Шакал (Тайная война Карлоса Шакала)
Шрифт:
Рондо получил из Каира видеозапись, тайно сделанную египетским разведчиком на частной вечеринке. Это дало возможность Рондо подробно изучить свою жертву на досуге. Он просматривал ее снова и снова, запечатлевая в памяти манеру поведения Карлоса.
На пленке был заснят прием, на котором присутствующие, в основном среднего возраста, сидели за узкими столами, поставленными в шатре. Мужчины — в основном в смокингах, женщины блистают всеми своими драгоценностями. Вокруг столов бегают несколько детей. Алкогольные напитки на столах отсутствуют, и лишь несколько бутылок с минеральной водой стоят вокруг одной-единственной белой гвоздики. Камера скользит по переполненным столам, а затем останавливается на одной выделяющейся паре, поскольку мужчина одет лучше
В Карлосе уже ничто не напоминает Че Гевару. Его седеющие волосы коротко подстрижены и аккуратно причесаны, а общий вид и манера поведения скорее напоминают мафиози, чем революционера. Бледное лицо тщательно выбрито, и накрахмаленный воротничок безукоризненно белой рубашки слегка врезается в его полную массивную шею, вокруг которой повязан аскотский галстук в горошек. Из нагрудного кармана темного пиджака выглядывает такой же платок. В углу рта зажата длинная белая сигарета. Лана, гладкокожая брюнетка с длинными волосами и вздернутым носиком, одета в белое платье с глубоким вырезом и коричневый жакет, на ее шее видна золотая цепочка. Она сидит с поджатыми губами, задумчиво скользя взглядом по присутствующим. Вид у нее скучающий.
Потом Карлос внезапно оживает. Он замечает присутствие камеры и резко поднимает правую руку. Со стороны это выглядит так, словно он просто приветствует кого-то из знакомых. Однако одновременно он откидывается назад, чтобы спрятаться за соседа. Это хитрый ход — жестом руки он привлекает внимание оператора, а телодвижением дает ему понять, что не хочет быть запечатленным на пленку. Объектив камеры смещается в сторону, но Карлосу удается избавиться от навязчивого внимания лишь ненадолго, и когда оператор вновь устремляет на него камеру, он делает вид, что ему это безразлично, и довольно долго смотрит в объектив.
Следуя за Ланой на танцплощадку, Карлос идет с неподвижным, чопорным видом, держась чуть позади. Чувствуя себя совершенно свободно, он машет рукой окликнувшему его приятелю. Музыка мало напоминает те мотивы, под которые он танцевал в юности в Латинском квартале, однако после непродолжительной возни с носовым платком он с самодовольной улыбкой начинает покачиваться в такт арабским народным мелодиям — плотный мужчина с редеющими волосами и потным лбом возвышается над стройной юной Ланой, то и дело откидывающей прядь волос, которая падает ей на лицо.
Это не единственный случай, когда Карлос был заснят на пленку в Хартуме. На другой частной вечеринке в июне какой-то любитель снимал его в течение двух минут, пока он раскачивал бедрами в такт ламбады. Видя направленную на него камеру, Карлос не проявлял излишнего беспокойства, однако ни разу не повернулся к ней лицом.{408}
Пьянство, гулянки и широко афишируемые любовные связи Карлоса переполнили чашу терпения аль-Тураби. В начале августа суданский лидер окончательно распростился с какими-либо надеждами использовать его в своих целях. “Мы собираемся выдать Карлоса в ближайшие дни”, — заявил он одному из официальных лиц Судана. “Мы приняли его как борца, сражавшегося за дело палестинцев, за благородные цели. Однако он превратился в хулигана и ведет себя постыдно. Он столько пьет и так много времени проводит в обществе женщин, что я сомневаюсь в том, что он исповедует ислам. Учитывая, что его присутствие стало представлять для нас угрозу, мы его выдадим без всяких сожалений. А из-за его поведения никто не посмеет нас обвинить в этом”.
После года пребывания Карлоса в Хартуме суданцы уступили французам, но потребовали, чтобы Карлос при этом не пострадал, так как они опасались ответных мер. Французы проявили себя как истинные торгаши, и наконец руки у Рондо и ДСТ оказались развязанными. Карлос был в их распоряжении.
12. ПРЕДАТЕЛЬСТВО И МЕСТЬ
Если вы знаете врага и самого себя, вам не страшна и сотня битв. Если вы знаете себя, но не
Несмотря на все свое обаяние и любовь, Лана не могла возместить Карлосу утрату дочери, которая была увезена Магдалиной Копп в Венесуэлу. Маленькая Эльбита присылала ему письма, написанные по-испански, которые были переполнены детской привязанностью к ее “дяде Ильичу”. Согласно утверждениям его друзей, Карлосу всегда нравилось детское общество, и он очень тяжело переживал потерю Эльбиты. Карлос не скрывал своего желания еще иметь детей, и Лана мечтала о том, чтобы родить ему кого-нибудь.
За несколько месяцев до этого тщеславие заставило сорокапятилетнего Карлоса лечь на операцию по липосакции, теперь ему предстояло вернуться в больницу уже по другому, более серьезному поводу. Врачи больницы Ибн Халдун диагностировали низкое содержание сперматозоидов, вызванное варикозным расширением вен правого яичка, что довольно часто встречается у мужчин среднего возраста. Карлос с готовностью согласился лечь на операцию, тем более что при жаркой погоде боль усиливалась, вызывая ноющие ощущения в пораженных венах, которые врачи бестактно сравнили с мешком червей.
Краткое пребывание в больнице не заставило Карлоса расслабиться и потерять бдительность. Он получил разрешение разместить в коридоре перед палатой своих телохранителей, а в нарушение еще одного правила Лане было позволено провести с ним ночь перед операцией. Операция, проводившаяся под общим наркозом в субботу 13 августа, прошла успешно, и Карлоса привезли обратно в палату, где он начал отходить от анестезии под наблюдением Ланы.
Карлос еще не окончательно пришел в себя, когда в его палату, миновав телохранителей, вошел посетитель в форме. Он назвался представителем Суданского департамента уголовных расследований. Даже находясь в своем потемочном состоянии, Карлос понял, что принесенные им известия довольно тревожны: суданская полиция раскрыла заговор, целью которого было убийство Карлоса. Поскольку Карлосу требовалось время на поправку после операции, офицер настаивал на его переводе в военный госпиталь, где ему могли предоставить более действенную защиту. Офицер уверял, что это всего лишь временная мера. Его лаконичные ответы на вопросы, которые задавали Карлос и Лана, мало что объяснили им, однако Карлос не мог отказаться от предложения усилить его охрану.
Вооруженный эскорт ожидал супружескую чету рядом с больницей Ибн Халдун, однако направился он отнюдь не к воєнному госпиталю. Видимо, в последнюю минуту кто-то изменил планы. Вместо этого Карлоса и Лану доставили в штаб управления госбезопасности Судана. Там заместитель директора доктор Нафаа, с которым прежде Карлос никогда не встречался, посвятил их более подробно в планы по усилению их безопасности. И снова, с согласия Карлоса, их отвезли на пустую виллу на окраине Хартума, которая, как знал Карлос, располагалась неподалеку от дома шейха Хасана аль-Тураби.
Карлос и Лана не испытывали никакого восторга по поводу своего нового укрытия. Несмотря на прекрасный внешний вид, вилла находилась в плохом состоянии и изнутри выглядела убого. Из личных вещей у Карлоса и Ланы было только то, что они успели захватить из больницы. Они провели тяжелую ночь, к тому же Карлос страдал от швов в мошонке. Утром в воскресенье оба горели желанием вернуться домой. Однако их настойчивые обращения к телохранителям, гулявшим вокруг виллы, ни к чему не привели. Не смог ничего сообщить Карлосу и врач, который навестил его, чтобы проверить, как идет выздоровление. И наконец супругам пришлось смириться с тем, что им предстоит еще одна ночь в непривычном месте. Около десяти вечера, когда нестерпимая дневная жара начала спадать, Карлос, который еще не мог передвигаться самостоятельно, послал Лану с шофером к ним в квартиру на Африканской дороге, чтобы она привезла оттуда кое-какие вещи.