это гуки. К сожалению, нет никаких доказательств существования гуков.