Шанс для рода Шустовых. Том 2
Шрифт:
Переведя взгляд на Настю, я увидел, как девушка открыла глаза, и уставилась на меня с легким непониманием. Через миг ее лицо приобрело осознанное выражение, и девушка обняла меня за шею.
Я встал и помог подняться Насте.
— Спасибо, — только и прошептала она.
А в следующее мгновение ее губы прильнули к моим, и стали жадно целовать, словно мы делали это в последний раз. Я отвечал на поцелуй не особо заботясь о том, что подумает Гончаров.
— Ты как? — в краткий перерыв успел спросить
— Все отлично! — выдохнула Настя между поцелуями.
Я скосил глаза на Гончарова. Тот стоял и улыбался. И эта улыбка мне не понравилась.
— Беги! Там карета! — только и успел выкрикнуть я, когда почувствовал, как что-то острое впилось мне в бедро чуть ниже ягодицы.
В глазах девушки промелькнул испуг, а затем гнев, она глянула на Гончарова и попыталась что-то сказать.
Уже падая и теряя сознание, я накинул на Настю защитный кокон в надежде, что он продержится какое-то время.
— Беги! — крикнул я и отключился.
Глава 13
Перед глазами серая муть. Где-то вдали слышен какой-то шорох или шелест, не разобрать.
Руки затекли, я даже не могу ими пошевелить. Не чувствую кистей.
Воняет сыростью и плесенью, так что даже в носу свербит.
Из шелеста выделяется какой-то мерный звук. Тук-тук. Пытаюсь сосредоточится на нем. Может, если удастся понять, что это такое, то и остальное прояснится?
Я несколько раз моргнул, и серая муть превратилась в серый каменный пол. Странно, как-то необычно близко этот пол. Словно я стою на коленях, лицом вниз.
А что с руками? Я попытался повернуть голову в бок, и в глубине черепа растеклась чернильным пятном головная боль, заполнила сознание, вернула ощущение окружающего мира. Вместе с ощущениями вернулась память.
Последнее, что я помнил, как упал без сознания на поляне после обряда освобождения Насти от заклинания её отца.
Вспомнив девушку, я застонал от отчаяния. От того, что не смог защитить её. Мне казалось, что раз уж я попал в руки Корсакова, а у меня даже не было сомнений, что это он организовал моё пленение, то уж только что очнувшейся Насте, наверняка было бы сложно ускользнуть.
Голова начинала работать, а вместе с ней пробуждался от забытья и весь остальной организм.
По рукам побежали мурашки, я наконец-то понял, что они задраны вверх. Запястье холодило железо. Я смог скосить вверх глаза и увидел широкий черный браслет на запястье. Браслет был связан со вторым точно таким же, толстыми звеньями черной цепи.
Видимо цепь была подвешена на каком-то крюке под потолком, потому что, подергав руками, я услышал мелодичный перезвон множества колец.
Тряхнув головой и получив еще одну порцию головной боли, я наконец-то смог полностью прийти в себя.
Я
Прямо мне на плечо капала какая-то жидкость, я надеялся, что это вода. Её ритмичное кап-кап и позволило мне сосредоточится. Капли разбрызгивались мелким туманом, а остатки, прокатившись по коже, скрывались где-то у меня в подмышке. Дальнейшая их судьба была мне неведома.
Хорошо, что из одежды на мне были только штаны. Была бы рубаха, она бы вмиг намокла. В помещении было влажно и холодно. В такой ситуации мокрая рубашка мгновенно бы превратила меня в трясущееся от холода существо. А так, капли воды, скатываясь и слегка холодили кожу.
В противоположность прохладе капающей воды, на груди что-то создавало ощущение тепла. Глянув вниз, я увидел свой медальон — малахитовую чешуйку горного змея. Странно, что он остался на мне. Видимо, в этом был какой-то смысл, просто я его еще не понимал.
Я втянул носом воздух и в ноздрях снова начало свербеть. Видимо, в воздухе что-то было, отчего мне хотелось чихнуть. Никогда не страдал аллергией, но сейчас было ощущение, что вот-вот начну.
Я приподнял голову и осмотрелся.
Довольно большая темная комната. Напротив меня деревянная дверь с закруглением сверху, под стать своду алькова. Слева и справа еще по одной нише в стене. Кажется пустые. Похоже, я тут был один.
Попытавшись кого-нибудь позвать, мне удалось издать только хрип, резью отдавшийся в горле.
По рукам забегали мурашки, судя по всему организм начал работать в полную силу, и сердце смогло прогнать кровь выше по сосудам. Захотелось размять запястья. Попытавшись дотянуться одной рукой до другой, я понял, что вес тела не дает этого сделать.
Самое логичное решение было подняться с колен и ослабить натяжение цепи. Что я и сделал.
Где-то за спиной загрохотало, будто пришла в движение какая-то машинерия. Вот же словечко прицепилось. Может о такой машинерии говорил Кирилл?
Противовес за спиной натянул цепь, и я оказался снова с поднятыми вверх руками, хотя теперь и стоял в полный рост. Оказывается, цепь была закреплена не на крюке, а на каком-то хитром блоке.
Я попытался присесть. Противовес снова задвигался, загрохотал. Так и внимание тюремщиком привлечь можно.
Не успел я об этом подумать, как со стороны двери послышался лязг отодвигаемого затвора.
Через щель распахнувшейся двери я увидел свет факела, и даже не одного.
В комнату друг за другом вошли три человека. Одного из них я хорошо знал.