Шалая любовь моя

Дэвис Мэгги

Лейси вытащила из кармана купюры, свернутые в трубочку.

Лежащий на кровати широкоплечий гигант вытянулся во весь рост, закинув руки за голову. Затем, глядя на Лейси горящими глазами, пророкотал:

– Лейси, иди ко мне!

Лейси подбежала к кровати и села рядом с Майклом, поджав под себя длинные ноги. Судя по выражению, с каким Майкл окинул взглядом ее стройное тело, мысли его блуждали где-то далеко.

– Майкл, – начала Лейси, – погляди на меня. Я хочу дать тебе кое-что.

– Правильно. – Он ласково

коснулся ее колена. – Не могу дождаться, милая.

– Пам-пам-па! – пропела Лейси, принимая фривольную, вызывающую позу, прославившую ее среди подруг. Потом раскрыла ладонь и осыпала Майкла банкнотами.

– Майкл, случившееся в Талсе было глупой шуткой, честное слово. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы дольше молчать. Ты должен поверить мне, Майкл! – торопливо добавила она. – Почему ты так смотришь?

Ее очаровательная улыбка на сей раз не тронула его. Серые глаза, всего мгновение назад улыбавшиеся, приобрели жесткое, холодное выражение.

– Достаточно, – распорядился президент и председатель совета директоров.

– Я не тратила твои деньги, – выпалила Лейси. – Тут все до цента. Ты ведь знал с самого начала, что это идиотская шутка, правда ведь?

– Что за черт?! Что ты вытворяешь?! – рыкнул он. – Надень на себя что-нибудь, хоть халат! Ты же совершенно голая.

Халат? Что Майкл имеет в виду? Лейси озадаченно оглядела свое обнаженное тело. До сих пор он только и говорил, как любит смотреть на нее и как сильно это его возбуждает.

– Майкл, я ни разу в жизни никого не любила, – всхлипнула она. – Это чувство совершенно новое для меня! Боже милостивый, у тебя что, вообще ни крупицы юмора?

– Я отказываюсь обсуждать то, что ты называешь шуткой. Я считал, что мы наконец поняли друг друга.

– Но ты не можешь не любить меня! – воскликнула Лейси. – Просто немыслимо, чтобы ты предавался страсти с таким пылом и не любил меня!

– Я не хочу опять возвращаться к этой теме, – он сел и потянулся к своему белью, – с какой-то… подчиненной, бывшей всего лишь моделью, считающей, что она влюблена в меня!

– Подчиненной?! – вспылила Лейси, соскочив с кровати. – Раньше ты так не говорил!

– Не следовало привозить тебя сюда, – ужасающе спокойно произнес он, отбросив ногой несколько купюр. – Можно было предположить, что это будет самой большой ошибкой в моей жизни. Покажи женщине палец, и она тут же вообразит, что это любовь!

– Майкл, посмотри на меня, пожалуйста! – потребовала Лейси, принимая ту самую позу, которая его всегда возбуждала. – Когда это я перешла в разряд «подчиненных»? Почему это ты раскаиваешься, что привез меня в свой коннектикутский дом?

– Прикройся хоть чем-нибудь, – буркнул он.

– Это потому, что я очень подхожу к этому дому, да?! Потому что я хорошо вписываюсь в него?! Потому что

ты подцепил меня в баре! — Лейси по пятам шла за Майклом; тот широкими шагами устремился к комоду, рывком выдвинул ящик и схватил чистую рубашку. – Ты убежденный шовинист и трус, Майкл Эскевария! Ты боишься, что кто-нибудь узнает, что ты по ошибке принял меня за проститутку – и подцепил в баре! Боже, какая это была невероятная глупость! – презрительно фыркнула она.

– Я вовсе не виню тебя за честолюбие, – мрачно произнес он. – Ты старалась на совесть. Вот только переиграла, сообщая о своей любви ко мне.

– Это ложь, Майкл. Ты же узнал наконец правду, – отозвалась Лейси, устремляясь вслед за ним к ближайшему гардеробу. – Но ты ведь представлял меня в роли своей жены, не так ли? Ты не мог выбросить меня из головы, признайся!

– Оденься! – рыкнул он, хватая Лейси за руку и поворачивая в сторону двери. – Ты возвращаешься в Нью-Йорк.

– Ты думал о том, какая замечательная жена вышла бы из меня! – завопила Лейси, не давая вытолкнуть себя в коридор. – Тебя просто оглушило, когда я сказала, что люблю тебя!

Тут Майкл подхватил ее и вынес в коридор.

– Жена, Майкл, жена! Эту роль я сыграла бы гораздо лучше, чем роль твоей содержанки в каких-нибудь шикарных апартаментах в Ист-сайде, – крикнула она, когда Майкл захлопнул дверь и заперся на ключ. – Не то, что какая-нибудь грязная девка, которую нельзя повезти в «Лютецию», в оперу или покататься с ней верхом, не правда ли?!

– Мы возвращаемся в Нью-Йорк, – донесся голос из-за двери. – Через час.

18

«Наверно, это худшая автомобильная поездка в моей жизни», – расстроенно думала Лейси, сидя на переднем сиденье «Роллс-Ройса» рядом с водителем, держа Тошнилку чуть ли не на коленях, чтобы уберечь серо-сизую обивку. Представительный темноволосый красавец президент фирмы «Эскевария энтерпрайсиз, Инк.» сидел на заднем сиденье, храня гробовое молчание, в окружении коробок с разнообразными кухонными комбайнами и микроволновыми печами и накрытой покрывалом клетки с Эль Магнифико – хохлатым какаду.

Через полтора часа, приехав к себе домой на Восемнадцатую улицу Вестсайда, Лейси согласилась взять Эль Магнифико, потому что иначе о нем некому будет позаботиться – разве что птицу вернут в Уэстпортский магазинчик Мортона. Что же касается кухонных комбайнов и полудюжины микроволновых печей, то Лейси, стоя на тротуаре, откровенно сказала Майклу сквозь стекло дверцы, что он может с ними сделать; он же тем временем курил сигару и невозмутимо наблюдал за ней. В конце концов Эдуард отнес в ее квартиру все, в том числе ее выстиранное и высушенное белье, и свалил большой грудой посреди гостиной.