Шанс выжить
Шрифт:
– А почему я, а…
– Не теряй времени. Я идти не могу. У меня нога сломана.
Он хотел что-то возразить, но я буквально вытолкал его из машины. Когда он скрылся в будке заправщика, я передвинулся на водительское место и дал газу.
В девять утра я уже был в аэропорту, оставил машину на стоянке и разыскал камеру хранения. Ничего подозрительного вокруг я не заметил. Народу вообще не было. Сонный кладовщик выдал мне желтый чемодан из кожи, даже не взглянув в мою сторону. Я вышел на улицу и устроился в скверике возле здания аэропорта.
Мне не терпелось заглянуть в чемодан. Он был не заперт. Отстегнув ремни, я приоткрыл крышку, и у меня прервалось дыхание. Чемодан был полон денег. Пачки
Остальное время я провел в кафе на воздухе и, попивая кофе, раздумывал над тем, какое впечатление на меня произвели доллары. Такого я не ожидал. Несколько дней назад ничего подобного не произошло бы. Да, эти зеленые бумажки всемогущи. Теперь я могу купить себе город, да что там город – штат, а то и того похлеще – страну где-нибудь в Африке. Но эти доллары могут и убивать. И я этому, увы, свидетель…
Голос диспетчера объявил о посадке на самолет рейсом Лос-Анджелес-Берн. Я достал конверт с билетами.
Один порвал, второй положил в брючный карман и направился к самолету. При выходе на летное поле меня уже поджидали. Надо сказать, я не был удивлен, напуган или еще что-нибудь в этом роде. Я был спокоен, хотя встреча оказалась малоприятной.
Первым стоял следователь прокуратуры Морис Баклайн, чуть сзади – обиженный мною детектив Грег Барретт. У меня до сих пор еще валялись его визитки в карманах.
– Я очень сожалею, мистер Старк, – холодно произнес Баклайн, – но вынужден вас арестовать. Вам предъявляется обвинение в убийстве вашей жены – Джесики Корбет, бывшего вашего шофера Патрика Грина и вашей служанки Агнис Элгон.
За моей спиной выросли две мощные фигуры и взяли меня под руки.
– А где же Рут Анинг, мистер Старк? – подал голос детектив. – Привратник сообщил нам, что вы ушли ночью.
– Я не знаю, где Рут, – выдавил я из себя, пот заливал мне глаза. Я все еще не понимал и не осознавал происшедшего.
– И где ваш адвокат Олаф Тэйлор, вы тоже не знаете?
– Не знаю. С чего вы взяли, что я Старк?
– Мы в этом не сомневаемся, а вы можете доказать, что это не так?
Барретт достал из кармана черный конверт и извлек из него несколько фотографий. Повернув их ко мне, он прокомментировал:
– Любуйтесь. На этом снимке вы подписываете договор о продаже вашей компании за тридцать миллионов долларов. Самая крупная сделка в Калифорнии за последние двадцать лет. Не будете же вы доказывать, что мистер Чиверс, его адвокат и нотариус стали бы подписывать договор на такую сумму с аферистом, эдаким Калиостро двадцатого века. Да и банкир Штернрик – он показал следующий снимок – не так уж много имеет свободного времени, чтобы делать такое колесо – от Рио-де-Жанейро в Женеву через Лос-Анджелес. И все это ради беседы с аферистом! Нет, мистер Старк, ваша тайна разгадана. И подписи на документах стоят подлинные.
– Их подписали раньше.
– Тогда и встречи состоялись бы раньше.
– Послушайте, Барретт, вы решили мне отомстить за свой провал?
Его глаза забегали.
– Ерунда… После нашей с вами встречи я обратился в страховую компанию, которая оплачивала ваше лечение в.больнице. Я высказал начальнику отдела исков свое сомнение по поводу вашей личности. Больной человек с потерей памяти не мог владеть профессиональными боксерскими приемами, а потом я вспомнил, как вы лихо вынули обойму из пистолета, сняли его с предохранителя. Это не каждый здравомыслящий сделать может, не то что больной амнезией. Страховая компания меня наняла для выяснения вашей личности, им недешево обошлось ваше лечение. С той минуты я был с вами везде, но зная, с кем имею дело, стал значительно осторожнее и внимательнее.
И вот результат.
Да. Тэйлор со Старком были правы в одном. Идея с ширмой, которую они провернули, подставив меня вместо Старка-младшего, сработала. Все документы оформлял я, а он наблюдал со стороны. Вот и сейчас, будь он жив, он наблюдал бы со стороны, а когда бы меня увезли, он со спокойной душой улетел.
Гулкий голос диспетчера разнесся по зданию аэропорта: «Мистер Элвис Старк и мистер Олаф Тэйлор, просим занять свои места в самолете. Вы задерживаете вылет. Повторяю…»
– Уведите его, – приказал следователь. На моих запястьях защелкнулись наручники.
Эпилог
Память к нему вернулась полностью после сильного шока, который он испытал при вынесении смертного приговора.
Сидя в камере смертников, он отчаянно цеплялся за каждую соломинку, беседуя с адвокатом, удрученный вид которого не мог обещать ничего утешительного.
Адвокат говорил тихо, не глядя на приговоренного.
– Я проиграл этот процесс, – гнусавил он, сминая сигарету в руках. – Хотя был уверен, что правда восторжествует. Но свидетельства Вебера, Чиверса и Штернрика разбили все мои доводы вдребезги. Мне было очень трудно что-либо доказать. Пластическая операция изменила вашу внешность до неузнаваемости, папиллярные линии на пальцах не восстановились. Установить вашу личность практически невозможно. И в этом случае свидетели сыграли главную роль. Я бессилен, мистер Атвуд. Суд был непреклонен. Вам предъявили обвинение в убийстве Джесики Корбет, Патрика Грина, Агнис Элгон, Рут Анинг и Олафа Тэйлора, последних вытащили из колодца у охотничьего домика в лесу возле Фулертона. Вы же не смогли предъявить никаких вразумительных оправданий. Публика в зале, готовая разорвать вас на куски, встретила смертный приговор овацией. Сами понимаете, в такой обстановке трудно быть защитником.
Бывший лейтенант криминальной полиции по расследованию убийств Рэй Атвуд нервно расхаживал по крошечной камере с взъерошенными волосами уперев руки в бедра.
В отличие от адвоката осужденный не походил на человека, потерявшего надежду на благоприятный исход.
– Вы разговаривали еще раз с женой?
– Да. Но она наотрез отказалась признать в вас своего мужа. Одна мысль о том, что ей придется расстаться со страховой премией в двадцать тысяч, которую она получила после вашей мнимой гибели, приводит ее в дрожь. Вы ей не нужны, а деньги есть деньги. Вспомните, как вы жили? Она не желает признавать в вас своего мужа.
– От этой стервы ничего другого ожидать нельзя. Но она забыла, что в доме остались мои вещи и я смогу доказать, что они принадлежат мне. Теперь я все помню. К тому же у нее находятся желтые мокасины, снятые с убитого… Впрочем, я знаю, что можно сделать. Как обстоят дела с другими свидетелями?
– Они уверены в том, что вы убийца. Все помнят вашу внешность, костюм и эти дешевые перчатки. Женщина из рыбачьего поселка в суде тут же ткнула в вас пальцем и закричала: «Это он убил Грина». Она клялась, что, кроме вас, к нему никто не приходил. Привратник Рут Анинг, кроме вас, никого не видел и показал на суде, что это вы ночью заходили за Рут и ушли вместе. На стоянке, когда вы садились в ее машину, вас запомнил ночной сторож, a машину Рут нашли в лесу у охотничьего домика. И потом, никто не может даже предположить, что вас было двое. Элвис Старк, одетый так же, как и вы, показывал себя вскользь, а вы общались со свидетелями напрямую, и к тому же последним. Разумеется, вы и остались в памяти. Вспомните хотя бы рабочий поселок. В первый раз женщина запомнила костюм и перчатки, а во второй раз ваше лицо. То же самое можно сказать и о других свидетелях.