Шаманы
Шрифт:
– Да, - подтвердил Фахадж, - верно. Займём вторую слева пещеру, там точно есть горячий источник. И она как раз для небольшого каравана. Заводим лошадей в загородку справа от входа, засыпаем зерно в кормушку и можно не беспокоиться до утра. Как только лошади остынут, воды мы им натаскаем.
– Правда, утром придётся убирать навоз, - хмыкнул молодой гном.
– Не придётся, - усмехнулась шаманка, - мои духи справятся.
– Значит, совсем хорошо, еды мы взяли столько, что хватит десятку голодных гномов. Развьючиваем лошадей, заносим
Исхаг первым делом сняла корзину с малышкой, расстелила кошму и выпустила девочку размять ножки. Выставила вон из пещеры волков, велела дожидаться в стороне и двумя ударами топорика разрубила на три части кусок оленины. Затем вызвала водного духа и велела наполнить водой поилку для лошадей. Фахадж наблюдал за представлением, вытаращив глаза.
– Ты и так умеешь?!
– Уважаемый Фахадж, я же шаманка, ты не забыл?
– Да все те орочьи шаманы, которых я знал, вообще воду добывать не умели!
– Я, в отличие от них, хорошая шаманка. И очень старая шаманка. Наелись, Хогровы дети? Займитесь детёнышем. Охранять!
Пока Корноухий катал малышку на собственной спине вдоль дальней стенки пещеры, путники разложили грузы, зажгли магический костёр и вскоре в большом котелке булькала вкуснейшая похлёбка, изготовленная старой толстушкой Амисой и замороженная до состояния льда её хитроумным хозяином. Шаманка оценила удобство такого способа приготовления еды в походе. Прекрасная идея, но недоступная орочьим шаманам, увы! Это фокусы магов, они могут создавать и разрушать... орка затруднилась в определении того, что они могут создавать. Назовём это вещами. Они вмешиваются в природу вещей, заставляя природу служить себе. И при этом не особенно церемонятся с духами. Её наставник говорил, что многие человечьи и эльфийские маги отрицают не только наличие духов стихий, но и наличие души у орков. Мол, звери они, на задних лапах ходящие, полуживотные, некрепкие разумом ошибки Творца.
Исхаг хмыкнула. То-то они не могут справиться с этой ошибкой их эльфийского Творца, не иначе силёнок не хватает господам эльфам. Так она размышляла, а руки привычно делали своё дело - вынести на воздух малышку, помочь ей опорожниться, помыть, проверить тельце на предмет повреждений, протереть и слегка полечить красные высыпания в паху, присыпать истёртым в пыль лечебным мхом. И, наконец, покормить. Накормленный детёныш крепко уснул в окружении волков, уютно устроившись меж двух самок. Корноухий растянулся поперёк входа.
– Хороший день, верно, отец?
– молодой гном облизал ложку и протёр её кусочком лепёшки.
– Верно, - Фахадж покивал, и откинулся на седло, распуская кушак, - вкусно готовит Амиса, почти, как моя жена.
– День может стать ещё лучше, уважаемый Фахадж, - многозначительно произнесла шаманка.
– Да? И что для этого нужно?
– Твоё согласие.
– С чем я должен согласиться?
– С моим предложением.
– Любопытно. Я внимательно слушаю.
Фахадж даже позу переменил. Исхаг явно что-то
– Ты часто покидаешь свой дом, путешествуя по человеческим землям. Тебе случалось бывать в королевстве эльфов?
– Нет, только в их пограничье.
– Но ведь ты часто встречаешься с людьми, орками и эльфами, верно?
– Конечно, я веду торговые дела со многими из них.
– Вот именно!
– старая орка многозначительно указала пальцем в потолок, - а случалось тебе сомневаться в правдивости их речей?
– Ещё бы, - рассмеялся Фахадж, - и неоднократно.
– Я предлагаю тебе амулет, способный предупредить, если собеседник говорит неправду.
Фахадж недоверчиво прищурился.
– Даже эльфы не способны создать такой амулет, а ты хочешь сказать...
– Я уже сказала тебе, всё, что хотела. И решать тебе.
Старый гном посмотрел на безмятежно спавшего сына, поразмыслил ещё немного. Не похоже, что он вскоре насладится заслуженным отдыхом. Дела клана и поручения подгорного короля снова отправят его в далёкий путь. Путь этот лежит через земли орков и людей, да, такой амулет будет очень кстати. Но остаётся нерешённым вопрос, как и чем ему объяснять окружающим свою внезапно открывшуюся прозорливость?
– Ты можешь сослаться на удар молнии, поразивший тебя нынешней осенью, - сказала Исхаг.
– Я вслух подумал?
– Именно.
– Я согласен. Что от меня требуется?
– Потерпеть сильную боль. Недолго. Мне придётся вшить амулет под кожу. Потерпишь?
– И он будет распознавать ложь всегда?
– Всегда. Только помни, амулет не сработает, когда собеседник начнёт искусно мешать слова лжи с правдой. Но явную и безусловную ложь амулет распознает. Ты понял?
– Я понял. Спасибо тебе.
– Есть у тебя кусочек золота?
Гном порылся в кошеле и вытащил крошечную чешуйку достоинством в один лар, имеющий хождение на землях эльфов.
– Это подойдёт, погоди, сейчас откушу немного. Я вошью кусочек золота в ладонь, после чего попытаюсь произнести заговор для амулета. И если собеседник будет врать, ладонь зачешется. Помни, этот заговор на крови.
– Ты сама придумала заговор?
– До меня жили такие шаманы, которым я недостойна даже сапоги снимать. Начнём?
Гном терпеливо вынес поверхностный разрез ладони, затем сцепив зубы - ещё и орочье шитьё ранки. Исхаг сколола разрез крест-накрест двумя шипами, прошептала заговор остановки крови. Чисто обтёрла широкую ладонь гнома, ухватила её двумя руками, низко склонилась, почти задевая клыками плоть и горячо зашептала.
Старый гном закрыл глаза, чтобы не видеть мечущихся по стенам теней, ему даже послышалось тоненькое завывание откуда-то из угла пещеры. А потом он потерял сознание. Или просто ненадолго уснул.