Шанс. Подготовка к выполнению замысла. Книга 2
Шрифт:
И тоже пьешь, когда – то до упада.
«Фу, все иссяк», – отмечаю мысленно, откладываю гитару и откидываюсь на спинку стула. Все молчат, поглядывая на Главного.
– Ты все сам написал? – он испытующе смотрит на меня.
В ответ неопределенно пожимаю плечами:
– Практически.
– Поясни, – тянется он за сигаретами.
– Порой в голове вертятся мелодии, иногда со словами. Чаще приходится сидеть над текстом. Может где и слышал подобное или похожее? – опять
– У тебя точно из близких никто не сидел? – спросил, наконец, пожилой.
– Нет, если не считать близкими соседей, друзей детства, – отвечаю.
«Черт! Что-то подозревают? Надо тумана навести», – решаю рассказать историю одной песни, вычитанную в будущем.
– Вот вы многое слышали, много где побывали. Не слышали похожих мелодий или песен? – интересуюсь.
Все отрицательно мотают головами, заинтересованно глядя на меня.
– Я слышал историю про популярную песню «Шизгара». Знаете, такую? – спрашиваю.
Все кивают.
– Так вот, впервые ее исполнили в девятнадцатом веке в Америке во времена «золотой лихорадки». Только текст и мелодия были немного другими. Потом какая-то западная группа ее переделала для банджо и исполнила в шестидесятых годах уже этого века. В семидесятые годы, другая популярная группа снова переделала текст и мелодию. Добавили красивую гитарную партию из рок-оперы и получилась песня, мелодию которую мы знаем, а текст, который у нас исполняют совсем не тот, что звучит на западе. Там и песня под другим названием, а «Шизгару» там не знают, – излагаю историю популярной песни.
Все с удивлением смотрят на меня.
– А ты откуда знаешь? – спрашивает авторитет.
– Я тоже задумывался, как у меня получаются песни, а про «Шизгару» знакомый профессиональный музыкант рассказывал, – выкручиваюсь.
– Еще спой что-нибудь, – взглянув на Главного, попросил пожилой.
– У меня нет ничего … по этой тематике, – запнувшись, смущенно отвечаю.
– Ну, спой не по этой…, – улыбнулся главный.
Снова беру гитару, размышляя: «Не любовные или патриотические песни им петь!»
Играю проигрыш на одной струне «Ты знаешь, так хочется жить!» песни группы «Рождество»:
Ты знаешь, так хочется жить
Наслаждаться восходом багряным
Жить, чтобы просто любить
Всех, кто живёт с тобой рядом…
– Вот где-то так. Еще сырая, – поясняю невнятный конец песни и откладываю гитару.
– Смотрю на тебя и вижу – пацан, а послушаешь – поживший, испытавший многое мужик. И ведешь себя не как пацан, – испытующе глядя на меня, выдал Главный.
– Чтобы сочинить песню о монтажниках-высотниках, не обязательно быть монтажником и высотником, – пытаюсь отвести от себя подозрения.
Немного помолчав, размышляя над моими словами, Главный вдруг протянул мне руку:
– Меня
– Что дальше думаешь делать? На сцену пойдешь или в кабаках лабать будешь? – посыпались вопросы.
– Нет, – отвечаю и задумываюсь. – У меня немного другие планы. Учиться надо. Песни не главное, а на песнях может заработаю немного, надеюсь, – сообщаю.
– Как ты хочешь заработать на своих песнях? – оживился Пожилой.
«Вероятно, этот финансист у блатных», – предположил мысленно я.
– Попробую предложить свои песни профессиональным исполнителям, – отвечаю
– Кинут тебя, – убежденно заявил он.
– Может, тебе помощь нужна? У нас большие возможности, – пошевелился Юрий Васильевич.
«Ага, начали обрабатывать пацана. Слаженно работают», – мысленно констатировал я, а вслух произнес:
– Некоторые песни я постараюсь зарегистрировать в ВААПе и попробую продать популярным певцам. Иные, не попадающие под разрешенную тематику – предложу ансамблям в ресторанах, – я многозначительно замолчал.
«Намек поймут?» – гадаю про себя и продолжаю:
– Предполагаю, что мои песни станут популярными. Спасибо, но помощи не надо. Я уже продал две песни, – признаюсь.
– Соображает, все продумал, – дернув щекой с каким-то сожалением заключил «финансист». – Ты считаешь, что регистрация песни защитит тебя или твои отчисления? Официально ведь не продать, – демонстрирует он знание предмета.
– Посмотрю. В стране ведь не один популярный певец. Сборниками предлагать не собираюсь, а потери в любом новом деле неизбежны. Я не злопамятный, но память у меня хорошая и зло помню, – философски заключаю.
– Умный, – снова хвалит пожилой и возвращается к финансам:
– За сколько ты хочешь продать песню? К примеру, про Централ?
– Песни подобной тематики официальным исполнителям не предложить, – подтверждаю не высказанное. – Наверняка найдутся исполнители, которые и на таких песнях зарабатывают, – продолжаю защищаться.
– А сам не хочешь быть исполнителем? Самому петь свое и рубить бабло за это? – спросил Юрий Васильевич.
– Может иногда, но постоянно нет. Не много пока у меня песен для моего возраста и голоса. Сами заметили, что не все песни мне соответствуют. Вернее, моему возрасту, – поясняю.
– В ансамбле поешь? – снова продолжает допрос Юрий.
– Нет, зачем? Мои песни хорошие, согласитесь? А за хорошие песни можно получить хорошие деньги, – выдаю я.
«Мой намек проигнорировали», – мысленно морщусь.
– Если мы тебя снова пригласим спеть? Возможно не сюда. Заплатим, не обидим, – интересуется он.
– Нет, не получится в ближайшие месяцы, – мотаю головой. – На днях собираюсь в поход от школы, потом в лагерь. Комсомольский, – глядя на вытянувшиеся лица, поясняю. – Можно ко мне прислать музыканта, и я ему все передам – текст, ноты. Объясню, как исполнять, чтобы песня выигрышней прозвучала и понравилась людям, – предлагаю.