Шанс для рода Шустовых. Том 2

Кун Антон

Кирилла я застал за сборкой пистолета, видимо того, что он разбирал утром.

Оружие он собрал, и сейчас сидел с недоумением глядя на оставшиеся лишними детали. Я не стал разбираться что к чему. Паренек умный, сам смекнет.

— Как там мой заказ? — поинтересовался я у инженера-самоучки.

— О, все готово, Никита Васильевич! — заверил меня Кирилл и юркнул внутрь помещения.

Я довольный и потирающий руки в предвкушении, уже раздумывал над тем, как сколотить бизнес по производству и продаже свинцовых карандашей.

Где-то в мозгу уже крутилась мысль, что раз у меня есть родственники на Урале, надо бы предложить им разведать месторождения графита под Челябинском. Или что там сейчас на месте этого города? И уж тогда можно было бы развернуться, построив первую карандашную фабрику в Российской Империи.

Меня насторожило какое-то кряхтение, доносящееся из помещения арсенала, куда отправился за моим карандашом Кирилл.

Я собрался было уже идти внутрь, как на пороге возник паренек, тащащий в двух руках произведение инженерной мысли.

С одной стороны толстенной деревянной палки, сантиметров пять в диаметре и отесанной с шести сторон, выглядывал остро отточенный свинцовый кол. С другой — серый свинцовый набалдашник в виде резной головы дракона. Когда вырезать то успел?

Этот гигантский карандаш весил, наверное, не меньше пятнадцати килограммов, по моим прикидкам. Я представил какого-нибудь проектировщика с такой штуковиной за ухом и чуть на зашелся смехом.

Кирилл же, притащив свою ношу, тяжело опустил ее на крыльцо острием вниз. Свинцовый кол гулко ударил по дереву, отчего то жалобно скрипнуло.

— Вот! — радостно сообщил горе-инженер. — Я немного улучшил вид. Вырезал голову дракона на другом конце.

— Я даже не знаю, что на это сказать… — пробормотал я, давясь от смеха и все еще представляя, как этой штуковиной Врубель делает свои воздушные наброски зимнего дворика.

— Почему он такой большой? — удивился я и тихо добавил: — Спросила проститутка у пасечника.

— Он не большой, — слегка обиделся Кирилл. — Он ровно такой, как вы нарисовали. Я все размеры сверил.

Я вспомнил свой чертеж углем на бумаге и расхохотался в голос. Вот что значит исполнительность с одной стороны и неточное техническое задание с другой. Конечно, толстым угольком мне было сложно изобразить карандаш в настоящую величину, и я нарисовал его большим, чтобы отразить все детали. А вот уточнить, каких размеров должно быть изделие попросту забыл.

— Кирилл, ты молодец, — похвалил я паренька, когда закончил смеяться. — И голова дракона отлично сделана. А не мог бы ты сделать такой же, только вот таким размером и вот такое толщиной.

Я показал на пальцах, для пущей наглядности, размеры, которые мне требовались.

Кирилл закивал, уже прикидывая что-то в голове.

Но нас прервали.

— Никита Васильевич! — раздался крик.

Со стороны ворот к нам бежал молодой стражник.

— Что случилось?

— Дозорный прибежал. По дороге к нам народ движется! — на одном

дыхании выпалил парень.

— Опять Корсаков отряд ведет? — удивился я.

— Кажется нет, вам бы самому взглянуть. Идемте, Иваныч велел вас найти и привести.

Мы бегом кинулись к воротам.

Поднявшись на дозорную площадку на стене, я поприветствовал начальника стражи. Иваныч был серьезен и, поднеся ладонь ко лбу, всматривался в кромку леса. Сейчас он мне напомнил богатыря с картины Васнецова.

Я встал рядом и посмотрел в сторону выходящей из леса дороги. Оттуда кто парами, кто по одиночке выходили люди.

Глава 11

Я насчитал чуть больше двадцати человек, когда людской поток иссяк.

На краю леса в нерешительности топтались люди. Своим улучшенным зрением я видел, что это обычные крестьяне. На них была простая одежда. В руках люди несли какие-то тюки, за плечами у некоторых виднелись котомки.

Беженцы — было первой мыслью. Странно. Откуда и почему они пришли сюда? Почему остановились?

Казалось, люди чего-то ждали. Они словно пришли в чужой дом и мнутся у порога, не решаясь зайти.

Я не мог просто стоять и смотреть на это.

— Нужно узнать кто это и откуда они, — сказал я Иванычу.

Тот кивнул и скрылся где-то в нижних помещениях захаба.

Через минуту ворота скрипнули и приоткрылись.

К беженцам отправился молодой стражник, тот самый, что прибегал за мной.

Тем временем я спустился вниз, заметив, что к воротам подходит Роман Дмитриевич.

— Что там? — спросил он.

— Беженцы, похоже, — опередил меня с ответом Иваныч.

— Откуда?

— Выясняем.

— Никита Васильевич, — обратился ко мне староста. — Шли бы вы к себе, мало ли что.

— Там беженцы, и я хотел бы узнать кто они. Скорее всего им нужна помощь, и если мы сможем ее оказать, то должны это сделать.

— Прежде надо все выяснить, — смирившись с тем, что я останусь, сказал Роман Дмитриевич.

Ждать молча мне было как-то некомфортно, и я решил выяснить то, что прошло мимо меня.

— Роман Дмитриевич, вы не видели моего брата?

— Он с Лином. Кажется, возятся со щенком. Его оставила в покое детвора и запустили в дом, там его увидел Пётр Васильевич, и теперь не отходит от него ни на шаг.

— Спасибо, что присматриваете за Петей. Я как-то не успеваю все и сразу.

— Ничего, втянетесь. Через какое-то время начинаешь успевать больше.

— Надеюсь, — я покивал головой. — Забот много, нужно привыкать.

Ворота снова приоткрылись, впуская нашего переговорщика.

— Рассказывай, — требовательно произнес Иваныч, как только паренек подошел ближе.

— Это люди из Воскресенской Слободки, — начал стражник.

— Слободки? — переспросил староста.

— Да, именно так они и сказали, — подтвердил гонец.