Шахта. Ворота в преисподнюю
Шрифт:
Известный в узких кругах журналист, пишущий на индустриальные темы, в последние годы подвизавшийся на коттеджном строительстве. Печатался он под псевдонимом, хотя само по себе Святослав Непомнящий и выглядело каким-то вычурным вымышленным именем. Литературный псевдоним ему пришлось менять дважды. Боялся, что найдут, вычислят даже и под тройным слоем льда. Страх иногда возвращался, словно приступ застарелой болезни.
Будь он не просто обыкновенным, бывшим советским человеком, нынче — каким-то «россиянином», а полноценным героем романа, точно бы закончил горный институт, стал бы хорошим маркшейдером
То, что все эти события были связаны с шахтой, уже давно не вызывало сомнения. Никаких особенных сведений, никаких теорий — просто чувство и все. Чувство шахты. Ее глубокое, полное ровного гула молчание.
В мире исчезало множество людей. Исчезало бесследно, будто и впрямь сквозь землю проваливаясь. Чаще всего это списывалось на козни инопланетян. Вряд ли, — думал Свят. — Козни, может быть, и существуют, но здесь что-то другое…
Он пытался вычертить карты, чтобы связать эти точки с местами расположения шахт, но вскоре бросил свою затею. Во-первых, сведения о пропавших были скудны и противоречивы, а во-вторых, вся кора планеты была просверлена шахтами, будто мы живем на каком-то муравейнике.
Годы сделали свое дело: перевалив за пятидесятилетний рубеж, Свят уже и не каждый день вспоминал историю своего детства, своих несчастных родителей, свою мрачную тайну. Да и приступы страха становились все реже.
Мир изменился круто, драматически. Ушла в небытие страна, где он родился, вырос и возмужал. В старость свою он вступил уже совсем в другой реальности, мало ему понятной, враждебной и наглой, как ватага уличной шпаны. В быт вошли компьютеры и сотовые телефоны, всеобщая матерщина и навязчивый рекламный сервис. С телеэкрана сладко пели, что ты самый лучший, что ты чего-то там достоин, а думают о тебе не родные и близкие, а некая Тефаль. Все это было ложью. Он был один во всей вселенной.
Путешествуя по интернету, Свят набрел на сайт, где общались дети-сироты, детдомовские дети. Были там и молодые, и не очень, люди разных взглядов и поколений, но все они несли в себе нечто общее — глубоко скрытое, безмерно доброе, хотя многие и бравировали своей озлобленностью на весь мир. Свят хорошо знал истинную цену этой бравады, она была способом защиты, и он легко нашел общий язык с несколькими посетителями сайта.
Он проводил вечера в бесконечных беседах, тихо постукивая клавишами, и было ему здесь легко и комфортно… На Анастасию, Настю он поначалу не обратил внимания: слишком шикарная женщина, Свят пролистал ее личные страницы с грустью, подумав, что не было у него и теперь уж никогда не будет такой вот красавицы. Все взорвалось внезапно, неожиданно. Читая ее последнюю запись, Свят не верил своим глазам и в то же время думал, что да — он всегда знал: нечто подобное с ним рано или поздно произойдет.
«Я никогда никому не рассказывала эту историю, — писала Анастасия, — но здесь я вижу теплое отношение друзей. Все мы выросли без родителей. Все мы хлебнули горя. У кого-то родители рано умерли, кого-то они бросили. А моих родителей убили. На моих глазах…
Вот как это было. Мне было восемь лет, когда это произошло. Мы поехали всей семьей на пикник, на речку, на круглую полянку. Мама, папа и я. Вдруг появились какие-то двое мужчин и начали стрелять. Они не сказали нам ни
Свят отвел глаза от монитора и откинулся на спинку стула. Он хотел и не хотел читать дальше этот довольно длинный пост. Всю свою жизнь он провел наедине с тайной. Готов ли он к тому, что тайна будет раскрыта через несколько минут?
«Есть в жизни моменты, когда я могу быть готова на любой, даже самый отчаянный поступок! — продолжалась запись, безыскусная в стиле и грамматике. — Я бросилась с обрыва в речку, хотя очень плохо умела тогда плавать.
Течение там было сильное, в воде торчали коряги. Я зацепилась за одну и спряталась за ней. Эти двое стояли на обрыве, смотрели. Потом один сказал другому: ясно, что девчонка утонула.
Но это еще не всё. Я долго сидела в холодной воде, держась за корягу, сидела, пока не стемнело.
Ночью я дошла до окраины поселка и обратилась в отделение милиции. Вместе с ними я приехала на берег, где всё это произошло, но там не было ничего, только потухший костер. Мне сказали, что похоже на этом месте действительно веселились какие-то люди, но они просто ушли и всё. Как всегда, намусорили и ушли. Менты не поверили мне. Обозвали фантазеркой.
Я пришла домой. Ключей от квартиры у меня не было, и я влезла через балкон соседей. Соседи меня успокаивали, говорили, что родители еще вернутся. Но я-то знала, что этого не будет.
Под утро кто-то стал открывать дверь ключом. Я увидела через зеркало, из своей комнатки, что в квартиру вошли те двое, что были на берегу. Я опять забралась на балкон соседей и спряталась там.
Они что-то искали, открывали шкафы, заглядывали под кровати. Вскоре я поняла, что искали они просто-напросто меня, потому что услышала, как один из них сказал:
— Девчонка утонула. Зря мы сюда пришли.
— Тогда надо найти ее труп и привезти хозяину, — сказал другой.
Я вдруг с ужасом поняла, что им нужны были трупы, не люди, а трупы зачем-то. И что тела моих родителей они уже куда-то доставили. Какому-то хозяину.
Потом со мной происходили другие странные вещи. И они были связаны со смертью моих родителей».
На этом запись заканчивалась. Свят написал на странице этой женщины, что и с ним произошло нечто подобное, просил ее отозваться. Вероятно, она не часто заглядывала на свой ресурс, поскольку ответ появился лишь через неделю.
«Дорогой Свят, здравствуйте! — говорила Анастасия. — Я была малолетней, поэтому меня взяла к себе жить семья дальних родственников. Я переехала в другой город, к ним. Но эти люди появились снова. Каким-то образом они нашли меня. Я не понимаю, зачем это им было нужно и не могу это объяснить. Простите. что ответила не сразу: я в интернете редкий гость».
Свят спросил, где произошло нападение на родителей Анастасии, что это за город, была ли в этом городе шахта? Ответ был таким, какой Свят и ожидал: шахтерский поселок в Украине. Был ли этот поселок на холме, на котором стояли дома с садами? Да, точно так. Теперь Свят знал, где он родился, где стоял его дом, где были убиты отец и мать.
«Вы помните кого-то из этих людей? — спросил Свят во время очередного сеанса связи в чате, — Какие-то характерные черты? Я, например, одного из них хорошо помню. Про себя называю его Человек-месяц».