Шалунья из Салтильо
Шрифт:
— Не смотрите так, Кассандра. — Бен закрыл дверь и сделал несколько шагов по комнате. Откинувшись на спинку стула, он вытянул ноги на край массивного дубового стола. В нем чувствовалась манера непринужденно разговаривать с окружающими.
— Давайте поговорим.
— Конечно, Бен. — К его изумлению, Кейт откинулась на спинку своего стула и положила ноги на край урны для курения.
Она улыбнулась, увидев его взгляд. Почему она должна дать сыграть ему роль Короля Гор? Она не для того старалась победить в первой схватке,
— О чем вы хотите поговорить в первую очередь?
Его глаза восхищенно сияли.
— Об отделе водоснабжения и электрификации. Он переполнен. Такие условия работы, как там, снижают работоспособность и плохо сказываются на моральном состоянии. Таковы факты, Кейт. Неразбериха, в которой я должен разобраться, как мэр города.
— Я ценю вашу точку зрения, мэр.
— Бен, — поправил он.
— Бен. Но есть и другие факты, которые вы обязаны принять во внимание. Америка теряет свои деревья с ужасающей скоростью. Эта проблема вызывает тревогу у большого количества людей. В стране растет беспокойство из-за того, что сегодняшние деревья завтра превратятся в музейные экспонаты.
— Мы не говорим здесь о лесе, Кейт. Речь идет об одном дереве.
— О магнолии, — поправила она, — символе штата Миссисипи.
— Я не нуждаюсь в уроках истории, — грубо ответил Бен.
Она продолжала говорить, как будто ничего не слыша.
— Мы должны с чего-нибудь начать, и я решила начать с этой магнолии.
— Вы выбрали не то дерево. Его уберут.
— Через мой труп.
— Мы опять возвращаемся к старому, да?
— Да.
Они упрямо смотрели друг на друга, и оба удивлялись, что нашли друг друга привлекательными. Она решила, что Бен — диктатор с бычьими мозгами, а он решил, что Кейт — упрямая скандалистка.
А по другую сторону двери Кассандра боролась с собственной совестью: приложить ухо к замочной скважине или нет? Мэр явно сиял от счастья, когда вернулся. Он выглядел совсем не так, когда разнесся слух о женщине, лежащей перед бульдозером. Совесть Кассандры взяла верх, но она не могла никак сосредоточиться на работе: так сильно ее интересовало происходящее за закрытой дверью. Ей четыре раза пришлось перепечатывать послание мэра в отдел пожарной охраны.
А внутри кабинета борьба разгоралась.
Резко оторвав ноги от опоры, Кейт стукнула каблуками об пол и посмотрела в лицо мэру, стоящему за загроможденным столом.
— Я дойду до Белого дома. Я организую марши протеста и сидячие забастовки. Я организую кампанию в газетах и на телевидении. Я подниму невероятную шумиху из-за этого дерева. Вам покажется, что от побережья до муниципалитета пронесся разрушительный ураган. Я тяжким бременем повисну у вас на шее, мэр.
Бен топнул.
— Вы уже висите, миссис Мидленд.
— Прекрасно.
Атмосфера в кабинете накалилась да предела. Спор, возникший вокруг магнолии, послужил поводом для сильного
Кейт развернулась и направилась к двери. Взявшись за ручку двери, она бросила несколько слов:
— Вы видите меня не в последний раз, мэр. — Для выразительности она хлопнула дверью.
Бен посмотрел на закрытую дверь и стукнул кулаком по столу.
«Черт возьми, что произошло? — недоумевал он. — За всю свою карьеру у него ни разу не было такого разговора, который бы совершенно обескуражил его. Кейт Мидленд — самая отвратительная женщина из всех, которых он когда-либо встречал, это уже точно».
В холле Кейт прислонилась к стене и тяжело перевела дыхание. Менее двух недель живет она в Салтильо, а уже сражается совсем прямо как в Билокси, только на этот раз нет рядом Джо, чтобы ему пожаловаться. Его здесь нет, чтобы напомнить об основном ее долге — доме. Он оставил ее с тем, что называл «ее делами», и нашел кого-то, кто довольствуется немного большим, чем гладить его носки.
Она стряхнула остатки травы с шорт и упрямо выдвинула подбородок. «Хорошо, что я не получаю удовольствия от утюжки носок», — подумала Кейт. Она была инициатором и исполнителем, женщиной, которая имеет обо всем собственное мнение и доводит дело до конца.
В данный момент самое большое значение имело дерево магнолии, и она была намерена спасти его, даже если бы ей пришлось «перешагнуть» для этого через мэра.
Сидя у себя, Бен слышал отрывистый стук каблуков Кейт — она выходила из здания. Это была походка целеустремленной женщины, которая под барабанную дробь идет на сражение. Он неохотно улыбнулся. Стычка с неукротимой Кейт Мидленд доставила ему удовольствие. Повернувшись к окну, он приподнял жалюзи и смотрел, как она переходит улицу.
Улыбка его сменилась усмешкой, а затем довольным раскатистым смехом. Он вдруг обрадовался тому, что его сотрудник прервал совещание, чтобы рассказать о женщине, улегшейся перед бульдозером.
— Да, сэр, жизнь с приездом этой женщины в Салтильо оживилась.
Шаги Кейт не умолкали, пока она не добралась до своего огромного белого каркасного дома на углу Второй Авеню и Ист-Уотер-стрит. Летом во дворе было необычайно красиво. Это позволило ей забыть обо всем, наслаждаясь при этом прекраснейшим видом.
Множество разноцветных лилий переливались в лучах яркого солнца, а ряд миртовых деревьев, склонившихся под тяжестью розовых и белых цветов, обрамлял огромный двор. Она должна поблагодарить свою кузину Мирту за то, что она подыскала такой чудесный дом.
Спустя месяц после развода она написала Мирте, что сходит с ума в Билокси, и та предложила переехать в Салтильо. Мирта нашла этот дом, затем неподалеку присмотрела еще одно здание для косметического салопа, который Кейт шутливо прозвала «Мода и стиль».