Шаманка. Место рядом со мной
Шрифт:
Вижу силуэт Мары у одной из могил.
– Кто тут лежит?
– Мой дед.
– А зеркало зачем?
– Потом поймёшь. Сядь перед зеркалом.
– Стрёмновато как-то сидеть на чужой могиле.
– Ты – убийца. Ты боишься мёртвых?
– Нет. Но твои потусторонние игры рождают какой-то животный, парадоксальный страх!
– Это потому, что я спускаю твоё сознание ниже человеческих сфер. В миры, где страх – приоритет.
– Мне казалось, это в нашем мире страх – приоритет.
– Нет. Здесь – любовь. Но мир просаживается… и страх затекает снизу… Поэтому здесь так много страха, и
– Я из нижнего?!
– Да. Но ты уже отработал своё. Осталось только преодолеть хищные инстинкты, и ты родишься, наконец, человеком.
– Разве не хищные инстинкты характеризуют мужчину?
– Мужчину характеризует сила быть выше инстинктов. А вот самца – да, именно они.
– Ладно, Мара, не пудри мне мозг своей философией. К делу… Прямо на землю садиться? Сыро после дождя.
Она отходит к основанию дома, что-то берёт там и протягивает мне. Кусок пенки.
– Сядь на это. Разуйся. Ступни поставь на землю.
– Зачем?
– Это слишком сложно, чтобы ты понял.
– Давай объясняй. Всё объясняй. У меня всё нормально с интеллектом.
– Интеллект тут ни при чём. Это знания другой реальности. Они не впишутся в твою концепцию мира, и ты будешь пытаться их критиковать. И твоему мозгу будет очень сложно выйти на нужные частоты.
– Это какие?
– Четыре герца. Сомнологи относят их к границе дельта-волны. С одновременной инициацией шишковидной железы, которая отвечает за интуицию, они дадут тебе возможность двигаться во времени. Вперёд и назад.
– Как вещие сны?
– Типа того…
Пока она рассказывает, я делаю, как она сказала – разуваюсь и сажусь перед зеркалом. Земля прохладная и сырая. Смотрю в зеркало, вижу своё отражение в зеркальном туннеле. За моей спиной ещё одна могила, и её зеркало «смотрит» в моё зеркало, ловя меня в этот туннель. Что-то нехорошее вспоминается мне об этих туннелях…
Мара ставит свечу перед зеркалом.
Из-за надгробия достаёт жгут, свёрнутый восьмёркой и перехваченный стальной пряжкой посередине.
– Это для твоих ног. Надень на щиколотки и затяни.
– Это ещё зачем?
– Вдруг тебе вздумается побегать. Чтобы не убежал далеко. Здесь много диких зверей. Да и в темноте можно элементарно переломать ноги.
– А с чего вдруг мне должно это вздуматься.
– Ты можешь напугаться.
– Я не побегу!
– Надевай… – усмехается она хищно.
Скрипя зубами, вставляю ступни в петли.
– И что дальше?
– А дальше, – протягивает она мне фляжку, – ты выпьешь это и отдашь мне своё оружие.
– Э, нет! Да ты что?! – истерично смеюсь я.
– Ради твоей безопасности отдашь.
– Я сказал – нет. Вдруг ты психопатка? Местные уверены, что имеешь отношение к пропавшим туристам, например.
– Местные сочиняют легенды. Легенды привлекают туристов. Туристы привозят деньги.
– Да? А кладбище это, – считаю могилы. – Одиннадцать человек! Что-то не вижу я рядом никаких поселений!
– Эти люди пришли ко мне умирать и умерли здесь.
– Ствол не отдам!
– Я пытаюсь перевести тебя сейчас через шаткий мостик над пропастью. Перевести так, чтобы ты не упал. А ты капризничаешь, как ребёнок, желающий ехать по нему на самокате с закрытыми
Несёт ахинею, но мозги, надо отметить, морочатся знатно, и я почти соглашаюсь внутри себя на то, чтобы отдать ей ствол.
– А во фляжке что?
– Чай из мухоморов.
– Вообще супер!
– Тебе нужен проводник. Грибы – это проводник.
– Это галлюциноген! «Глюкнуть» я могу и у себя в Москве, в специальном закрытом клубе. И я пилил сюда не для того, чтобы…
– Ты тратишь моё время. Грибы – это протосознание. Грибница растёт из нижнего мира в верхний, пронизывая собой зону перехода. Здесь грибы собирают все нижние вибрации, весь психический и химический шлак, чтобы как манну небесную обрушить их на мир, который под нами. Для которого это всё – высшие вибрации. Грибы – это божество. Там. Они помогут тебе двинуться вниз, в твоё бессознательное, изменяя твоё сознание по своему образу и подобию. Вниз. Там все ответы.
– Почему они внизу? Я всегда думал – вверху. Бог же, как бы… Он знает все ответы.
– Я же сказала, грибница – тоже божество. Нижнее. А все ответы, которые тебе нужны, находятся в бессознательных программах, которые ты выполняешь. Программы из ТОГО уровня сознания.
Вздыхает.
– Ты утомляешь меня. Либо ты пьёшь, отдаёшь ствол и отправляешься в путешествие. Либо не так важен тебе ответ на твой вопрос. И ты можешь идти отсюда.
Протягивает фляжку.
– Нет! – стягиваю я с ног верёвки.
Всегда боялся галлюциногенов. Лучше уж коксика…
Обуваюсь. Отряхиваюсь.
– Приятно было познакомиться, Марена Богдановна. Но я пас. Как тут попасть к берегу?
Молча показывает направление.
– Вы киску свою придержите, а то вдруг-таки не от ножа…
Показательно перезаряжаю ствол.
Ноги сами отыскивают тропинку, и я ускоряюсь с горки, чувствуя с каждым шагом, как в воздухе становится всё больше свежести.
На берегу достаточно светло, и я иду вдоль озера. Минут через десять натыкаясь на свою лодку.
Нда. Такой путь, и так бессмысленно! Надо возвращаться? А дальше что? Прятаться, открестившись от всех дел? И от наследства отца заодно? Если это месть – не поможет. Вроде и «крыша» мощная, а вот против таких тёмных заказных абсолютно бесполезна. А может это сверху кто?… А смысл? Снять они «нашу голову» могли и не марая рук. Одним словом. Зачем столько суеты? Да и устраивал отец верхних. Даже сами засуетились по тому поводу, что их стаю стреляют. Туда я уже думал. Пока пусто.
Присаживаюсь на поваленное дерево. Достаю телефон. Связь – едва-едва. Последнее деление периодически пропадает. Открываю смски, мой интернет здесь не ловит совсем. Интересно, а у Мары есть здесь свой вайфай? Захожу в «связь». Есть!! Запароленный канал «Idos2000». Далеко бьёт её «точка». Запаролен! От кого запаролен-то? От волков?! Могла бы и поделиться паролем с гостем. С 2000 года, что ли, здесь?! А сколько у нас в 2000 стоило свою точку по интернету сделать с нуля? Ого… Какой богатый она дауншифтер! А сколько ей было-то в 2000? Лет семь? Или это всё темнота?