Шанс для рода Шустовых. Том 3
Шрифт:
— Пока не знаю, но исключать такого не собираюсь.
Мне показалось, что змей слегка разоткровенничался со мной и я решил задать ему вопросы, что мучали меня.
— Как мне вести себя с Императором? Ведь он наверняка узнает, что это наши с тобой действия не позволили Шалоку осуществить задуманное.
— А чего ты переживаешь? Скорее всего он сам тебе подскажет, как к этому относится. Просто внимательно за ним наблюдай и подыгрывай ему. Сейчас все главы родов будут знать, что ты адепт Восьмого духа, но никто не знает, что за Императором стоит Шалок. Если Император захочет оставить это в тайне на какое-то время, то
— Значит просто слушать и делать, как скажут?
— Как-то так. И помни в чем сейчас состоит твоя задача.
— Шанс, почему я не валяюсь в беспамятстве после того, как пообщался с тобой или Посивой? Еще Терехов намекал на что-то подобное, а уж сегодня ночью я насмотрелся на полумертвых адептов столько, что мне на годы вперед хватит? И еще, почему Посива так заинтересовалась тем, что мы с тобой находимся на связи?
— Это ты ей сказал?
— Нет! Она сама увидела!
Я поднял руку и помахал в воздухе привязанным к ней ножом. Я, конечно, понимал, что Шанс меня только слышит, но не видит. Или видит?
— А, ты про нож! — догадался змей. — Забыл совсем про него.
— А как бы мы сейчас общались?
— И то верно.
— Ты не увиливай от ответа? В чем дело? Почему я могу с тобой нормально говорить? Почему после создания разрыва не валяюсь полумертвым и не пускаю слюни?
— А сам не догадываешься? — усмехнулся Шанс.
— А должен?!
Я задумался.
— Ну, мало ли? — хмыкнул змей. — Ладно, не зависай. Все просто, ты особенный.
Глава 23
Я проснулся к обеду с мыслью, что особенные должны нормально высыпаться по ночам, а не скакать по городу, как бешеные собаки.
Наш разговор с Шансом закончился на признании меня не таким, как все, но вытащить из змея что-то еще мне так и не удалось. Ну хоть от ножа отвязался.
Повернув голову, я нашел клинок лежащим на стуле рядом с кроватью.
Развернулся и понял, что рядом никого нет. Настя проснулась раньше и уже куда-то ушла. Я вспомнил, что сквозь сон слышал, как девушка проснулась и тихонько встав ушла из комнаты.
Видимо, и мне было пора идти искать пропитание. Живот принялся бурчать, едва я подумал о еде.
Надо было вставать, есть и собираться на прием к Императору.
При мыслях о грядущей встрече мне стало еще хуже. Я не боялся, скорее просто не хотел никого видеть. Адепты сейчас были не в лучшей форме. После того, какими они были сегодня ночью, я сомневался, что они вообще будут в состоянии что-то обсуждать. Оставалось понять, что с Императором.
Если он в таком же состоянии, как и остальные, то надеяться на вменяемый разговор не приходилось. А исходя из слов Шанса, что я особенный, можно предположить, что так и будет. Конечно, тот разрыв, который я приписывал Императору был небольшим, но как сказал Зорев плачевное состояние адептов случается не от потери крови.
Ладно, чего гадать? Надо вставать и двигаться. Будем разбираться
Я поднялся с кровати, оделся и вышел из спальни.
Настю я нашел в гостиной, сидящей в глубоком кресле. Рядом с ней на маленькой оттоманке полулежала дочь управляющего. Девчонка о чем-то расспрашивала Настю, а та со смехом ей отвечала.
Едва я появился в комнате, как девушки замолкли.
Лиза подскочила с места и, мельком глянув на меня, унеслась прочь из комнаты.
— Обедать будешь? — спросила Настя.
— Сейчас тебя съем, если не накормишь, — усмехнулся я.
— Ну тогда распоряжусь, чтобы подали еду, а то останешься голодным. Во мне и есть-то нечего, — весело ответила Настя, продемонстрировав стою тонкую талию.
Девушка явно выспалась и была в хорошем настроении.
— Зато выше есть много чего вкусного, — сказал я, ткнув пальцем в сторону ее груди.
— Это на десерт! — возмутилась девушка и засмеялась.
Демонстративно покачивая бедрами, Настя вышла из комнаты и скрылась в направлении кухни. Через десять минут она вернулась. За ней шла женщина из обслуги, неся огромный поднос, плотно заставленный едой. Следом шла еще одна с чайником и двумя чайными парами на небольшом серебряном блюде.
Во время завтрака мы молчали. Я был дико голодный, а Настя просто сидела напротив, пила чай и смотрела на меня.
Я ел торопливо, рассматривая девушку со своего места. Мне кажется, мой голодный взгляд ясно давал понять ей, о чем я думаю и чем бы хотел заняться после еды. Девушка верно поняла намек и на очередное рассматривание отворота ее рубахи ухмыльнулась, развязала одну тесемку и наклонилась чуть вперед, давая разгуляться моему воображению.
Входная дверь скрипнула, и я чуть не подавился. Настя моментально запахнула ворот и выпрямилась на стуле. В дверях стоял Олег Матвеевич.
Черт! Не вовремя он. Если сейчас решит поговорить, то с развлечениями я обломаюсь. Останется довольствоваться только хлебом.
— Хорошего дня, Никита Васильевич! — поприветствовал меня управляющий.
— И вам хорошего дня Олег Матвеевич!
— А я ваши послания с посыльным отправил. Завтра будут уже на месте.
Я совсем забыл, что просил его отправить бумаги в Суздаль, а точнее в Красилово. Если их завтра получит староста или Анфиса Петровна, то через три дня можно ожидать появления экипажа с моими товарищами. Что ж, это не так уж и плохо. Дела в столице нужно заканчивать. У меня есть чем заняться в своей деревне. Опять же, нужно подготовить возвращение в имение. А там дел совсем непочатый край. К тому же, есть много идей, которые нужно реализовать.
Все мысли пошалить с Настей, как-то сами собой испарились из головы, как только я начал размышлять о делах. Но ничего страшного в этом конечно же не было. Вечер не за горами, там нам никто не помешает.
Как-то сам собой завязался разговор о заводе и коньяке. Я принялся рассказывать, что знал об этом напитке. Иногда мне казалось, что Олег Матвеевич слегка странно на меня поглядывал, но он так ничего и не сказал по поводу моих знаний из прошлой жизни.
Я не заметил, как пролетело два часа. Где-то в самом начале разговора нам принесли самовар, а через час, сославшись на заботы ушла Настя. Я не мог и представить, что у нее здесь могут быть за заботы, но не стал выяснять прямо сейчас. Тем более, что под самовар разговор пошел бодрее.