Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4
Шрифт:
– Да, да, конечно, – произнесла она, едва в состоянии говорить. Невозможно, чтобы они знали про моего дорогого Яссара, даже мой муж не зна…
– Что случилось с отцом мальчика?
– Он… его убили… его… убили.
– Печально потерять молодого мужа всего через несколько месяцев после замужества, – процедил человек сквозь зубы. – Сколько тебе тогда было лет?
– Се… семнадцать.
– Память тебя не подводит. Хорошо. Итак, если ты решишь работать на нас, тебе, твоему сыну, твоему дяде и его семье ничего не грозит. Если ты
Она беспомощно кивнула; ее лицо посерело.
– Если мы умрем, другие позаботятся о том, чтобы мы были отомщены. Не сомневайся в нас. Итак, каков твой выбор?
– Я буду служить вам, – и спасу своего сына и отомщу, но как, как?
– Хорошо. Ты клянешься глазами, яйцами и членом своего сына, что будешь служить нам?
– Да. По… пожалуйста, кому… кому я служу?
Оба мужчины улыбнулись.
– Никогда не спрашивай об этом снова и не пытайся выяснить. Мы скажем тебе, когда это будет необходимо, если это будет необходимо. Ясно?
– Да.
Человек с пистолетом отвинтил глушитель и убрал его вместе с пистолетом в карман.
– Мы хотим знать немедленно, когда вернется либо француз, либо Локарт – ты позаботишься о том, чтобы это выяснить, – а также сколько вертолетов у них здесь в Тегеране и где они размещаются. Ясно?
– Да. Пожалуйста, как мне связаться с вами?
– Тебе дадут номер телефона. – Глаза сузились еще больше. – Только для тебя. Ясно?
– Да.
– Где живет Армстронг? Роберт Армстронг?
– Я не знаю. – Внутри нее запульсировал сигнал тревоги. По слухам, Армстронг был специально обученным наемным убийцей на службе у Эм-ай-6.
– Кто такой Джордж Телбот?
– Талбот. Он чиновник в британском посольстве.
– Что за чиновник? Чем он занимается?
– Я не знаю, просто чиновник.
– Кто-нибудь из них двоих является твоим любовником?
– Нет. Они… они иногда бывают во Французском клубе. Знакомые.
– Ты станешь любовницей Армстронга. Ясно?
– Я… я постараюсь.
– У тебя две недели. Где жена Локарта?
– Я… я думаю, в доме Бакравана рядом с базаром.
– Выясни точно. И раздобудь ключ от входной двери. – Человек увидел, как дрогнули ее ресницы, забавляясь про себя. Если это идет вразрез с твоими принципами, подумал он, не страшно. Скоро ты будешь с огромной радостью жрать дерьмо, если мы пожелаем. – Надевай свою куртку, мы отправляемся немедленно.
Чувствуя дрожь в коленях, она прошла через спальню, направляясь к входной двери.
– Погоди! – Человек засунул рассыпанные на кровати вещи назад в ее сумку, потом, словно это только что пришло ему в голову, завернул то, что лежало на подушке, в одну из ее салфеток и положил ей в сумку. – Это напомнит тебе, что нужно подчиняться.
– Нет, пожалуйста. – Слезы хлынули у нее из глаз. – Я не могу…
Человек сунул сумку ей в руки.
– Тогда избавься от этого.
С несчастным лицом она проковыляла назад в ванную и выбросила сверток в унитаз; ее снова вырвало, сильнее, чем в первый раз.
– Живей!
Когда к ней вернулись силы, она подошла к нему.
– Когда остальные… когда они вернутся и обнаружат… если меня здесь не будет, они… они поймут, что… что я была с теми, кто… кто сделал все это, и…
– Разумеется. Ты считаешь нас дураками? Ты думаешь, мы здесь одни? Как только они вернутся, все вчетвером, они умрут, а квартира будет сожжена.
Квартира Мак-Айвера. 16.20. Росс сказал:
– Я не помню, мистер Гаваллан, я вообще мало что помню после того, как оставил Азадэ на холме и проник на базу, более-менее до самого прибытия сюда. – Он был в одной из форменных рубашек Петтикина, в черных брюках и черном свитере, в черных ботинках, выглядел аккуратно и был гладко выбрит, но лицо его говорило о крайней степени измождения. – Но до того все происходило так… так, как я вам рассказывал.
– Ужасно, – сказал Гаваллан. – Но хвала Создателю, что вы оказались там, капитан. Если бы не вы, все остальные были бы мертвы. Без вас они бы пропали. Давайте выпьем, а то чертовски холодно. У нас есть виски. – Он посмотрел на Петтикина. – Чарли?
Петтикин подошел к буфету.
– Конечно, Энди.
– Я не буду, спасибо, мистер Гаваллан, – отказался Росс.
– Боюсь, что я буду, а солнце еще не поднялось над ноком рея, – сказал Мак-Айвер.
– Я тоже, – поддержал его Гаваллан.
Они оба появились в квартире совсем недавно, все еще потрясенные едва не случившейся с ними катастрофой и немало встревоженные, потому что в доме Бакравана им так никто и не открыл, хотя они раз за разом стучали в дверь металлической колотушкой. Потом они приехали сюда. Когда открылась входная дверь, Росс, дремавший на софе, вскочил, до конца не вынырнув из своей полудремы, с угрожающе поднятым кукри в руке.
– Извините, – произнес он нетвердо, убирая нож в ножны.
– Да нет, все нормально, – притворился невозмутимым Гаваллан, еще не оправившийся от пережитого страха. – Я Эндрю Гаваллан. Привет, Чарли! Где Азадэ?
– Она все еще спит в спальне для гостей, – ответил Петтикин.
– Извините, что заставил вас понервничать, – сказал Гаваллан. – Что произошло в Тебризе, капитан?
И Росс рассказал ему, сбивчиво, перепрыгивая с одного на другое, возвращаясь назад, пока не закончил. Он еще не вполне пришел себя после глубокого сна. Голова у него болела, болело вообще все, но он был рад возможности рассказать о том, что случилось, восстановив все события, постепенно заполняя пропущенное, складывая разрозненные кусочки в одно целое. Кроме Азадэ. Нет, ее место во всем этом я пока определить не могу.