Шанс
Шрифт:
Удивившись такой неожиданной новости Сантехник Моржансон даже плеснул себе мимо рюмки.
– Ё-моё! Вот это да, в Турцию, что ли, на курорт?!
Толстые щёки Цветного Олигарха исказила невероятно добрая улыбка.
– Круче. Карибское море. Семь дней. Путевки горящие, за треть цены. Безо всякой предоплаты. Бабки можно в турагентство занести через месяц. Я уже договорился. Для особо проницательных и слегка нетрезвых считаю необходимым пояснить: в городском "Водоканале" сейчас следственный комитет работает, чего-то там у них
Вовремя найденный вариант выхода из сложной и, более того, неприятной ситуации всегда сближает и прощает многое многим.
Охранник Разъянбаев всплеснул руками.
– Ну, Цветик, ну ты у нас голова! Уважаю!
Да и хмурый до этих минут Таксист тоже прояснился небритой физиономией.
– Во, теперь другое дело! По-человечески. И Димке нашему не так обидно...
Встрял Молодой.
– А жить-то мы там где будем? В отеле?! А сколько звёзд?
Детали уже не интересовали стратега, коллективное решение было принято, поэтому Цветной Олигарх по депутатской привычке отмахнулся от несущественного народного вопроса.
– Пять. Не хуже, чем у твоей "Барселоны" ...
И тут на поле брани появился, точнее, вступил в игру запасной игрок. Нежданно заговорил весь день обоснованно, по состоянию подорванности вчерашнего здоровья, молчавший член команды.
Начальник цеха Саныч, крупный мужчина с золотыми зубами и мутным взглядом, тщательно допил водку из личного гранёного стакана, вытер его о край простыни и по-свойски хлопнул Цветного Олигарха по влажному плечу.
– Это у твоей тёщи, что ли, путёвки-то горят? Её контора, вроде, туристами в нашем городе занимается, а?
Капитану пришлось даже возмутиться.
– Да пошёл ты! Тоже мне, разведчик, Штирлиц хренов!
Мгновения мира и счастья положено всячески ценить и дорожить ими.
Сантехник Моржансон, не желая эскалации конфликта, вскинул руку в дружеском тосте.
– Мужики, хорош базарить! Молодой, наливай, давай. Все "за" ?! Димка, а ты водку будешь?
Дима вздохнул полной грудью.
– Водку? Буду.
Детали исторической сделки в этот момент были по-прежнему важны только для одной из высоких сторон.
Выпили, похрустели огурчиками, и Цветной Олигарх деловито подсел к Диме.
– Так, это... Слышь, Димон, как вернёмся с югов-то, я твою машину две недели держу, потом крендель этот её забирает. Хватит тебе времени, ну, с деньгами-то определиться? Подписываешься?
Пришло время свободно дышать, и Дима наслаждался дыханием.
– Конечно! Мне в пятницу должны ответ дать по прошлым ещё двум вагонам. Не, гарантирую, всё в норме, деньги к сроку будут!
Беседа становилась приятной.
Заботливый семьянин Инженер Сняток счёл возможным потревожить друга.
– А Анке-то что дома скажешь?
Дима не ответил, мимически скривился,
Молодой легкомысленно ему посоветовал, по юной ещё привычке.
– Соври, что машина сломалась, в ремонт ненадолго отдал...
– Не.
Дима поиграл желваками.
– Нет, скажу правду. Она у меня такая... Она поймёт. Простит.
Атмосфера в предбаннике наконец-то стала полностью доброжелательной.
Мужики начали с оживлением, дружно и бескомпромиссно хохотать, обниматься, легко и шумно разговаривать.
Понимая, что он уже полностью в командном бизнесе, Молодой слегка дёрнул Цветного Олигарха за край простыни.
– А денег-то нам на эти Карибские острова хватит? Ведь это же даль какая, реально! Почти Ямайка?!
И даже посчитал возможным инициативно выступить перед коллективом.
– Может, мужики, мы обнажёнными сейчас сфотографируемся и сделаем календари с нашей командой?! Я их по бешеным ценам, рублей по пятьдесят, распродам знакомым девчонкам в текстильном техникуме!
Шутку оценили, одобрительно захохотали.
Градус всеобщего братства и равенства неожиданно понизил резонным вопросом Охранник Разъянбаев. Все последние минуты общения в предбаннике он сидел молча, размышляя над интересным предложением своего футбольного капитана, вертел в руках резиночку стареньких очков, вздыхал и вот...
Охранник Разъянбаев задумчиво спросил у всех и ни у кого конкретно.
– А паспорт? Ведь там заграничный нужен, да? Как же в самолёте без паспорта-то? У меня такого и нет...
– Ха.
Молодой энергично почесал мокрый нос.
– И у меня нет...
Вслед за ними честно признался, как учили его признаваться с раннего детства родители, и Педагог.
– У меня тоже нет заграничного паспорта.
Громкие разговоры стихли.
Наступила тягостная, как перед массовым уничтожением вдруг ставших ненужными лабораторных мышей, тишина.
Стало стыдно. Но вокруг были только свои.
Гудком речного парохода, надувшись щеками и покраснев от страшного возмущения, загудел Цветной Олигарх. Задрожали стены предбанника, замерцал свет лампочек накаливания. В совсем даже не соседнем женском помывочном отделении завизжала далёкая дама.
Капитан команды орал и топал босыми ногами одновременно. В эти мгновения он был уже совсем не в образе сенатора.
– Лохи колхозные! Чем раньше-то думали?! Задницами?!
Рассматривая неудавшуюся жизнь через остатки алкоголя в своей рюмке, Священник меланхолично заметил.
– Так ведь они же нам раньше-то без надобности...
Все остальные молчали. Думали некоторые. Другие просто ждали правильного спасительного приказа и сигнала к действию.
Пароход с его гудком скрылся за поворотом. Цветной Олигарх умолк, моргнул и сплюнул по-пацански через зуб.